Трейдеры-миллионеры. Как переиграть профессионалов Уолл-стрит на их собственном поле - Борис Шлоссберг

В: Какую степень риска на сделку вы позволяли себе на этом этапе?

О: Случалось, что, заключив сделку, я начинал упрямиться. Но обычно, потеряв половину пункта, я, не раздумывая, закрывал позицию — если мог.

В: Каков был максимальный убыток, когда вы начинали упрямиться?

О: При скальпировании, которым я занимался постоянно, наверное, тысяча-две. Иногда я упорствовал, оставляя позиции до следующего дня, — я стал заключать такие сделки попутно, после того как у меня на счете образовалась приличная сумма. Это были мои самые неудачные сделки. На некоторых позициях, которые оставались открытыми на ночь, я потерял по 10 000-20 000.

В: То есть на сделке, оставленной до следующего дня, вы могли потерять заработанное за неделю?

О: Да. При этом я спрашивал себя: «Что я делаю? Я могу зарабатывать деньги каждый день, зачем мне эти открытые позиции?» Но проходила пара месяцев, и я совершал эту ошибку вновь.

В: Что привлекало вас в таких позициях?

О: Я смотрел на графики — цена падала до предела, коридор был огромен, и я пытался закупить кое-какие акции на минимуме.

В: Что имело смысл, если они не продолжали падать. Вы усреднялись вниз, заключая такие сделки?

О: Иногда. Но по большей части это были недорогие акции, баксов по 20. Если изначально они стоили 150 долларов, а потом падали до 20, я думал: «Ну сколько они еще могут падать?», — и узнавал сколько [смеется].

В: Оказывалось, что они могут упасть до нуля?

О: Такого я не допускал. И все же я держал их куда дольше, чем следовало.

В: Так значит, занимаясь внутридневной торговлей, вы были готовы охотиться за половиной пункта или пунктом, имея позиции на 500 акций?

О: Это было не слишком рискованно. На этом этапе я делал приличные суммы на открытии сессии, при колебаниях в два, три, четыре пункта в обе стороны — иногда такие колебания случались в пределах часа-двух. Такие сделки давали мне примерно 80 процентов прибыли.

В: И вы научились работать на открытии сессии? Можно ли сказать, что, освоив торговлю на открытии сессии, вы получили преимущество?

О: Да, я понимал, что это весьма ценное умение. Если вы готовы посвятить два часа напряженной работе, это самое подходящее время?

В: Торговали ли вы до открытия сессии и наблюдали ли за тем, что происходит в это время на рынке?

О: Обычно я приходил на работу, наливал себе кофе, раздавался звонок на открытие сессии, и я брался за дело. Я не анализировал то, что происходило до или после сессии. На этом этапе я торговал как скальпер, и меня волновали в первую очередь котировки второго уровня.

В: Значит, вы научились читать котировки второго уровня?

О: Да. Я торговал на импульсах. При этом я никогда не пытался сражаться с рынком.

В: Случалось ли вам покупать по цене предложения, если начинался стремительный рост?

О: Если я чувствовал, что успеваю сделать это достаточно рано, — при котировках в дробных долях спред по некоторым акциям мог составлять четверть или половину пункта. Открыв позицию на 1000 акций, ты мог потерять 250 долларов. Но иногда чутье подсказывало тебе, как будут двигаться акции и рынок. Однако такое чутье выработалось у меня только на четыре-пять акций, которыми я торговал.

В: Но обычно вы старались покупать по биду и продавать по аску?

О: По возможности да, но если цены начинали меняться, я понимал, что потеряю больше, если не войду в рынок, а буду просто наблюдать, как они меняются на пункт или два.

В: После чего вы старались выйти по цене предложения? Чтобы за счет этого прихватить хотя бы половину спреда?

О: Да, я всегда старался выйти из позиции, прихватив спред. Может, я и воздержался бы выхода по биду или аску, но, когда ситуация меняться, все происходит в мгновение ока. Поэтому решать приходилось быстро — заработать лишние 10-25 центов или просто закрыть сделку и зафиксировать прибыль.

В: Насколько мы понимаем, большая часть такой торговли велась без помощи какой-либо компьютерной программы. Открывая сделку, вы не могли выставить стоп-ордер, который сработал бы автоматически. Вам приходилось следить за происходящим и закрывать позиции вручную?

О: Да.

В: Но такие сделки обычно требуют очень быстрой реакции. Вам нужно было принимать молниеносные решения, следя за динамикой котировок второго уровня?

О: Да. С той скоростью, с какой позволяли наши компьютеры [смеется], а временами она никуда не годилась.

В: Иногда вы просто застревали в очереди, все застывало навеки и вы не знали, удалось вам выйти из позиции или нет?

О: О да, и это было ужасно.

В: Как вы считаете, что позволило вам добиться успеха в этом виде торговли, который требовал колоссального чутья, — ведь, увы, большинство терпит здесь неудачу, не справляясь с темпом, напряжением и необходимостью быстро принимать решения?

О: Думаю, это объясняется теми же причинами, по которым я занимаюсь этим по сей день. Надо сказать, что в то время я был не слишком собранным и мог бы справляться с тем, что делал, куда лучше. И все же, мне кажется, я превосходил своих товарищей по части самодисциплины и терпения. Кроме того, я перешел на программную платформу получше.

В: Иными словами, вы были избирательны, заключая сделки, и соблюдали дисциплину, выходя из позиций.

О: Верно. При этом я своевременно фиксировал прибыль. Видите ли, была масса сделок, где, подержав позицию чуть дольше, я мог бы заработать больше. Но нередко ситуация была такова, что, отложив выход на минуту в расчете на дополнительную прибыль, я мог бы потерять куда больше. Поэтому я начал понимать, что, заключая сделку, ты не можешь определить вершину и основание. Нужно быть готовым забрать деньги, пока цена движется в твою пользу, и постараться свести убытки к минимуму. Кажется, что это очень просто, но большинству это не под силу.

В: Вы правы.

О: Фиксировать прибыль по удачным сделкам, а при неудачных сводить убытки к минимуму. Но некоторым это было чрезвычайно трудно. Они теряли и теряли деньги, истекая тысячами долларов. Смотреть на это было очень грустно.

В: Еще бы.

О: Среди них были и мои хорошие друзья.

В: Но вы защищали свой капитал, и это помогало вам удержаться в игре?

О: Да. Я открыл систему, которая была неизменно эффективной. Поэтому по большей части я изо дня в день делал деньги.

В: Именно она лежит в основе системы, которую вы используете сегодня?