Ледяной укус - Райчел Мид

Мне страстно хотелось одного — колотить этих людей, кто быони ни были, но я не могла рисковать Мией. Он тоже понимал это. Ему даже нетребовалось угрожать нам. Хоть и человек, он знал о нас достаточно, чтобыпонимать — ради того, чтобы защитить Мию, мы выйдем из игры. В головы новичковс раннего детства вдалбливают: «Только они имеют значение».

Все остановились, переводя взгляды с него на меня.По-видимому, нас воспринимали как лидеров.

— Чего ты хочешь? — бросила я.

Парень еще сильнее вдавил пистолет в шею Мии, и она издалажалобный всхлип. Несмотря на разговоры о сражениях, она была мельче меня идалеко не так сильна. И слишком испугана, чтобы пошевелиться.

Парень наклонил голову в сторону открытой двери фургона.

— Я хочу, чтобы вы сели в машину. И не затевайтеничего, а иначе ей конец.

Я посмотрела на Мию, на фургон, на остальных своих друзей ипотом снова на этого парня. Вот дерьмо!

Ненавижу оказываться в беспомощном положении. И ненавижууступать без боя. То, что произошло в темном проулке, не было настоящим боем.Если бы дело обстояло иначе… если бы меня победили в бою и тем самым заставилиподчиниться… ну тогда да. Может, я и смирилась бы. Может быть. Но меня непобедили. Я едва-едва испачкала руки. И теперь приходилось уступать без единогодвижения.

Как только мы уселись на полу фургона, они связали всем намруки за спиной с помощью гибких наручников — стянутых вместе полосок пластика,удерживающих не хуже, чем металлические.

Ехали мы почти в полном молчании. Время от времени мужчинычто-то бурчали, обращаясь друг к другу, но так тихо, что мы ничего не слышали.Кристиан и Мия, возможно, были в состоянии различить слова, но не могли ничегопередать нам. Мия выглядела такой же испуганной, как на улице, и, хотя страхКристиана быстро сменился характерной для него высокомерной яростью, даже он неосмеливался предпринять какие-нибудь действия в присутствии охранников.

Я порадовалась, что он держит себя в руках. Если бы оннарушил приказ, любой из этих мужчин, без сомнения, отделал бы его как следуети ни я, ни остальные новички не смогли бы остановить их. Это-то больше всего исводило с ума. Инстинкт защиты мороев так глубоко засел во мне, что я даже осебе не беспокоилась. Кристиан и Мия — вот на ком сосредоточились все моимысли. Они — те, кого я должна вытащить из заварухи.

Кто эти мужчины? Загадка. Они люди, но я ни на мгновение недопускала мысли, будто компания дампиров и мороев стала жертвой случайногопохищения. Нас поймали с определенной целью. Похитители не завязали нам глаза ине предпринимали других попыток скрыть от нас путь следования; это казалось мнеплохим знаком. Может, они думали, что мы недостаточно знаем город, чтобыпонять, куда нас везут? Или просто решили, что это не имеет значения, посколькумы никогда не выберемся оттуда, где окажемся? Я понимала лишь — мы удаляемся отцентра в направлении пригорода. Спокан оказался в точности таким неприглядным,как я себе представляла; Там, где не было сугробов чистого белого снега, вдольулиц тянулись грязные слякотные лужи, на лужайках разбросаны пятна грязи.Вечнозеленых растений совсем мало. По сравнению с ними тонкие, голые лиственныедеревья напоминали скелеты. Их вид лишь усугублял ощущение надвигающейся беды.

Прошло меньше часа, когда фургон свернул в тихий тупик и мыподъехали к самому обычному, хотя и большому дому. Поблизости стояли другиездания, похожие друг на друга, как часто бывает в пригороде, и это пробудило вомне надежду. Может, удастся прибегнуть к помощи соседей. Мы въехали в гараж,дверь открыли, и нас отпели в дом. Внутри он выглядел гораздо интереснее.Антикварные вещи, диванчики на ножках в виде лап, удобные кресла. Большойаквариум с морскими рыбками. Над камином перекрещенные мечи. На стене — одна изтупых современных картин, представляющих собой изогнутые, беспорядочноразбросанные по холсту линии.

Часть меня, которой доставляло удовольствие уничтожатьврагов, с удовольствием изучила бы висящие над камином мечи в деталях, но наперлом этаже мы не задержались. По узкой лестнице нас повели вниз, в подвал,такой же большой, как первый этаж над ним. Подвал имел несколько коридоров сзакрытыми дверями и напоминал крысиный лабиринт. Похитители уверенно провелинас по нему в маленькую комнату с бетонным полом и некрашеными, обитыми фанеройстенами.

Мебель внутри состояла из нескольких неудобных на виддеревянных кресел с твердыми, плоскими спинками — спинками, позволяющими сновасвязать нам руки. Мужчины усадили нас в них таким образом, что Мия и Кристианоказались на одном конце комнаты, а остальные — дампиры — на другом. Тот изних, который, по-видимому, был лидером, внимательно следил, как второй бандитсвязывал руки Эдди гибкими наручниками.

— За этими нужно приглядывать особо внимательно. —Он кивнул на нас. — Они будут сопротивляться. — Его взгляд скользнулпо лицу Эдди, Мейсона и моему.

Несколько мгновений мы, не отрываясь, смотрели друг другу вглаза, во мне клокотала злость. Он повернулся к своему коллеге.

— И за ней, в частности.

Когда нас, к его удовлетворению, крепко связали, он отдалостальным бандитам еще несколько приказов и ушел, громко хлопнув дверью. Покаон поднимался по лестнице, эхо шагов отдавалось по всему дому. Потом наступилатишина.

Мы сидели, глядя друг на друга. Спустя несколько минут Миявсхлипнула и прошептала.

— Что вы собираетесь…

— Заткнись! — проворчал один из бандитов и сделалпредостерегающий шаг в ее сторону.

Она побледнела и съежилась, но, судя по ее виду, готова былапродолжить. Я поймала ее взгляд и покачала головой. Она больше не произнесла нислова, только глаза были широко распахнуты и губы дрожали.

Нет ничего хуже, чем ждать, не зная, что произойдет дальше.Собственное воображение может оказаться беспощаднее любого тюремщика. Посколькуохранники вообще не разговаривали с нами и уж тем более не сообщали, что у нихдля нас припасено, перед моим внутренним взором развертывались сценарии одинужаснее другого. Первая угроза — пистолеты; я пыталась представить себе, какощущается входящая в тело пуля. Больно, скорее всего. И как они будут насрасстреливать? В сердце или в голову? Быстрая смерть. А если, к примеру, вживот? Медленная, мучительная смерть. Я содрогнулась, представив, как жизнь по каплеистекает из меня. Эти «кровавые» мысли вызвали в памяти дом Бадика: может,бандиты перережут нам горло? Не сомневаюсь, у них есть не только пистолеты, нои ножи.

Конечно, я удивлялась, почему мы все еще живы. Ясное дело,им что-то нужно от нас, но что? Они не задавали вопросов — следовательно,информация им не требовалась. И они люди. Что может понадобиться от нас людям?Обычно мы опасались столкновения с каким-нибудь безумным убийцей или тем, ктожаждет ставить на нас эксперименты. Эти, похоже, не относились ни к тем ни кдругим.