Наследство - Екатерина Оленева

– Ну, ведьмочка? Расскажешь мне, что с тобой было, пока меня не было?

Кора не заставила себя просить дважды и охотно поделилась всем, что узнала сама. Она с детства не любила тайны, они тяготили её. Особенно тайны такого рода, что заставляли сомневаться в собственном разуме.

– Ну, что скажешь? – спросила она, закончив диалог.

Коул удивлённо взглянул на неё, в очередной раз взъерошив волосы:

– Ну, и дела! Что тут ещё сказать? Не знаю даже, кто из вас двоих безумней: моя странная тётушка, поехавшая крышей или ты, что всерьёз слушала её.

– Или, может быть, безумен ты, что закрываешь глаза на очевидное? – снова разозлилась Кора. – Ты с детства бывал в этом доме, так неужели тебе не приходило в голову, что все твои видения и страхи существуют не просто так? Что дело не только в наркотиках? Что отрицать наличие того, что стоит прямо у тебя перед носом только потому, что большинство считает это невозможным, по меньшей мере, глупо?

– Эй-эй! – снова растянул губы в улыбке Коул. – Полегче, красотка! Я не отрицаю, что дом отличная декорация для фильма про провидения, но что моя родная тётка – ведьма?..

– Что мне сделать, чтобы убедить тебя в правдивости моих слов? – уперев руки в боки, прошипела Кора. – Подвесить тебя вниз головой под потолок силой мысли? Или лучше сразу спалить тут всё к чёртовой матери?!

«Всей их воды не хватит, чтобы погасить мой огонь», – колоколом, словно эхо, отдалась в её голове фраза, услышанная во сне от Мэри.

Корнелия вдруг притихла и сжалась, почувствовав себя сдувшимся шариком. С чего она вдруг заговорила об огне? И почему эта мысль кажется удивительно правильной? Словно идеально сошлись пазлы? Лишь одна есть незадача – на самом деле поджечь что-то не только незаконно, но и нелегко. К тому же, если этот дом охраняют силы Ада, обычной спичкой его вряд ли можно уничтожить.

– Эта книга, о которой говорил Дориан, она сейчас у тебя?

Лишь на мгновение заколебавшись, стоит ли доверять ему до такой степени, Кора кивнул утвердительно. Если не ему, то кому ещё тут можно довериться?

– Можно на неё взглянуть?

– А это разумно? – скрестив руки на груди, поинтересовалась Кора.

– Разумно – что, милая?

– Доверять тебе?

– Вряд ли, – сощурился, вновь сверкая белыми ровными зубами, Коул. – Как можно мне доверять? Во-первых, я тот ещё разгильдяй, от которого приличные мамаши прячут своих дочерей, а особливо мнительные – даже сыновей, во избежание разного рода сексуального опыта, кажущегося им излишним. Во-вторых, Сибил – моя,то ли тётушка, то ли ведьма-крёстная. Вдруг я в секте? Вдруг меня подослали шпионить за тобой?

– Вот именно, – вздохнула Кора. – Вдруг?.. Вдруг вы с Дорианом играете в хорошего полицейского – плохого полицейского?

– Мы? С Дорианом? Играем?.. Вот это вряд ли! – фыркнул Коул. – С ним бы играть я точно не во что не стал. Как, думаю, и он со мной.

– Что так?

– Если ты ещё этого не заметила, мы с ним недолюбливаем друг друга. Мягко говоря.

– Будь ты его агентом и работай на свою тётушку, разве ты не сказал бы мне тоже самое?

– Конечно, сказал бы! – весело согласился Коул. – Но шпион я или нет, у тебя есть верное средство заставить меня вступить с тобой в союз хоть против самого дьявола.

– Что же это за средство?

– А то сама не знаешь? – положив подбородок на скрещенные руки, Коул блеснул глазами, глядя на Кору снизу-вверх, подтрунивая, с весёлым вызовом. – Это волшебное действо упоминается во всех сказках.

– Я не большой спец в них.

– Поцелуй, красавица! Он пробуждает девицу и облагораживает чудовище. А ты ещё ни разу меня не поцеловала.

– Прости. Но мне и без этого хватает неприятностей.

– Обижаешь, – с наигранным укором вновь покачал он буйной головой. – Или – недооцениваешь. За один твой поцелуй, красавица, я готов заглянуть в книгу хоть самого дьявола!

– Подумать только, какая прыть! Только вот… от тебя таких жертв не требуется.

– Ты это про поцелуй? – насмешливо вскинул он брови. – Или про чтение?

– Про всё вместе взятое.

– Да, ладно! Почему не попробовать то, что может сделать тебя капельку счастливей?

– Из опасения, как бы не стать ещё несчастней.

– Ты всегда так обо всём паришься?

– Дай подумать? Нет! Не всегда. Только когда застреваю в проклятом доме и начинаю чувствовать себя сумасшедшим параноиком, в окружении спятивших с годами колдунов. И да, торчок-разгильдяй, для которого любые отношения с людьми – гендерные или гомосексуальные, – всего лишь потешная игра, шутка, – прилагается. Идёт в комплекте.

Улыбка стекла с его лица, в глазах промелькнула обида.

– Может быть я и легкомыслен немного, но ты фатально серьёзно.

– А как ещё? – деланно возмутилась она.

– Ну, и ладно, – вновь вернулся к легкомысленному тону Коул. – Если завтра тебя принесут в жертву Бафомету, Ведьзевулу и ещё кому-нибудь, умрёшь скучной девственницей.

– Зато попаду в рай.

– Тебе там вручат арфу и заставят петь торжественные песнопения.

– Нет. Они так не поступят.

– Откуда ты знаешь?

– Потому что если я начну играть и петь, то рай лишится своей гармонии и станет похожим на ад.

– Вот-вот! – подхватил Коул. – Зачем так рисковать? Когда всё можно исправить одним поцелуем?

– Что ты заладил одно и тоже? Поцелуй да поцелуй!

– Потому что мне хочется с тобой поцеловаться. Что в этом плохого?

– Ничего. Тебе не приходит в голову, что я…

– Не хочешь целоваться со мной? По-моему, ты просто слишком… скромная, хорошая и сложная для нашего стрёмного, простого и сексуального времени.

Его слова отчего-то уязвляли и ранили. Будто он упрекал её в чём-то постыдном. Слишком зажатая, скромница, ботаник. Девчонки встречались с парнями, во всю влюблялись, целовались, разочаровывались, а Корнелия… дело было не в скромности. Просто…просто до встречи с Дорианом никто не заставлял её сердце биться сильнее, не вызывал желание к себе прикоснуться – напротив, ей всегда хотелось между собой и людьми возвести стену. Парням она нравилась, но те несколько раз, когда она прямо-таки заставила себя пойти на сближение, не оставили по себе ничего, кроме отвращения, желания вымыть рот с мылом. Словно межвидовое скрещивание. Корнелия уже стала думать, что это с ней что-то не то. Но к Дориану её тянуло. Его поцелуи были ей желанны.

Будут ли ей приятны поцелуи Коула?

Кора подняла руку и завораживающе медленно, будто плыла сквозь толщу воды, отвела прядь волос, заправляя кудряшки ему за ухо. Но почему-то рука не опустилась, а застыла у него на затылке, как приклеенная.