Викинг. Бог возмездия - Джайлс Кристиан

Он повернулся к карлу, и тот приподнял седую бровь, показывая, что Альвер все верно понял.

– Если ты из тех, кому нравится делать ставки между планированием кровной мести и ее осуществлением, тогда ждем тебя завтра возле Камня Плача, – кивнув, проговорил он. Альвер и кое-кто из присутствующих принялись ухмыляться, так им понравилась идея Гуторма, и даже Эйд не стал спорить. – Мы ведь думали, что вы приплыли сюда ради этого. Пока о вас не узнали весьма неприятную правду.

– Что такое Камень Плача? – спросил Сигурд, вспомнив, что Гуторм уже упоминал его.

– Просто прихватите с собой свое серебро, – сказал Альвер, прежде чем Гуторм успел ответить, ткнув в бок своего соседа, который широко улыбался и потирал руки, точно торговец шерстью, только что продавший три тюка по цене пяти.

– Если будут ставки, значит, можно получить серебро, – наклонившись к Сигурду, прошептал Улаф. – Клянусь богами, нам оно не помешает. Судя по тому, как все разворачивается, нам потребуется купить корабль и команду датчан, чтобы разобраться с Рандвером.

– Я готов взять двоих датчан за любого одного в этом зале, – тихонько пробормотал Солмунд, и, если кто-то из людей Гуторма его слышал, виду они не подали.

– Чем больше серебра поставлено на кон, тем больше выигрыш, верно? – вскричал Хретрик, практически беззубый старик с нездоровым цветом лица, и вскинул в дымный воздух свою чашу.

«Значит, вот почему мы все еще сидим в зале Гуторма», – подумал Сигурд.

Карл ни на мгновение не собирался помогать им сбросить ярла Рандвера с его высокого места, но с радостью заберет их серебро в состязании, которое состоится на следующий день.

– А бои будут? – спросил Улаф. – Только не говорите, что это дурацкое состязание в беге.

– Бои обещать не могу, но уверяю вас, кое-кого завтра ждет смерть, – сказал Гуторм, явно считая себя невероятно умным.

Свейн посмотрел на Улафа, а тот – на Сигурда, и в этот момент юноша понял, что им предстоит провести ночь на пропитанном элем тростнике в доме Гуторма.

– Ты познакомишься кое с кем из моих друзей, Сигурд, – продолжал карл. – Эскиль-ин-Хальти и Овег Греттир – самые богатые из них.

Хромой и Угрюмый.

– Звучит увлекательно. Судя по всему, они славные парни, – подмигнув Аслаку, сказал Гендил.

– Вы также встретитесь с Гримой Болтуном, и, если вам удастся отобрать у него часть серебра, я буду счастлив, – добавил Гуторм. – Может, вы даже сумеете убедить кого-то из них присоединиться к вашему приключению.

– Для этого ему потребуется лодка побольше, – заявил Эйд, и Сигурд, глядя, как молодая служанка наполняет его чашу элем, не мог с ним не согласиться.

Сделав глоток, Сигурд вдруг подумал о том, что Руна должна выйти замуж за сына его врага.

***

– Я знаю, радоваться тут нечему, – сказал Улаф, и Сигурду не потребовалось спрашивать, что он имел в виду. – Но, по крайней мере, это означает, что он с ней хорошо обращается. Раз уж она должна стать женой его сына.

– Она не выйдет за Амлета, – возразил Сигурд, – и ни за кого другого по выбору Рандвера. Свадьбы не будет.

Улаф опустил голову и поднял руку, чтобы его успокоить.

– Значит, они ее не тронули, – продолжал он, решившись на такие слова, потому что это было очень важно.

Сигурд прекрасно понял, что тот имел в виду под словами «не тронули». Он понимал, что Улаф прав, и это радовало.

И все же, чтобы Руна стала женой сына вонючего предателя?..

– Я не хочу об этом говорить, дядя, – сказал Сигурд.

– Ладно, – ответил Улаф.

Сигурду казалось, что кто-то подобрался к нему ночью и воткнул в череп топор. Солнце уже начало свой путь над заснеженными вершинами гор, когда они, наконец, опустили головы на застеленный тростниками пол и закрыли глаза. Довольно скоро хороший эль Гуторма закончился, и им пришлось довольствоваться кислой дрянью. Карла нельзя было упрекнуть в отсутствии гостеприимности, хотя не вызывало сомнений, что он рассчитывал на следующий день восполнить свои потери за счет Сигурда и его команды. Они пили до тех пор, пока их бороды и рубахи не промокли, и ни один не смог пройти по древку копья, не свалившись с него – идея Улафа, решившего, что это будет веселая игра. На улице закукарекал петух, и Свейн пробурчал, что найдет его и съест, если сможет подняться на ноги.

Потом они слушали Хагала, который рассказал кровавую историю про месть молодого героя Сигурда, победителя дракона, обокравшего Фафнира. Сигурд был не настолько пьян, чтобы не почувствовать смущение из-за темы, выбранной скальдом, особенно когда дело дошло до той части, где говорилось, что великий герой превосходил всех остальных людей силой, талантами, храбростью и целеустремленностью. И все же Гуторму и его людям было полезно услышать, каким богатым стал герой Сигурд благодаря своей отваге и мастерству. Впрочем, Хагалу хватило ума остановиться в том месте, где речь шла о дальнейших печальных событиях. Или Сигурд просто отключился к тому времени.

Сейчас они поднимались на холм вместе со всеми жителями деревни – так им, по крайней мере, казалось – по старой каменистой пастушьей тропе. Всех вокруг переполняло возбуждение от предстоящего события; всех, кроме отряда Сигурда – они щурились на солнце, отчаянно потели и пребывали в мрачном настроении.

– У меня такое ощущение, будто злобный тролль оторвал верхушку моего черепа и нагадил внутрь, – сказал Локер, вытирая грязь со лба.

Они взяли копья и все свое боевое снаряжение, кроме щитов, которые оставили в медовом зале Гуторма.

– Это ерунда, Локер, – заявил Аслак. – Когда я смотрю на тебя, то вижу двух Локеров.

– Хуже такого даже не представить, – сказал Гендил.

– Фу ты! Ваши мозги не в состоянии справиться с элем! – проворчал Улаф, хотя на самом деле выглядел таким же несчастным, как и остальные. – Когда мне было столько, сколько сейчас вам, в Бокнафьорде плескалась не вода, а сладкий мед, и я каждое утро с открытым ртом плавал из Скуденесхавна в Квитсёй.

Все рассмеялись, несмотря на отчаянную головную боль, но Асгот отмахнулся от похвальбы Улафа, подняв вверх руку с длинными пальцами.

– Я помню, как тебя вывернуло прямо на сапоги Слагфида в тот день, когда Харальд забрал торк ярла у Ансгара Железной Бороды, – сказал он.

– Я был там, – вмешался Солмунд. – Слагфид выбросил те сапоги в выгребную яму и сказал, что лучше будет ходить босиком, чем терпеть этот жуткий запах.

– Эй, рыба, которую мы ели, была тухлой! Вот почему меня вырвало, – возмутился Улаф.

Послышались смешки, а потом все снова замолчали, видимо, погрузившись в пропитанные элем страдания. Но скорее всего, подумал Сигурд, каждый вспомнил прежние времена, когда их друзья и родные были живы и в медовом зале Харальда звучал громкий смех, проходили великолепные пиры, где эль лился рекой, а их участники похвалялись своими подвигами. Но все осталось в прошлом.