Первая советская атомная подлодка. История создания - Леонид Осипенко

Утром 12 апреля патрульным самолетам П-3 американских ВМС удалось обнаружить на том месте, где была лодка, только два нефтяных пятна; лодка считается затонувшей… Советские патрульные корабли охраняли зону гибели непрерывно в течение шести месяцев…»

11 апреля 1970 г. в Бискайском заливе, на глубине более 4500 м, затонула наша атомная субмарина, погибла часть экипажа во главе с командиром — капитаном 2 ранга Всеволодом Бессоновым (ему присвоено посмертно звание Героя Советского Союза, одна из улиц гарнизона, где он служил, названа его именем).

Подводная лодка «К-8» возвращалась с боевой службы, шли 51-е сутки плавания, глубина 120 м, скорость 10 узлов, в центральном посту командир подводной лодки Бессонов, командир БЧ-5 капитан 2 ранга инженер Валентин Пашин. В 22 часа 30 минут 8 апреля 1970 г. почти одновременно в двух отсеках (третьем и восьмом) начался пожар. Через шесть минут лодка всплыла на поверхность. Пожар в восьмом отсеке был настолько интенсивным, что уже через несколько минут сработала аварийная защита реакторов обоих бортов из-за выхода из строя силовой электросети. Подводная лодка осталась без хода, без связи и электроэнергии. Центральный и все примыкающие к нему отсеки загазованы продуктами горения, лишены освещения и индивидуальных средств защиты, непосещаемы. Были запущены дизель-генераторы, но нагрузку принять не смогли из-за неисправности.

К утру 9 апреля весь личный состав из кормовых отсеков выведен на верхнюю палубу, из восьмого отсека вынесли 15 трупов. Отсеки с пятого по девятый загерметизированы, не посещались, их состояние неизвестно. Кормовые цистерны главного балласта неоднократно поддувались для выравнивания дифферента и поддержания плавучести корабля. Лодка находилась все это время в дрейфе, на подошедшие суда высажена часть экипажа. Индивидуальные средства защиты к 10 апреля были израсходованы, запас воздуха высокого давления был уже минимальным, в седьмой и восьмой отсеки проникла забортная вода, и они продолжали заполняться. Подводная лодка осталась без технических средств борьбы за живучесть и без средств поддержания плавучести.

К вечеру 11 апреля, когда все отсеки оказались загазованными, командир принял решение частично эвакуировать личный состав на суда сопровождения. За подводной лодкой велось радиолокационное наблюдение. Утром 11 апреля, в 6 часов 20 минут, атомная подводная лодка «К-8» с радиолокационных экранов судов, которые вели за ней наблюдение, исчезла. Через короткий промежуток времени на судах сопровождения были отмечены два мощных гидравлических удара — произошло разрушение прочного корпуса на запредельной глубине погружения. Погибли 52 человека.

Таким образом, в результате пожара в третьем и восьмом отсеках, последующей потери запаса плавучести и продольной остойчивости лодка, всплыв после пожара из глубины, не сумела удержаться на плаву и затонула.

Личный состав корабля действовал героически вплоть до самопожертвования. Так, корабельный врач, старший лейтенант П. Соловей, передал свой аппарат индивидуального дыхания матросу, которому сделал операцию по удалению аппендицита. Матрос был спасен и эвакуирован на суда сопровождения, а врач погиб в восьмом отсеке от отравления окисью углерода. Старший помощник командира капитан 2 ранга В. А. Ткачев отказался покинуть корабль, несмотря на приказание, и погиб вместе с лодкой. Гибель «К-8» до 1991 г. хранилась в тайне. В гарнизоне в Гремихе поставили памятник, изображающий эпизод передачи дыхательного аппарата врачом своему пациенту.

