Жаркий Август. Книга Вторая - Маргарита Дюжева

27 дней

Это утро ну никак нельзя было назвать добрым. Проснулась ни свет, ни заря оттого, что боль раскатистыми волнами проходит вдоль позвоночника, вынуждая стискивать зубы, жмурится и мысленно считать, в надежде, что когда дойдешь до сотни, то станет легче.

Досчитала и до ста, и до пятиста, и до тысячи. Результата – ноль. Боль никуда не делась.

Давно меня так сильно не накрывало. Может, причина в том, что конец этого адского лечения-мучения уже не за горами, а может в том, что за последние несколько дней на меня свалилось слишком много переживаний из-за Тимура и проблем, связанных с ним. Эта ночь вообще стала настоящим испытанием. Сон никак не хотел приходить, и я ворочалась в кровати, то и дело, бросая тоскливые взгляды на часы, беспристрастно показывающие время далеко за полночь. Несправедливо, я люблю спать, потому что так время быстрее пролетает, а сегодняшняя ночь стала просто бесконечной.

Утро началось не лучше. Боль невыносимая, от которой хоть волком вой, да на стены бросайся. Вдобавок не выспалась совершенно. Ну, сколько я суммарно проспала? Пять часов, четыре, три? Не могу точно сказать, в полудрему то и дело проваливалась, а полноценного сна так и не дождалась. В голове неприятно гудело, словно я вчера пьянствовала, физиономия отекла, во рту металлический привкус, настроение ниже плинтуса.

Вроде только проснулась, а уже устала, так, будто, с ночной смены вернулась.

Как же все это надоело!

Терпеливо дождалась, пока электронный доктор выполнит все обычные утренние манипуляции и отстанет от меня, укатив в свой темный угол. После этого с тихим стоном села на краю кровати и, не шевелясь, просидела еще довольно долго, никак не находя в себе сил подняться. Хотелось вернуться в постель и все-таки попытаться наверстать упущенное и выспаться.

Нельзя! Конечно, бродить, наматывая километры, как того хочет врач, Никита и еще некоторые персонажи, я не собираюсь, но прирастать к кровати тоже не дело. Лучше уж потом у телевизора поваляться, чем снова укладываться спать, не успев выбраться из постели.

Итак, здравствуй очередное прекрасное утро, дивное отражение в зеркале и ненавистный календарь с проклятыми розами. Как всегда, ненавижу вас от всего сердца!

Подъем с кровати, после которого пришлось пару минут постоять, потому что каждый вдох сопровождался болезненным уколом в грудной клетке. Продышалась, кое-как собралась и отправилась на кухню.

Здесь царила первозданная тишина и спокойствие. Мой шеф-повар явно еще не выходил из своего убежища, и не приступал к своим обязанностям. Что ж, это хорошо. Могу спокойно посидеть, выпить кружечку горячего кофе, посмотреть в окно, подумать о своем будущем, не дергаясь и не вступая в словесные баталии. Вообще, я последнее время все чаще стремилась избегать контактов с ним, предпочитая отсиживаться у себя. Словно не я хозяйка дома, а этот душевный Подарочек. Непорядок. Надо все расставить по своим местам, а то за оставшийся срок он вообще обнаглеет. Как расставить, это уже другой вопрос.

Игорь Дмитриевич резонно предложил все оставить как есть, не создавать себе лишних проблем. Значит, так тому и быть. Он мужик разумный, ерунды не посоветует.

Но кое-что пора поменять. Для начала, наверное, стоит прекратить прятаться от него, и все-таки показать, кто в доме хозяин. Посмотреть, что он делает, как. Проявить интерес так сказать, а то бродит по дому, предоставленный сам себе. Пусть видит, что я все контролирую и держу руку на пульсе. Все, прямо сегодня и начну проявлять этот самый интерес!

Решив так, сама себе утвердительно кивнула и отвернулась от окна.

Твою мать!

В паре метров от меня стоял Тимур, привалившись к столу, сложив руки на груди и исподлобья глядя в мою сторону. От неожиданности вздрогнула, чуть не упустив из рук кружку, каким-то чудом, умудрившись сжать ее непослушными пальцами в последний момент. Как он смог настолько тихо подойти??? Даже намека на его присутствие не почувствовала! Точно, котяра! Те лохматые черти тоже бесшумно ходят. Уф, сердце как зашлось от испуга, аж в ушах зазвенело.

– О ком мечтаем? – насмешливо-холодный вопрос заставил меня подобраться.

– О тебе, конечно! – с отстраненной улыбкой ответила парню, пытаясь взять себя в руки, – о ком же еще мне мечтать? Вот летела на кухню, пылая желанием узреть твой дивный лик, а тебя здесь и не оказалось.

Зачем я опять начинаю выпускать шпильки? Сама провоцирую на разборки. Зачем я это делаю? Блин, можно подумать, что сама заскучала от вчерашнего затишья. Вот глупость-то. Проще ведь промолчать, холодно осадить его и уйти с гордым видом, как я это успешно делала вчера. Вон как его озадачило мое нежелание вступать в конфликт, когда я вся была погружена в мысли о предстоящем разговоре с его отцом.

Стоп! Куда уйти? Не я ли решила, что сегодня начинаю интересоваться его делами, проявлять участие? К сожалению, я. Так что триумфальное бегство отменяется.

Против воли засмотрелась на него, сравнивая с отцом. Надо же, как похожи. Тот же изгиб бровей, те же глаза. Заматереет когда, вообще не отличишь. Вот она порода, никуда от нее не денешься. И ведь совершенно не похож на Майлза, как мне показалось в самый первый момент, стоило его только увидеть без бороды и зарослей на головы. Просто какой-то общий типаж, образ, не более того.

– Долго любоваться будешь? – он опять вывел меня из задумчивости.

– Не знаю, – пожала плечами и отвернулась от него, пряча дрожащие руки и внезапно порозовевшие щеки. Еще не хватало, чтобы подумал, будто действительно любуюсь. Про отца сказать не могла, поэтому оставалось только иронично огрызаться в ответ, – просто никак не нарадуюсь, что судьба такой Подарочек прислала.

– А уж я-то как рад, – мрачно заметил парень, и я спиной почувствовала, как по мне мазнул холодный, полный раздражения взгляд. Брррр, аж мурашки по спине побежали, заставляя, ежится, – не думал, что в такую рань встречу тебя здесь.

– Разве это рань? Девятый час.

– Насколько я могу судить, для тебя – это несусветная рань, – он легко оттолкнулся от стола, и не глядя в мою сторону, пошел к холодильнику, – что-то не припомню, чтобы ты раньше десяти выбиралась из своего укрытия.

– Сегодня день особенный, – холодно улыбнулась в ответ, одними губами. Ругаться еще не начали, но я чувствовала, как атмосфера неприязни сгущается, ощущение такое будто еще немного и искры полетят.

– И что в нем особенного? – Тим методично выгружал необходимые для приготовления завтрака продукты.

– Сегодня мне захотелось посмотреть, чем ты занимаешься.

Он остановился, вполоборота обернулся ко мне, смерив подозрительным взглядом:

– То есть собираешься сидеть и мозолить мою спину своим печальным взглядом? Для меня это весьма сомнительное удовольствие.

Гаденыш противный! Пытается меня спровадить прочь в моем же собственном доме! Даже не скрываясь. Как жаль, что от папани не унаследовал выдержку и здравый смысл. Может это с годами придет? Хотя вряд ли.