Дилижансом, дирижаблем - Степан Кулик

– Не спится? – князь заметил Родиона.

– Муторно на душе, – неохотно признался тот. – В азарте все казалось единственно правильным… А сейчас, то и дело, лицо горящего немца перед глазами возникает. И что больше всего злит – он не издал ни звука. Понимаешь?

– Понимаю… – серьезно ответил Александр. – Я свой первый бой тоже долго забыть не мог. И того азеба, которого срубил первым… А молчание немца объясняется просто. Они, как и мы, хоть и по другой причине, тоже не жаждут встречи с полицией. Так что не берите в голову, мой друг. Вы не сплоховали в опасную минуту и показали себя настоящим бойцом… Но, если все же не спится, становитесь к штурвалу. А я, с вашего позволения, с удовольствием подремлю пару часиков.

– К штурвалу? – удивленно переспросил Родион, глядя перед собой в кажущуюся непроницаемой темноту. – А куда рулить?

– На звезды, Родион Евлампиевич, – даже не усмехнулся князь. – Прямо на звезды…

Родион хотел было возмутиться неуместной шутке, но неожиданно понял: Александр и не думал шутить. Звезды были не только на небе – они еще и в воде отражались. Значит, любое препятствие на реке, будет выглядеть черным пятном. Поэтому, безопасный курс пролегает по звездам…

Вопреки ожиданию, саннэ Аная спала. Усталость свое взяла или молодость, но виларка не проснулась даже после того, как князь неловко зацепил рукой и сбросил на пол вахтенный журнал.

Пробормотав ругательство, Александр уселся в кресле, повозился немного, устраиваясь поудобнее, и вскоре тоже уснул. Что бы не думал Родион о дворянах, но офицеру броневозных войск, в кадетские годы приходилось спать даже стоя. А некоторые его товарищи, особенно первогодки, умудрялись добирать недоспанные часы в строю и на марше. Титулы дают многие привилегии, но только не курсантам…

Желая избавиться от неприятных воспоминаний, Родион отрешился от мыслей, сосредоточив все внимание на реке. Сливаясь с небом, она казалась бескрайним и безбрежным океаном, сотканным из мириадов искр. А когда в этом сиянии возникала грозовая туча, капитан уверенно поворачивал штурвал и обходил опасное место стороной.

Раз… второй… третий…

Князь оказался прав, упоминая о множестве островков и проток. И где-то после десятого поворота, Родион понял что уже не помнит сколько раз и в какую сторону поворачивал. К счастью, все, даже самое плохое, раньше или позже заканчивается. И после очередного поворота, мотобот вынесло на чистый плес, дав небу возможность отразится целиком. Без единого, даже самого маленького пятнышка…

Только теперь Родион почувствовал, насколько устал и растолкал Александра.

– Вставайте, князь… Пора в Сараево…

История, впрочем, как и легенды, официально одобренные для учебных заведений замалчивают некоторые аспекты величайшего деяния всех времен и народов, но одно не вызывает ни споров, ни сомнений… Почему Великий Магистр Ордена Шарль Жозе Эжен де Латре в знаменательный час и день оказался в воде… Достаточно обрядиться в повседневную одежду рыцарей того времени и хоть на пол часа выйти из тени…

Шутка, конечно. Но, как говорится, в каждой шутке только доля шутки, прочее – сермяжная правда.

Никитин кое-как размазал пот по лбу такой же влажной ладонью, после чего совсем не благовоспитанно вытер ее о рубашку на груди. Лоб может оставаться влажным, переживет, а вот рукам, сжимающим баранку легкового паромобиля, летящего по мостовой со скоростью восьмидесяти верст в час, – категорически противопоказано. Ибо чревато… Но и рубашка больше влаги впитывать не желала.

Казаки, сменившие седла на заднее сиденье «Самары», тоже чувствовали себя не лучшим образом, несмотря на то что открыли все окна и горячий сквозняк продувал салон автомобиля насквозь. Они даже распустили ремни, расстегнули воротники, но светлая, выгоревшая на солнце ткань темнела уже не только под мышками.

– Господи Боже, твоя воля… – пробормотал негромко Кирьян, жадно прикладываясь к почти пустой фляге. – Воистину чертопхайка и душегубка… Совсем не то что верхом.

– Терпи, казак, атаманом будешь, – хмыкнул старший Запашный. – Через часок день на вечер повернет, вот и полегчает… А там, глядишь, и прибудем. Верно, ваше высокоблагородие?

– По расстоянию – да, а как получится – будем поглядеть. Не люблю загадывать… – ответил Никитин, поглядывая в зеркало заднего обзора. – И вообще, чему учит народная мудрость? На Бога надейся, а сам не плошай. Сейчас, устроим прохладу… – и быстро-быстро стал сигналить клаксоном. Чередуя краткие и длинные гудки.

Казаки-пограничники с удивлением узнали азбуку Морозова: «Прикрой, друг!»

Братья Запашные только переглянулись. Чудит офицер. Или тоже перегрелся? Какая прохлада посреди степи, когда на мили вокруг ни деревца, ни облачка. И что за друг такой, невидимый? Случаем не Всевышнему «сигналит»? От кого прикрыть? Да еще и скорость зачем-то сбросил. Раньше хоть ветерок обдувал…

Но додумать до конца эту мысль не успели, – слева и сзади к паромобилю, по степи двинулась, нагоняя, огромная тень.

– Характерник наш ротмистр, что ли? – прошептал Василию на ухо младший брат.

– В окно выгляни, дубина… – ухмыльнулся тот.

Младший Запашный последовал совету и высунулся наружу. Увиденное удивило его еще больше, чем мнимое колдовское умение Никитина. Метрах в двухстах выше и левее плыл огромный грузовой цеппелин, плавно забирая в направлении дороги. Аэростат двигался на приличной скорости, так что притормозивший паромобиль он догнал за несколько минут.

– Наслаждайтесь… – прокомментировал Никитин. – Долго он над нами висеть не будет, ветер попутный… Но, если не свернет, минуток пятнадцать наших… – и офицер чуть медленнее просигналил: «Спасибо!»

– Рассказать кому, не поверят… – тряхнул чубом Кирьян.

– Тютя… – пихнул его локтем Василий. – Забыл какой сегодня день?

В ответ с борта люльки замигал сигнальный фонарь системы Кулибина, подтверждая сообразительность старшего Запашного: «Доброго пути, друг! С праздником!»

Дюжины минут в тени хватило, чтобы перевести дух и отряхнуться от туманящего разум июльского зноя. А там и дома пригорода замелькали по обеим сторонам дороги… «Самара» въезжала в губернский город Херсон.

По случаю празднований, ворота усадеб украшали самодельные букеты из цветов, веток и прочей зелени. В домах побогаче не скупились и на разноцветные воздушные шары, гроздьями и гирляндами развешивая их над дворами. Кто мог – включал фонтан… Или хотя бы подвешивал повыше поливочный шланг.

Поперек улицы сверкал люминесцентными красками поздравительный лозунг:

«Мир вам, братья!»

Никитин притормозил, открыл бардачок, достал из него карту-схему города и протянул Василию.

– В северо-восточной части Херсона находится гостиница «Шелом и сабля». Посмотри, как проехать…