Цена необдуманного решения — собственная жизнь

В декабре 1978 г. один из подводных ракетоносцев Тихоокеанского флота («К-171») возвращался на базу в надводном положении, движение обеспечивалось одной энергетической установкой. В результате неправильных действий личного состава на неработающем реакторе была переопрессована с разрывом шва подпиточная емкость, вода вылилась на его крышку. Желая скрыть аварию и устранить ее последствия до прихода в базу, командир БЧ-5 капитан 2 ранга Ю. И. Топтунов и помощник начальника электромеханической службы соединения приняли решение вывести на мощность неработающий реактор, чтобы выпарить воду и провентилировать помещение. Командиру лодки капитану 1 ранга Э. Ломову об этих действиях доклада не последовало, в документах данное решение не фиксировалось.

На определенной стадии разогрева реактора командир БЧ-5, помощник начальника электромеханической службы и старшина команды специалистов реакторного отсека зашли в помещение реактора, чтобы оценить обстановку, и задраились там штатным люком. Температура быстро поднималась, вода выпаривалась, давление в помещении поднималось и достигло такого значения, когда усилием трех человек люк для выхода открыть уже было невозможно. Командир БЧ-5 запросил помощь. Когда дверь вскрыли, все трое находились без признаков жизни.

К сожалению, я не знаю фамилий подводников, погибших вместе с Юрием Ивановичем, с которым был знаком. В его память приведу справку, опубликованную в «Морском сборнике»: «Топтунов Юрий Иванович. Родился в 1940 г. в г. Кременчуге Полтавской области УССР. Украинец. В ВС СССР с 1959 г. Член КПСС. В 1965 г. окончил ВВМИУ. Служил командиром группы, дивизиона, командиром БЧ-5 на атомных подводных лодках Северного и Тихоокеанского флотов. В мае 1976 г. капитану 3 ранга инженеру Ю. Топтунову присвоено звание Героя Советского Союза». Добавлю, что это высокое звание он получил за участие в групповом переходе с Северного Флота на Тихоокеанский через три океана. В походе Ю. И. Топтунов был командиром БЧ-5 ракетного подводного крейсера «К-171». Возглавлял переход адмирал В. К. Коробов.

«Голубая лента скорости в руках советских подводников»

В 70–80-х годах на Северном флоте проходила боевую службу подводная лодка, подобной которой не было ни в одном флоте мира (сейчас она исключена из боевого состава и решается вопрос о ее утилизации). Мне выпала честь принимать участие в заводских и государственных испытаниях этого корабля по долгу службы — как заместителю командира соединения и как члену комиссии.

31 декабря 1969 г. без выполнения ракетных стрельб правительственная комиссия подписала акт о приеме в состав Военно-морского флота атомной подводной лодки «К-162». Почему такая спешка? Да потому, что еще десять лет назад в декабре 1959 г. вышло Постановление ЦК КПСС и СМ СССР «О создании новой скоростной подводной лодки, новых типов энергетических установок и научно-исследовательских, опытно-конструкторских и проектных работ для подводных лодок», но его исполнение затянулось, по мнению отдельных руководителей, на недопустимо долгий срок.

Следует учесть, что для строительства подводных лодок нового класса необходима невиданная доселе в мире могучая отрасль металлургической промышленности — получение титановых сплавов. И такая отрасль была создана еще на стадии эскизного проектирования. Проектирование было поручено ЦКБ-16 в Ленинграде, а строительство — Северному машиностроительному предприятию в Северодвинске, возглавляемому в то время Е. П. Егоровым и И. М. Савченко.

Главным конструктором проекта назначили академика Н. Н. Исанина (он же начальник ЦКБ), а его заместителями — известных кораблестроителей Н. Ф. Шульженко, В. В. Борисова, П. И. Семенова, В. А. Положенцева, А. Л. Антоновича, Е. С. Корсукова. Представителями от Главного управления кораблестроения ВМФ были капитан 1 ранга Ю. Г. Ильинский, а затем капитан 2 ранга В. Н. Марков.