Наследство - Екатерина Оленева

– А это вы к чему мне сейчас говорите?

– К тому, что такой исход удовлетворил, казалось бы, всех. События оставили след, как остаётся рябь на реке после того, как утопленник провалился на дно, но…Дориан никак не мог смириться с решением Мэри. С её жертвой. С её выбором. Время идёт, но он не оставляет попыток вернуть её.

– Разве это возможно?

– Чисто теоретически – да. Ведь Мэри, подобно древним героям Эллады, сошла в царство Аида живой, а значит, при определённых обстоятельствах, может его покинуть. Но триста лет в аду не проходят даром даже для падших ангелов, чего уж тут говорить о людях? Дориан не слушает моих возражений. Ему мерещатся простёртые к нему в мольбе руки возлюбленной, нуждающейся в помощи. Его помощи.

Кора обняла себя руками, словно силясь сдержать рвущиеся через край эмоции. Последних было много. Она чувствовала себя обманутой, преданной и униженной. Хотя бы насмешливым тоном Сибил.

– Мэри даже в жизни не была жертвой. Уверенна, что даже в Аду она найдёт себе тёпленькое местечко.

– Вы полагаете, я – потомок Мэри? Так же, как Коул представитель вашей линии?

– Я не полагаю, девочка. Я знаю это наверняка. С тех пор, как мы отдали дочку Мэри в приют я никогда не теряла эту кровную линию из вида. Мне приходилось это делать, чтобы подавлять их дар. К тому же я дала Мэри магическую клятву позаботиться о её потомстве.

– Вы просто отлично справились! Мою мать утопили, а отец… к слову об отце – где он сейчас?

– В безопасности. В смерти своей матери можешь винить своего драгоценного Дориана! Я предупреждала её так же, как пытаюсь теперь предупредить тебя. Но она меня не послушалась и мне не поверила. Она была влюблена в него без памяти – так же, как ты теперь.

– Я не влюблена! – с излишней горячностью возразила Кора и, наткнувшись на насмешливый, едкий, как кислота, взгляд Сибил, добавила. – По крайней мере моя голова ещё при мне. Но верить вам сложно. С учётом вашего ко мне отношения и озвученных ранее угроз.

– Не веришь мне, доверься собственной интуиции и здравому смыслу. Ты можешь попытаться сбежать снова, но далеко ты не убежишь. Дориан всегда будет быстрее и станет бежать на один шаг быстрее твоего. А может быть даже на два или три. Ты нужна ему, и он так просто тебя не отпустит.

– Вы сказали, он виновен в смерти моей мамы?

– И в их разрыве с твоим отцом. Да. Он пытался манипулировать ею так же, как теперь проворачивает это с тобой. По-своему ты даже нравишься ему. Ведь в тебе, как и в других, есть её частичка, её кровь, дающая надежду на будущую встречу и способная согреть в ожидании этого часа.

– Если я нужна ему как ключ, то почему… почему он не пытался открыть эту дверь раньше?

– Почему не пытался? – невозмутимо возразила Сибил. – Пытался, и не раз. Просто не выходило. К тому же, чтобы ритуал начал действовать ему нужен потомок именно женского пола… а мальчики в этом роду рождались чаще девочек. До сих пор Дориану просто не везло. Но с тобой, он уверен, у него всё получится.

– Получится – что именно?

– Открыть Врата и выменять душу Мэри на твою.

Кора сжала виски руками. Странно, но страха она не испытывала. Лишь пустоту и разочарование.

– Вы хотите заставить меня поверить, что вы на моей стороне?

– Я на ничьей стороне, солнышко. Только на своей – исключительно всегда. Ты можешь быть полезна, выйдя замуж за Коула и спасти его от пагубных привычек. Возможно, вы даже вступите в эту Охотничью секту… а может быть, проживёте обычную человеческую жизнь. Скажи Коулу «да», и в ваших потомках объединится две древние крови.

– Вам что за радость от этого?

Сибил на мгновение поджала губы, а потом, к удивлению Коры, ответила:

– Мне не помешает преемница, ученица. Одной со мной крови. Но за триста лет в моём роду на свет появлялись исключительно мальчики. Ты последний потомок Мэри, может быть, соединив две враждующие линии, я сниму проклятие.

– Проклятие?

– У ведьмы рождается ведьма. Дар не передаётся по мужской линии. Подари мне внучку, а я помогу тебе одолеть Дориана.

– С каждым разом ваши предложения становятся всё интереснее и интереснее.

– Теперь, когда ты знаешь истинное положение дел…

– А я его знаю?

– Мне проще говорить с тобой откровенно. Итак, подведём итог затянувшейся беседе? С одной стороны весов у тебя возможность пойти за Дорианом и стать мухой в его паутине. Он радостно возьмёт твою девственность, твою любовь, твою жизнь и сложит всё на алтарь своей любимой Мэри… глупец! Или, можешь выбрать мою сторону. Взять Коула. И подарить мне наследницу.

– Я должна вам верить?

– Ну, не то, чтобы должна, – надменно пожала плечами Сибил. – У тебя есть время подумать над моими словами. Но его не так много. Не теряй времени даром. Это самая ценное, что есть. Даже в бессмертное жизни. Ну, условно бессмертной, конечно.

– Я подумаю, – пообещала Кора.

– Хорошо, – удовлетворённо кивнула Сибил и повернула ключ в замке зажигания. – Если поторопимся, успеем вернуться как раз вовремя, чтобы поужинать.

Ощущение, будто она угодила в ловушку не покидало Кору ни на минуту. Она уже даже стала привыкать к этому давящему, медленно вытягивающими нервы, чувству.

Рассказ Сибил… не вызвал сильного потрясения. Мозг будто отказывался принимать информацию. Да и правда о том, кем была неведомая Мэри, поначалу ещё вызывающая интерес и любопытство, теперь же внушающая лишь отвращение и неприязнь, не имела значения.

Что в жизни человека способно изменить знание о том, будто некий предок, с которым ты никогда не встречался, которого никогда не знал и не любил, был истинным чудовищем? Значение имело другое – как на её сегодняшней жизни способна отразиться связь её прапрабабки с демонами и чертями? Судя по рассказу Сибил, в венах Коры вполне могла гулять частичка демонической крови так же, как в крови Коула хранился ген охотника. Такая малая искра, что если не знать и не раздувать, то никогда и не заметишь её существования, а заметишь, припишешь чему-то другому.

Сбежать не получилось. Оставаться опасно, но деваться-то куда?

Кора не спешила верить откровением Сибил. Они не друзья. Старая ведьма наверняка преследует свои цели, далёкие от благотворительности. Но та часть рассказа, где упоминался Дориан и его чувства к Мэри казалась вполне себе правдоподобной.

С самого первого дня знакомства было в нём что-то скользкое, отталкивающее, как вода в стоячем водоёме. Коре всегда мерещилось двойное дно во всех его словах и поступках. И все же её тянуло к нему, тянуло вопреки всему. Сердце начинало биться рваными толчками, стоило ему появиться на виду. Пожалуй, эта единственная часть рассказа, где Кора почувствовала себя задетой за живое и – обиженной. Или, правильнее будет сказать – уязвлённой.