Зазеркалье Нашей Реальности - Медина Мирай

– Почему, скажи на милость, я узнаю о твоем выздоровлении из поста какой-то медсестры в Инстаграме?

Если видел Александр когда-нибудь сестру в таком взбешенном состоянии, то после отравления забыл. Похожая на дикую кошку, она, казалось, была готова накинуться на него и расцарапать лицо в кровь. Чувствуя, как горит щека, принц всерьез задумался: а не она ли желала ему смерти?

Но тут Делинда перевела дыхание и подошла к брату с распростертыми объятиями.

– Ладно. Прости. Я волновалась, и все же согласись: странно узнавать о твоем выздоровлении последней.

Она отстранилась, смахнула волнистую прядку со лба, распушила волосы и уложила их на плечи, приговаривая:

– Мы сейчас же возвращаемся во дворец. Ты еще слаб. Тебе нужно отдохнуть и поесть.

– Ты не хочешь мне ничего рассказать?

На мгновение ее хладнокровный взгляд коснулся железной двери.

– Что нам пора?

– Хватит придуриваться! Ты не сдержала слово.

– Я не нарушала его, – ответила она невозмутимо. – Ты не выполнил условие – не выстрелил. Так что уговор считается недействительным.

Александр остолбенел. Он предполагал, что услышит именно такую отговорку. Справедливую и возмутительную.

– Даже если так… Каспар не заслужил такой жизни в тюрьме.

– Он убил человека. Зверски. Диким зверям место в клетке.

– Это не клетка, даже не тюрьма. Это темница без окон, света и свежего воздуха. Это бесчеловечные условия.

– Как раз для дикого зверя.

Александр ненавидел споры с сестрой с каждым разом все больше. Еще ни одну словесную битву он не выиграл.

– Пусть хотя бы камера будет хорошей. Пожалуйста.

Последовавшая ухмылка ранила принца, став предзнаменованием очередного проигрыша.

– Идем. Выйдешь в прямой эфир, покажешь себя людям…

– Я не сдвинусь с места, пока не услышу утвердительный ответ.

Лицо королевы вытянулось в игривом удивлении.

– В самом деле? Поехали, а я по дороге подумаю.

– Ты подумаешь сейчас и ответишь мне сейчас.

Недавняя пощечина на минуту сломила его пыл. Что-то не давало ему вновь поднять белый флаг, развернуться и уйти, проглотив обиду. Успех в уговорах виделся далеким, как и всегда, но он был готов ждать до тех пор, пока тот не появится перед глазами.

Просьбы Ирен было недостаточно. Стоит выйти за порог, и власть королевы вновь скует всем руки за спиной.

– Ты стал наглым.

Она мялась, оглядываясь, словно в безлюдном коридоре кто-то мог стать свидетелем ее замешательства. Александр видел, как колебалась Делинда, оценивая, насколько сильно пострадает ее гордость.

– Хорошо. Так и быть. Я сейчас в хорошем настроении, поэтому исполню твою просьбу. Но за дерзость ты сядешь под недельный домашний арест. Будешь сидеть в комнате, понял?

Александр ждал наказания как плату за победу. Он кивнул в благодарность и услышал, как опускается лифт. Ирен стремительно подошла к ним.

– Так, – командным тоном начала Делинда. – Я так поняла, в этот раз вы работаете не под началом Мирового Совета. Поэтому я имею полное право узнать: какого черта вы оставили моего ослабленного брата наедине с убийцей?

Про себя Александр просил прощения у следовательницы, чувствуя тяжесть вины. Ирен была холодна и пропустила угрозу мимо ушей.

– Каспар Шульц абсолютно вменяем и здоров. Учитывая это и тот факт, что он долго и верно служил принцу, я посчитала допустимым оставить их наедине. В конце концов, Каспар убил не случайного прохожего, а мужчину, на которого никто не мог найти управу.

Королева вскинула бровь.

– Тем не менее это в высшей степени некомпетентно с вашей стороны. Я оставлю неудовлетворительный отзыв о вас Совету. Идите. И мы тоже идем. И да… позаботьтесь об условиях содержания заключенного. Нормальная одежда, еда, вода. Думаю, продолжать не стоит.

– И еще кое-что, – встрял Александр.

– Что? – Предел терпения королевы был близок.

– Мне сообщили, что этой ночью меня едва не отравили. Даже находясь в заключении, Каспар, хоть и не собственными руками, спас мне жизнь. Думаю, ты должна извиниться перед ним.

– За что?

Пронзительный взгляд Александра так и спрашивал: «Ты правда хочешь, чтобы я перечислил?»

Надутые щеки сестры забавляли его. О, как жаль, что Каспар не видел этого! Сидя за дверью, он вслушивался в каждое слово и теперь, после настойчивой просьбы, близкой к приказу, сжался в ожидании бури.

– Ваше Высочество, это лишнее.

– Он прав, – тут же подхватила Делинда.

– Я настаиваю, – холоднее произнес Александр.

Королева хихикнула, поглядывая на оробевшую Ирен и пытаясь перевести все в шутку, но в глазах будто сверкали лезвия. В душе она клялась, что домашним арестом брат не отделается.

– Хорошо, – развела она руками, улыбаясь. – Надо же, впервые в жизни, Каспар Шульц, прошу у тебя прощения.

«Доволен, гаденыш?» – хотелось добавить ей, но Делинда грациозно развернулась, высоко вскинув голову, и горделивой походкой направилась к лифту.

Ирен смотрела на принца, как на сумасшедшего. Его поступок казался ей непонятным и чудовищным, из ряда тех, которые способны разрушать человеческие жизни, вроде кражи или даже убийства.

– Почему? – спросила она едва слышно.

Александр не ответил ей. Он подошел к двери, положил на нее руку, словно так мог коснуться Каспара, и сказал ласково:

– Все обойдется.

– Не стоило вам это затевать. Она сейчас здорово злится.

– Зато я впервые выиграл этот бой. А за этой победой последуют и другие, обещаю.

В приливе внезапной нежности вслед за тоскливым вздохом он позволил вырваться на волю робкому:

– Я бы обнял тебя, если бы мог. В последнее время…

Он замолчал и потряс головой. Что это такое он несет? Уйти, нужно срочно уйти.

– Еще обязательно встретимся.

– До свидания. И спасибо вам.

Терпение Делинды подошло к концу, как только они добрались до жилых покоев во дворце. Все это время по пути домой ярость и унижение томились в ней, как раскаленное до бульканья варево в котелке. И вот пар был спущен:

– В свою комнату. Немедленно. Так уж и быть: я освобождаю тебя от выступления в прямом эфире. Сама расскажу о твоем чудо-выздоровлении. А теперь с глаз долой.

Он ждал криков, рассекающих кожу пощечин и обилия наказаний. Все это вмиг потеряло силу. Облако страха, что всегда окутывало их, обратилось в пыль, потеряв вместе с тем значение.