Рублевый передоз - Алексей Макеев

– Так точно. Посторонних ни в этот день, ни накануне в доме не было. Мы провели опрос жильцов, они в один голос утверждают, что раз Иван Сергеевич говорит, что посторонних не было, значит, не было. Они безоговорочно доверяют его слову.

– Тогда каким образом убийца проник в квартиру Штейна? – задал Крячко резонный вопрос.

– Нам это выяснить не удалось, – пожал плечами Егоров. – Единственная возможность проникнуть в квартиру – это пройти через холл и подняться либо по лестнице, либо с помощью лифта.

– А что второй консьерж? Его мнению жильцы доверяют также безоговорочно? – поинтересовался Лев.

– Относительно сменщика Ивана Сергеевича жильцы отзывались гораздо сдержаннее, но ведь он сменился задолго до убийства Штейна. Иван Сергеевич заступил на смену в восемь вечера. Дежурят они сутками, выходит, второго консьержа и расспрашивать не о чем.

– И вновь поспешный вывод, – нахмурился Гуров. – Почему бы не предположить, что убийца пришел в дом заранее? Он мог дожидаться Штейна в квартире хоть с обеда. Штейн – трудоголик, об этом знает любой, кому хоть раз довелось читать о нем статьи в прессе. Следовательно, убийца прекрасно знал, что днем в квартире его никто не застанет. У него было достаточно времени для того, чтобы подготовиться к своему кровавому спектаклю.

– А ведь верно, – восхищенно посмотрел на него Егоров. – И как мы до этого недодумались?!

– Удивительно не это. Удивительно то, каким образом убийце удалось скрыться с места преступления. Штейн вернулся в полночь. В это время на дежурство уже заступил Иван Сергеевич. По словам жильцов дома, пропустить незнакомца консьерж не мог. Так куда же он мог деться?

– Хотите сказать, он все еще там? – округляя глаза, прошептал молодой следователь.

Гуров и Крячко в очередной раз переглянулись и, не выдержав, весело расхохотались. Отсмеявшись, Гуров предложил:

– Хотите поучаствовать в расследовании? Это наверняка повысит ваш профессионализм.

– С удовольствием, – согласился Егоров. – Каков наш план?

– Едем в дом Штейна. Для начала неплохо было бы осмотреться на местности. И не забудьте захватить материалы дела. Обсудим по дороге.

Егоров схватил увесистую папку, нахлобучил на голову форменную фуражку и первым выскочил из кабинета. Гуров и Крячко двинулись следом. Спустя несколько минут они уже ехали в машине Гурова, которая мчалась по направлению к высотке, расположенной в престижном районе столицы. По дороге следователь Егоров только успевал отвечать на вопросы полковников. Он рассказал, какие версии отрабатывались их отделом. В первую очередь была предпринята попытка выяснить, кому из ближайшего окружения Штейна была выгодна его смерть. Получалось, что желающих расправиться с архитектором было хоть отбавляй. Альберт Штейн отличался буйным нравом, мог, не задумываясь о последствиях, оскорбить любого, будь то последний бомж или важный политик. За это его не любили, но ввиду гениальности его проектов вынуждены были обращаться к нему.

Главным подозреваемым коллеги из районного отделения определили заказчика Штейна по фамилии Заборин. Именно с ним, по словам секретарши, Штейн собирался встретиться накануне смерти. Кроме того, проект, подготовленный для Заборина, летел в тартарары, так как архитектор был категорически не согласен вносить в него какие бы то ни было изменения. В настоящий момент Заборин находился в следственном изоляторе. Его адвокат всеми силами пытался доказать невиновность своего подзащитного. Его главным козырем был тот факт, что убийство Штейна совершено с особой жестокостью, что никак не вязалось с репутацией Заборина в деловых кругах. Тому, что его все еще держали под стражей, способствовало отсутствие алиби. В ночь, когда убили Штейна, Заборин провел в загуле по поводу разорванного контракта. Это обстоятельство катастрофически подрывало финансовую сторону жизни подозреваемого. На этом и строил обвинение следователь Егоров.

Впрочем, даже он, несмотря на отсутствие должного опыта в ведении подобных дел, понимал: рано или поздно Заборина придется отпустить. Кроме отсутствия алиби и наличия мотива, никаких улик против него не имелось, и идти к прокурору было просто не с чем. Понимал это и адвокат. У Егорова в запасе имелись лишь сутки, чтобы отыскать хоть какие-то доказательства причастности Заборина к убийству архитектора. Адвокат рассчитывал на то, что доказательства эти так и не будут найдены.

В пользу того, что убийство совершено неким психически ненормальным человеком или группой подобных лиц, говорили лишь способ совершения убийства и пиктограмма, оставленная на месте преступления. Егоров и оперативные работники районного отдела усиленно шерстили наркопритоны и другие злачные места, надеясь напасть на след какой-то группы, использующей подобную пиктограмму в качестве знака отличия, но никаких зацепок до сих пор найти не удалось. С такими скудными результатами Егоров рисковал остаться без работы, едва начав карьеру следователя, поэтому появление в отделении именитых полковников он воспринял как знак освобождения. К тому времени парень мечтал лишь о том, чтобы дело чудесным образом испарилось вовсе, но даже не рассчитывал на такую удачу, как работать под руководством легендарного полковника Гурова. Примерно таким признанием и закончилась беседа Гурова с молодым следователем, когда машина подъехала к высотному зданию, в котором располагалась квартира убитого.

В холле их встретил консьерж. Гурову повезло, так как в этот день дежурил как раз Иван Сергеевич. Он вышел им навстречу и осведомился о цели визита. Гуров и Крячко предъявили удостоверения. Иван Сергеевич тщательно изучил их, прежде чем предложить пройти к лифтам. Гуров выдержал процедуру, сохраняя невозмутимое выражение лица. Крячко же раздраженно бубнил себе под нос что-то вроде того, что некоторые вахтеры воображают из себя секьюрити. Ивана Сергеевича это ворчание нисколько не смущало, напротив, в конце процедуры изучения документов он улыбнулся и, оправдывая свое недоверие, заявил:

– Времена нынче неспокойные пошли. Жильцы нервничают, вот и приходится перестраховываться. Надеюсь, вы это понимаете.

– Все в порядке, Иван Сергеевич, – ответил Лев. – Вы все правильно делаете. Осторожность никогда лишней не бывает. Проводите нас в квартиру Штейна?

– Никак нет, товарищ полковник. Не имею права покидать пост, у нас с этим строго, – виновато улыбнулся Иван Сергеевич. – Но ключами обеспечу. Вот, товарищ следователь уже знает, куда идти, он вам все и покажет.

Консьерж прошел в застекленную будку, предназначенную для несения вахты, снял со специальной стойки связку ключей и вернулся. Протянув ключи полковнику Гурову, он вежливо попросил:

– Поаккуратней там. Не хотелось бы, чтобы мне потом какие-то претензии предъявляли.

– Реакции родственников опасаетесь? – усмехнулся Крячко.

– А нет никаких родственников, – просто ответил Иван Сергеевич. – Альберт Германович семьей не обзавелся, а родители его, насколько я знаю, давно уже в могиле.