Бутылка для Джинна - Виктор Малашенков

– Диспетчер.

– Сэр, у нас очень мало времени. Советнику очень плохо, нужна срочная помощь!

– Какому советнику? Вы сами себя хорошо чувствуете? – в голосе диспетчера слышалась ирония.

Я опешил. Что же происходит? И тут я догадался. Снова я столкнулся со сверхсекретностью. Я едва не засмеялся.

– Сэр, вы знаете маленького сухого человека, который сидит в тесной комнате, забитой бумагами, и постоянно курит отвратительные сигары, – я постарался как можно живописнее описать своего мучителя.

– Ах, этот. Знаменитый архивариус! Так что с ним случилось? Докурился?

– Мне не до шуток, сэр. Скорее всего, плохо с сердцем.

– Хорошо, ждите! – он положил трубку.

Я отошел от стола. Может быть, нужно было что-то сделать? Ну, я не знаю, искусственное дыхание, например? Но я не знал, как оно делается. Обучать-то нас обучали, но теоретически и я уже все забыл. Прошло несколько томительных минут. В дверь сначала позвонили, но я не знал, как ее открыть, а затем стали сильно стучать. Где находится переговорное устройство, я тоже не знал. Зазвонил телефон. Я подбежал и поднял трубку.

– Кто у телефона? – раздался резкий голос.

– Капитан Отс, – автоматически ответил я.

– Послушайте, сэр, – голос стал мягче. – Под крышкой стола находится кнопка. Будьте добры, нажмите ее.

Я, держа трубку у уха и искоса наблюдая за советником, присел и увидел эту кнопку. Чтобы добраться до нее, мне нужно было слегка опереться на колени советника. Но почему-то мне не хотелось этого делать. Тогда я открыл ящик стола и нашел там длинную линейку. Теперь все было проще, и я нажал на эту злополучную кнопку. Замок в двери щелкнул, и в комнату ввалились двое в штатском. Один из них сопровождал меня по коридору. Он и бросился ко мне. Я увидел, что комната резко перевернулась и больно ударила меня сначала стенкой, а потом полом. Руки мои, безжалостно вывернутые назад, жестко скрепились наручниками. До меня не сразу дошло, в чем дело и я сильно испугался, но, когда меня поволокли из комнаты, я понял, что по-другому они действовать не могли. Меня протащили немного и ввели в помещение с отделением, забранным решеткой. Снова изолятор, очередной и, наверное, еще не последний. Если мне припишут еще и убийство, то точно уже не миновать мне расстрела или чего-нибудь в этом роде.

Дверь захлопнулась, я остался в темноте. Хотя бы свет включили, что ли. Наручники мне в спешке не сняли и запястья отзывались резкой болью, когда я разминал затекшие руки. Я сидел на холодной скамье и ждал. За время, проведенное после того, как меня сняли с корабля, я столько ждал, что казалось, ожидание стало моей второй натурой. Иногда оно шло мне на пользу, а чаще я просто терял драгоценное время, стараясь оттянуть надвигающиеся события. Как и всегда, от меня в данном случае уже ничего не зависело. Моя судьба решалась президентом, которого я тоже успел обидеть, намекая на его страх потери власти. Какое он мог принять решение? Да кто же это мог знать? Обнадеживали только его слова: ждите.

Сколько прошло времени, я не знал. Попытки лечь на скамью ничего не дали – было очень неудобно со стянутыми руками двигаться вообще, не то, что ложиться. Наконец, когда я уже хотел закричать, чтобы на меня обратили внимание, дверь загремела, и в глаза ударил свет. На пороге стояли люди, но кто из них кто, я сразу различить не смог.

– Полковник, вы уверены, что делаете правильно? – раздался незнакомый голос.

– Да, сэр, я уверен. Позже придет приказ президента, но я заберу его сейчас, – этот голос принадлежал Саммерсу, ошибиться я не мог. Хотелось закричать от радости, но я сдержался.

– Что ж, забирайте под вашу ответственность, полковник. Только пока не отправляйте его куда-нибудь к звездам, пока мы не разобрались в этом деле.

– Хорошо, сэр. Не беспокойтесь.

Вошедший охранник освободил мои руки, и они плетьми повисли вдоль тела. Было очень больно, настолько, что я закрыл глаза. Мне помогли подняться и вывели на свет. Снова ходьба по коридору и следующий кабинет. Меня усадили на жесткий диван, мы остались с Саммерсом вдвоем. Он присел рядом.

– Ну, здравствуй, герой! Ты, наверное, всегда находишь приключения на свою голову? – он взял мои руки в свои и стал потихоньку массировать.

– Что с советником? – спросил я, в надежде, что все в порядке.

– Сейчас в реанимации. За что ты его так отделал? И зачем компьютер разбил?

– Он не хотел мне поверить, – начал оправдываться я и Саммерс захохотал.

– Так мне тогда повезло, что я тебе поверил? Иначе ты бы меня прикончил! Да ты страшный человек! – сквозь смех говорил он.

– Не смейтесь, Саммерс, что-то мне не до смеха. Вам удалось чего-нибудь добиться?

– Сейчас будешь снимать с меня стружку? Все в порядке. Президент предоставил парламенту проект моратория. По предварительным данным, он пройдет. Он связывался с руководителями ведущих стран и те согласились выдвинуть такие же предложения своим парламентам. Теперь все ждут результатов. Пока все идет по-старому. Мы объявили по всем средствам связи о запрете на просмотр неизвестных людям фильмов, но случаи продолжаются. Хотя и без особого нарастания. Сигнал на возвращение корабля из полета начали подавать вчера, и будем продолжать в течение месяца, Что еще? Основное все. Сейчас самое главное, чтобы мораторий был принят. Как ты считаешь, это предотвратит «эпидемию»?

Этот вопрос для меня был еще не совсем определенным. Я был уверен, что мы на правильном пути, но когда нас оставят в покое, можно было только гадать. Но показывать свою нерешительность не имело никакого смысла, поэтому и ответ мой был скорее отрицательным.

– Я думаю, что пока нет. Нам еще многое нужно будет сделать.

– Что же мы предпримем? Время то идет, люди страдают, Генри.

– Я знаю это, сэр. Поэтому предлагаю сразу взять быка за рога. Как только мораторий будет принят, нужно будет собрать совещание на высшем уровне. И чтобы присутствовали представители всех стран, даже тех, которые не примут мораторий. И на нем прямо и честно рассказать о тех выводах, которые напрашиваются сами собой.

– Ты хочешь выступить перед этим собранием и убедить в своей правоте? – недоверчиво спросил Саммерс.

– Нет, это сделает более авторитетный человек.

– Кто же, наш президент?

– Наш президент слишком одержим погоней за властью, сэр, он явно не подойдет для этой цели, – проговорил я, уже зная, каково будет решение.

– У тебя на примете есть такой человек, или нам надо будет его найти? – Саммерс готов был принять любые мои условия, и это укрепило мою уверенность. Я вспомнил, какое впечатление он произвел на меня в день отправки нашей экспедиции. Да, именно такой человек и должен убедить власть имущих в том, какой путь необходимо им избрать.

– Сэр, я скажу вам это тогда, когда мораторий будет принят. Поверьте, сейчас говорить об этом пока рано.