Эра медведей - Максим Бобров

И ведь вроде он в центре города – почему кругом такой мрак? Как и многие мегаполисы, столица Южной Кореи была местом весьма контрастным. Идешь себе по широкой авеню: огни, витрины, дорогие магазины. Только сворачиваешь в переулок и, здравствуй, киберпанк: темно, ароматы сомнительные, а здания стоят так близко, что не проходит ощущение, что стены сдвигаются. Не переулок, а мусорный пресс из «Звездных войн»…

Илья вышел из-под бетонного уробороса эстакады и сверился с картой на телефоне. Отель был совсем рядом, но окрестностей он не узнавал. Понятно – он зашел с тыльной стороны квартала. Перед отелем пешеходная улица, кафешки разные, гуляли люди и света полно. А в этом переулке тихо и темно. Днем здесь кипела жизнь: в отель продукты завозили, а машины заныривали на подземные парковки под домами. Сейчас же все перекрыто секционными воротами. Илья шел и прислушивался к собственным шагам, как вдруг споткнулся. Присмотрелся. «Лежачий полицейский»? Нашли место куда его поставить, прямо гоночная трасса здесь проходит. Вдалеке он заметил свет. Если верить карте, то это пешеходная улица перед отелем. А значит, ему туда.

Он услышал звук голосов – ему навстречу шли какие-то люди. От стен отражались выкрики и смех, потом кто-то влепил ногой по жестяным воротам, и те противно задребезжали. Явно молодые ребята. Компания подошла поближе. Так и есть – пять темноволосых парней в спортивных костюмах с логотипами. Это коллеги, киберспортсмены. Илья присмотрелся – так это же «Тирексы»! Понятно, они тоже праздновали выход из своей группы. Игроки прошли мимо, и его обдало приторным ароматом алкогольных паров. Кажется, кто-то перебрал соджу и завтра будет страдать. Илья улыбнулся – как знакомо.

– Hey you! – раздался голос сзади.

Говорили на английском, но с сильным акцентом. Кажется, они его узнали. Лучше даже не оборачиваться – по интонации было понятно, что с ним вовсе не про погоду хотят поболтать.

– Русский, ты не слышал?

Дальше, Илюша, идем дальше. Тебе есть чем заняться, кроме как бодаться с азиатами по переулкам. Во всех гонконгских боевиках такие встречи заканчивались плохо, так что лучше… Сильный удар по затылку заставил его подогнуть колени. Телефон выскользнул из руки и улетел вперед, в темноту. Илья сделал несколько шагов по инерции, но в глазах потемнело, и он упал на колени. Свет то появлялся, то пропадал, будто бы он моргал при замедленной съемке. Череп сейчас развалится. Илья дотронулся до затылка. Пальцам стало мокро. Кровь. Похоже, кто-то из них запустил в него пустой бутылкой.

Илья приподнялся, встал на ноги и развернулся. Двое. Смеются. Один высокий, с Илью ростом. Второй в очках, видимо падаван первого. Остальных же новая забава явно не порадовала. Глаза напуганные, как реагировать на происходящее – не понимают.

– Эй, свинья, – крикнул высокий. – Понравилось тебе? Нет, что ли? Хван Чан Сунгу вот тоже не понравилось. Помнишь, ты в него банку швырнул?

Илья не ответил.

Очкарик допил соджу и передал высокому бутылку.

– А давай поиграем? – Тот подбросил бутылку в руке. – В соджобол.

Замахнулся, как в бейсболе, и запустил ее в Илью. Бутылка пролетела в метре от его плеча. Высокий выругался, выхватил очередной стеклянный снаряд из рук тиммейта и с ходу, не целясь, швырнул еще раз. Илья оттолкнул бутылку рукой. Спокойно, не дергаемся. Представь, что они реагируют на резкие движения. Не нужно давать им повода, просто медленно отходи. И будь готов бежать.

– Ты куда? Стоять, мы еще не доиграли! – Высокий пошел за ним. – Или ты опять решил сбежать?

Он замахнулся бутылкой, грозясь в любой момент кинуть ее. Падаван в очках следовал за ним. Похоже, самое время для побега. Высокий не сможет сделать шаг назад, ему нельзя отступать. Вожак обязан добить противника, раз обозначил его – стая внимательно за ним наблюдает. Он должен сохранить лицо.

Илья рывком развернулся, перенес вес на толчковую ногу, рванулся вперед и вдруг зацепился за что-то кроссовком. Это был очередной «лежачий полицейский». Падая на асфальт, он заметил свой телефон. Тот лежал на дверном пороге технического входа в здание. Илья было потянул к нему руку, как его ребра сотряс сильный удар. Высокий кореец с разбегу ударил ногой лежащего Илью. Тот скрючился от боли, но его глаза вернулись к телефону. Надо его подобрать и бежать отсюда. Он вытянул руку, почти коснулся пальцами корпуса, как страшная боль разорвала его кисть. Высокий заметил его попытку и решил оттолкнуть телефон ногой. В запале он промахнулся и всем весом приземлился на его руку. Пальцы уперлись в порог и треснули, словно спагетти над кастрюлей. Илья закричал, но его быстро окружила спасительная темнота – он потерял сознание.

Рука. Будто ее засыпали кучей тлеющих углей – не пошевелиться и все горит.

– Он очнулся?

– Ресницы, вроде, двигаются.

На него смотрели глаза. Хорошие, близкие. Любимые. Голубые, с вечно прыгающей смешинкой – это Женькины. Зеленые, умные, волнующиеся – Лилины. Карие, под сдвинутыми бровями – глаза Тимура. Вся троица рядом с его кроватью. А где это он? Белые стены, зеленые занавески, шкаф. На стене телик. Понятно. Больничные палаты походили друг на друга, как родные братья.

– Доброе утро, Пятачок!

Вот что за свиная фиксация кругом? Для Женьки он Пятачок, причем уже никто не помнил почему. Галабурда с его вечным дунгыз баласы, то есть поросенком. А корейцы его свиньей вчера обзывали. Вчера?..

– Илья, как ты себя чувствуешь? – спросила Лилия.

– Пар… – Илья прокашлялся – глотать было сложно. – Паршиво. Голова кружится.

– Не удивительно, – сказал Тимур. – Тебя как в больницу привезли, так тут же наркозом накачали. Не приводя в сознание. После него и не такое бывает…

– Кто привез?

– Продавец сувениров. Помнишь, в отеле торгует? – спросил менеджер. – Он домой возвращался и тебя нашел. Ты в переулке лежал, без сознания. Так он тебя в свою тележку для товаров загрузил и в больницу привез.

Тимур взял с прикроватной тумбочки деревянную статуэтку Будды.

– Вот. – Он показал ее Илье. – Он для тебя оставил. Сказал, пригодится.

Тот потянулся к статуэтке и скорчился от боли. Рука болела страшно. На руке гипс, но какой-то странный. Огромный. Словно это не его рука, а Халка. В Теории Большого Взрыва такая была у Шелдона, только зеленая и резиновая.

– Что это за боксерская перчатка?

– С рукой беда, милый, – Лилия присела на краешек кровати и положила руку ему на бедро. – Доктор сказал, что у тебя сложный перелом: оскольчатый и со смещением.

– Если без прикрас – у тебя там каша из костей. – Тимур привык говорить прямо. – Потребовалась операция, чтобы обломки подогнать друг к другу, собрать тебе руку заново.

– Зацени. – Женя раскрыл бумажный конверт, который держал в руках, вытащил из него рентгеновский снимок и показал Илье.