Очарованный - Джиана Дарлинг

меня из веревок, смыл пот и грязь теплой влажной тряпкой в одной из задних комнат и завернул в свою огромную рубашку, чтобы мне не пришлось оставаться в крохотном комплекте нижнего белья, в котором я пришла. Я повязала ее на талии и рассмеялась над тем, как она закрывал приличную часть моих ног и свисал на руки.

Александр увидел, как я смеюсь, затем заправил прядь волос мне за ухо и повел нас обратно в клуб.

Теперь я сидела у него на коленях, как это делали многие другие рабы, но его рубашка закрывала мое тело, а одеяло, которое слуга откопал откуда-то и пахло дубовыми бочками, согревало меня. Александр обнял меня; другого слова для этого не было. Он прижал меня к своей правой руке и боку своего тела, моя щека прижалась к выпуклости его груди, мои ноги сжались у него на груди. Я чувствовала его сильное, ровное сердцебиение на своей щеке, а твердые плоскости его мускулистого тела окружали меня, как броня.

Это была иллюзия, придуманная в моем затянувшемся подпространстве, но я думала, что никогда не чувствовала себя в такой безопасности.

Мы не разговаривали, и я не пыталась. Это было не то время и не то место, и даже после всех этих лет я потеряла чувствительность к долгому и тяжелому молчанию Александра. Он был доволен тем, что держал меня, и я была более чем довольна быть у него на руках.

Из всего, чего мне не хватало в отношениях с Александром, больше всего мне не хватало его физической привязанности. В каком-то смысле это было более красноречиво, чем когда-либо могли быть его культурные, высокообразованные слова.

Я погружалась в сон после кульминации, когда Александр обратился к бетону. Мои глаза резко открылись, мгновенно насторожившись, когда кто-то проскользнул в темное пространство рядом с нами.

Она заговорила прежде, чем я смогла понять, кем она могла быть, но ее слова не позволяли принять ее за кого-то другого.

— Мастер Александр, я-я прошу прощения, что беспокою вас, когда вы с… рабом.

Яна.

Ее сладкий русский акцент и нервное заикание только подчеркивали ее нежную, почти хрупкую красоту, как цветок, который слишком рано расцветает. Меня шокировало то, насколько молодой она выглядела, учитывая, что она была рабыней Ноэля почти три десятилетия назад. В синем свете клуба на ее коже виднелись шрамы, а на коже вокруг глаз туго въелся страх, но в остальном ее худощавое телосложение и неземная красота заставляли ее казаться не более чем двадцатипятилетней. Неудивительно, что она пользовалась популярностью среди мужчин Ордена. Она выглядела созданной для того, чтобы ее сломали, словно глиняный голубь, созданный только для того, чтобы его расстреляли.

— Не волнуйся, Яна, я просил тебя встретиться со мной здесь.

Я резко взглянула на него, ревность была настолько острой в моей груди, что казалось, будто ядовитый дротик пронзил мое сердце. Он успокоил меня, пригладив рукой мои волосы, привычно обхватывая пряди.

Когда я снова посмотрела на Яну, ее огромные, почти полупрозрачные голубые глаза были устремлены на его пальцы в моих волосах, как будто она была свидетельницей чуда, сотворенного Богом.

Я предполагала, что привязанность Мастера была именно такой к женщине, настолько привыкшей к жестокости рабства.

— Я рада вас видеть, Мастер, н-но я не знаю, чего вы от меня хотите, — призналась она робким голосом, ее глаза были устремлены на шею Александра и никогда не поднимались выше из укоренившегося уважения и из-за его превосходства над ней.

Мне было интересно, знает ли она вообще, какими глубокими серыми и очаровательными могут быть его глаза.

— Ты теперь рабыня Мастера ди Карло, не так ли, Яна? — спросил Александр.

Я напряглась при имени босса преступного клана Коза Ностра. Он был членом Ордена?

— Но он американец итальянского происхождения? — Я обвинила, не фильтруя свои слова.

— Американская фракция Ордена действует немного менее разборчиво, чем ее британский аналог. Здесь нет титулов, только богатство и власть. У Ди Карло теперь достаточно и того, и другого, поскольку он заслужил приглашение, и в рамках его посвящения ему подарили первого раба. — Он наклонил голову в сторону Яны.

Я сильно заморгала, мой разум пытался понять путь связей. Это казалось важным открытием, но я не могла понять, почему то, что Ди Карло был членом Ордена, имело такое важное значение.

— То, чего не понял Американский Совет, — продолжил Александр, глядя на израненную, хрупкую фигуру Яны жесткими глазами. — Было ли, что человек, построенный на богатстве, не обязательно является человеком старой преданности или честности. Что такого человека можно купить.

— Кем? Тобой? — спросила я и увидела, как Яна вздрогнула от моей дерзости.

— Возможно, — сказал он, потягивая скотч. — Или, возможно, другим. Яна, может, ты прольешь свет на этот вопрос?

Она облизнула губы, быстро и нервно, затем сделала это снова. Все ее тело, казалось, было наполнено быстрой, хрупкой энергией, как будто она готова была сломаться и сделать это охотно при любой провокации. Жалость расцвела в моей груди, обогнав прежнюю ревность.

В детстве Александр, возможно, и терпел из-за нее избиения, но он не был достаточно взрослым и недостаточно заботливым, чтобы полностью ее спасти.

Не так, как он когда-то пытался и, возможно, попытается сделать для меня снова.

— Е-его спонсировал мужчина, — призналась она, бегая глазами по клубу, как шарики, в поисках кого-нибудь, кто мог бы заметить, что она предает своего нового Мастера. — Он и его племянник. Ему очень хотелось быть в Ордене, но он очень долго ждал. О-он должен был д-с-сначала сделать что-то для этого человека.

Она тяжело сглотнула и наклонилась вперед, чтобы посмотреть мне прямо в глаза, ее собственные были полны почти диких извинений.

— Он должен был знать тебя и доложить о тебе, — призналась она.

Александр окаменел подо мной, и мне показалось, что я замурована в бетоне.

— Кем? — прошептала я, так боясь ответа, что едва осмелилась задать вопрос.

Яна сильно вздрогнула, затем, наконец, ее страх перед именем, которое она произнесла, был сильнее, чем страх перед Александром, она подняла глаза на него и сказала:

— Мастер Ноэль.

Козима

— Она больше ничего не знала, — сказала я Александру, пытаясь успокоить едва сдерживаемую ярость, которая грозила настигнуть его, когда он сидел рядом со мной в таун-каре и яростно писал кому-то сообщения.

Яна исчезла почти сразу после своего признания, когда совет наконец завершил Испытания и объявил нас с Александром победителями. Она не хотела, чтобы ее наказали за то, что она