Не надо, папа! - Эпсилон Тукана

все это время казался. Он гораздо больше…

— Сарада!

Из его покрова чакры отделились ложноножки и попробовали отодрать от нее Черного Зецу. Тот стал жадно втягивать чакру, и Наруто поспешно убрал от него чакро-лапы. В его глазах стояли слезы. Он в панике пытался придумать, как ему отделить эту черную штуку, не касаясь, и не нанеся вреда ей самой и… не мог.

— …холоднее…

Наруто обернулся и заорал на Мадару:

— Прекрати! Тебе нужен я! Забирай меня!

Сарада хотела крикнуть: «нет». Но не смогла. Тело парализовало, а изнутри ее пожирал дикий ужас. Почему-то она очень четко вспомнила умирающего Шисуи… Закрытые глаза, измазанные в крови щеки. Непослушное могучее тело. Тяжелый… теплый… Испуганный. Не умер ли он так же?

«Сними печать!» — срывал горло Орочимару.

Сараду вышвырнуло в их измерение. Орочимару и правда перепугался. На его бледном потном лице не было ни тени злорадства или самодовольства.

Не хотела его отпускать. Но… видят боги, у меня нет другого выбора.

Течение чакры тормозил Черный Зецу, но Сарада усилием воли направила ее как было нужно и разбила печать, разделяющую их с Орочимару разумы.

— …а еще он пустой, Наруто, — закончил Мадара, выдержал заключительную паузу и щелкнул пальцами в черных перчатках.

Наруто быстро обернулся на нее.

От Черного Зецу прошел импульс, чужеродный, неподвластный. Сердце в последний раз с гулким толчком выплеснуло из себя кровь. И остановилось.

****

Примечание автора:

Как гласит эпиграф, «…это лишь один из вариантов». Тот, кто читал спойлеры в шапке, уже в курсе, но для тех, кто не обратил внимания, я подчеркну, что в этой работе множественные финалы.

Дальше начинается своеобразная игра. Впереди вас ждет некоторое количество развилок, на каждой из которых вы можете сделать свой выбор и перейти, таким образом, к одному из возможных финалов. Все финалы содержат в названии слово «ветвь» (кроме той главы, которая была в середине, по очевидным причинам).

Если игры вас не интересуют и вы хотите охватить все финалы полностью, можете просто продолжать чтение в обычном режиме: подряд.

Так или иначе, первая развилка уже здесь. Если вы готовы к любому раскладу, продолжайте чтение, вам к главе 169 (следующая). Если вы верите в силу счастливых случайностей и никак иначе не согласны, вам к главе 171.

Глава 169. Ветвь Пустоты: Тишина падает

169

Сознание заметалось во мраке, билось о черные границы, словно угодившее в ловушку насекомое.

Холод.

Вспышка.

Огненное лицо Наруто, желто-рыжие глаза, в которых стоят слезы. Сарада потянулась к нему всем своим существом, и в щели разомкнувшихся век показалось свинцовое небо. Некоторое время взгляд фокусировался. Тело все еще не слушалось, но по вискам уже стекали теплые слезы.

Жива.

Паралич отступил. Сарада попробовала присесть. Голова закружилась…

…сидела в рыхлой сырой земле, поросшей какими-то ползучими сорняками. Поваленные деревья. Пробивающиеся свежие ростки, никем не тронутые. И тишина.

Сарада посмотрела на свои руки. С них опадали крохи коричневой земли.

Вижу.

Внезапное прозрение пугало и радовало одновременно.

Сарада поднялась на ноги, отряхнула зад платья и вдруг поняла, что на ней другая одежда. Вишневое платье с застежкой-молнией под горло. Гольфы. Нет уютной жилетки.

Была… волна?

На дне ровно бьющегося сердца поселилась тревога. У Орочимару не получилось. Черный Зецу все-таки убил ее. Пусть умерла. Не вышло… плевать. Но где все? Сколько прошло времени? Что с Наруто и другими?

Сарада решила не делать поспешных выводов и двинулась в случайном направлении, попутно выискивая ориентиры, которые привели бы ее в обитаемую часть острова.

Воскресшее тело слушалось с трудом. Перебираться через валежник было непросто. Руки пачкались в сыром мхе и рыжей ржавчине гнилой коры. Кругом стоял какой-то неуловимый неприятный запах, от которого выворачивало наизнанку.

Мертвая пустота этого места нагоняла страх.

Тело прежнее. Мне снова двенадцать.

Сухая мысль, которая не вызвала никакого эмоционального отклика. Рано. Для начала стоило разобраться в ситуации, а уже потом…

В первый раз после волны прошло лет пять-шесть. Второй раз примерно столько же… Так, может… и сейчас? Тогда та битва была уже не минуту, а целых пять лет назад?

Тревога шевельнулась, причинив почти физическую боль где-то в груди. Сарада снова ее подавила. Нечего. Еще ничего не ясно.

Немного погодя поваленный лес перетек в обычный. Перемещаться стало проще. Сарада выбралась к центральному корпусу: бледно-розовому зданию с мордой Хачиби и галереями коридорных окон наверху. Даже заметив его издали, Сарада поняла: это место уже давно необитаемо. Его разворотило гигантским древесным побегом. То ли корень, то ли ветвь… Оно произрастало из земли, пронизывало здание, и от тех мест, где побег врезался в стены, распространились трещины.

Сарада поднялась в опустевшее здание. Изогнутая ветвь простиралась под самым потолком, а с нее свисали белые коконы.

— Это гендзюцу, — сказала она самой себе.

Ее голос поглотила тишина.

«Боюсь, что нет. Иначе я бы уже вернул тебя в чувство», — ответил в голове другой голос.

Орочимару?

Сарада остановилась и глубоко вдохнула затхлый воздух коридора. Даже тут стоял рассеянный трупный запах.

«Впервые воскресаю таким необычным способом. Занятные ощущения».

Сарада с облегчением выдохнула и прислонилась спиной к стене.

— Никогда бы не подумала, что буду рада твоему присутствию.

«Неужели я слышу эти слова?» — едко выдал Орочимару.

Что в коконах?

Сарада привычно потянулась к кунаям, но старый подсумок был в другом месте.

«Гм. Опять двенадцать лет. Как забавно».

Орочимару хищно облизнулся, но его слюнявое поведение не вызвало ни тревоги, ни раздражения.

— Ты не справился, — Сарада намеренно говорила вслух, пытаясь хоть как-то оживить жуткое место. — Я умерла.

Орочимару не стал оправдываться. Вероятно, признать свое поражение в борьбе с Черным Зецу за ее тело ему было непросто. Только бросил коротко:

«Так или иначе, ты все равно жива».

Она запрыгнула на стену, перебралась на потолок и прилепилась к нему ступнями. Волосы свесились вниз. Затылку стало прохладно. Сарада пустила на кунай чакру и рассекла канатик, на котором был подвешен кокон. Он сорвался и с глухим хлопком стукнулся об пол. Сарада отлепилась от потолка и, перевернувшись в воздухе, приземлилась рядом. Облачка пыли, выбившиеся из кокона, понемногу рассеивались. Кунай со скрипом распорол оболочку кокона. В нос ударил сочный запах мятого листа с