Ночной Охотник - Роберт Брындза

Словно прочитав ее мысли, Мосс промолвила:

– Столько мест, где можно спрятаться в темноте.

Эрика, Питерсон, Мосс, Марш и Тим Эйкен сидели, сгрудившись вокруг телемонитора, в одном из просмотровых залов отделения полиции. Смотрели выступление Эрики в передаче «Внимание, розыск!».

Эрика не нравилась сама себе на экране: голос более высокий, визгливый. Радовало, правда, что столичная полиция еще не удосужилась сменить мониторы на экраны с высоким разрешением. Однако это были мимолетные мысли, сидевшие в глубине сознания. Ее интересовало, почему убийца именно так отреагировала на передачу, если она действительно смотрела этот выпуск.

Они дошли до последней части, когда у Эрики стали брать интервью в телестудии. «Мы полагаем, что преступница хрупкого телосложения, но советуем не приближаться к ней: она опасна и крайне неуравновешенна», – сказала Эрика на экране.

Ведущий затем начал зачитывать контактную информацию – телефоны и адрес электронной почты, – высветившуюся внизу экрана.

– Итак? – спросила Эрика, поворачиваясь к Тиму Эйкену.

– Вариантов много, – отвечал Тим, потирая щетинистый подбородок. Разноцветные плетеные браслеты заиграли на его запястье, когда он вскинул руку.

– Если убийца смотрела передачу, какова могла быть ее реакция на то, что совершенные ею преступления воссозданы на экране?

– Это могло потешить ее эго. Серийные убийцы, как правило, самолюбивые тщеславные особи, – сказал Тим.

– То есть, возможно, ей польстило, что ее роль поручили исполнить привлекательной сексапильной молодой женщине? – уточнила Мосс.

– Это зависит от того, что вы подразумеваете под понятиями сексапильная или привлекательная, – заметил Тим.

– Ну, лично я не прогнала бы ее из своей постели. Питерсон? Сэр? – спросила Мосс.

Питерсон хотел ответить, но Марш его перебил:

– Давайте не будем обсуждать внешние данные актрисы, – раздраженно бросил он.

– Или, возможно, она физически непривлекательна, – продолжал Тим, – и ей не понравилось, как ее изобразили. Или, допустим, она физически гораздо крепче, и ей не понравилось, что ее роль в реконструкции исполнила миниатюрная девушка… Следует помнить, что дело не в том, какая она, а в том, что она делает и зачем это делает. Она убивает мужчин. Обе жертвы – рослые и мускулистые, атлетичного телосложения. Возможно, она подвергалась насилию со стороны мужчины или мужчин – супруга, отца…

– Нужно составить психологический портрет, – попросил Марш.

– Я уже представлял один психологический портрет, исходя из того, что преступник – мужчина-гомосексуалист с хищническими задатками…

– Но эта версия уже исключена, – заметил Марш.

– Серийные убийцы женского пола встречаются крайне редко и мало изучены. Составить их психологический портрет чрезвычайно сложно. У нас очень мало данных.

– Мы платим вам достаточно. Постарайтесь, – распорядился Марш.

– Тим, что-нибудь еще вы почерпнули из видео? – спросила Эрика.

– Не исключено, что она сопоставляет себя с вами, старший инспектор Фостер, в смысле самооценки. Выступив по телевидению, вы позиционировали себя как человека, который твердо намерен ее арестовать, и она не учитывает, что вы руководите целой следственной группой. Возможно, она расценивает это как борьбу за превосходство. Вы также назвали ее опасным и крайне неуравновешенным человеком.

– А она скорей всего считает себя жертвой, – заключила Эрика.

– Да. И вы бросили ей вызов в прямом эфире. Наверняка это ее задело. И она наверняка попытается вас разыскать.

По окончании совещания Марш попросил Эрику задержаться.

– Не нравится мне все это, – сказал он. – Я уже отчитал Вулфа за то, что он раздает телефоны сотрудников направо и налево.

– Он же не знал.

– Если хотите, я распоряжусь, чтобы у вашего дома дежурила машина. Скрытно. У меня есть возможность выделить пару сотрудников.

– Не надо, сэр. Ей просто повезло, что она заполучила мой телефон, а машина у дома мне не нужна. Я буду бдительна.

– Эрика. – Вид у Марша был расстроенный.

– Сэр. Спасибо, но ничего такого не нужно. Ладно, мне пора. Буду держать вас в курсе. – Эрика вышла из просмотрового зала.

Марш с минуту еще постоял на месте, глядя на пустые экраны. Его терзала тревога.

За этим мужчиной Симона вела наблюдение почти всю вторую половину дня, следуя за ним на некотором удалении. Его квартира находилась в жилом комплексе Бауэри-Лейн близ Олд-стрит в центральной части Лондона. Вскоре после полудня он вышел из дома и по улицам финансово-делового района направился к вокзалу Ливерпуль-стрит. Симона была озадачена, недоумевая, куда он едет, ведь сумки при нем не было, а одет он был в модные джинсовые шорты и футболку. Она шла за ним на удалении двадцати метров. Толпы народа устремлялись к турникетам, и людская волна чуть не унесла ее с собой, однако мужчина пошел в другую сторону, и на мгновение Симона потеряла его из виду.

Ее взгляд метнулся к эскалаторам у дальней стены, которые вели к галерее с магазинами. Выше простирался стеклянный купол здания вокзала. Симона приподнялась на цыпочках, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь поверх голов, а потом увидела его. Он направлялся к двойному эскалатору, ведущему к общественным туалетам. Она подошла к большому книжному магазину WHSmith, что находился у эскалаторов, и вместе с другими потенциальными покупателями – их было несколько человек – стала рассматривать стойку с журналами, но на самом деле наблюдала за входом в туалеты.

В ожидании она листала газеты. Почти во всех публиковались аналитические статьи и заметки о шокирующем известии, что Ночной Охотник – женщина. Она даже взвизгнула от радости, увидев, что журналист Independent назвал ее «гением изворотливости». Стоявшая рядом женщина в недоумении посмотрела на нее. Симона отвечала ей злобным взглядом, пока та не положила на место журнал и не поспешила прочь со своим чемоданом.

Прошло десять минут, потом двадцать… Симона поглядывала на эскалаторы, ведущие к общественным туалетам. Ему стало плохо? Или она его пропустила? Она ведь ни на секунду не отводила глаз от эскалаторов, за исключением тех мгновений, когда та глупая женщина посмотрела на нее. И лишь теперь, обратив внимание на количество одиноких мужчин, спускающихся по эскалатору, и длительность их пребывания в туалете, Симона сообразила, что он ищет партнера. Пошел в туалет, чтобы заняться там сексом.

У Симоны многое в мужчинах вызывало неприятие: раздражительность, сексуальные извращения, склонность прибегать к насилию, чтобы утвердить свою власть или добиться желаемого. И это ее не удивило – еще один порок в длинном списке гнусных недостатков, – и лишь укрепило в ней решимость. Симона всегда вела долгую игру с мужчинами, за которыми следила. Она была готова ждать неделями, затаившись и составляя портрет каждой намеченной жертвы. Именно так она выпасала Грегори и Джека.