Дом, который подслушивал - Мейбл Сили

Сегодня в девять часов утра молодая квартирантка дома на Трент-стрит нашла его лежащим мертвым на своей постели. Он оставил записку со словами: «Я — Джон Грант Либерри. Наконец я снова доволен. Не могу дождаться, когда опять увижу свое дитя».

В середине этой страницы «Комет» были напечатаны старые фотографии. Одна — Розы Либерри, которую я уже видела в номере за май 1919 года, другая — матери, темноволосой красивой женщины. Мне вспомнилась фраза, которую однажды произнес мистер Грант: «Матерям невинных дочерей… матерям, которые даже на смертном одре громко выкрикивали имена своих несчастных дочерей…»

— Я только рада, что миссис Гэр умерла! — сказала я и громко высморкалась…— Но Штром действительно вел себя порядочно.

— А я рад, что ты все-таки признала свое заблуждение. Такое с тобой случается редко. Но какая сенсационная история! Если бы можно было чаще получать такой материал, я охотно отказался бы от своей нищенской независимости и снова вернулся бы в «Комет»!

— Какой же ты бесчувственный! Тебя не волнуют страдания людей. Для тебя это только отличный репортаж!

— Это непорядочно! В конце концов я с двумя бестолковыми механиками мучаюсь над старым, никуда не годным прессом! Итак, увидимся сегодня вечером. До свидания.

И он умчался.

Похороны состоялись в понедельник. Во вторник ко мне зашла миссис Халлоран и познала к телефону.

Голос на другом конце провода привел меня в глубочайшее изумление. Я была уверена, что уже никогда в своей жизни не услышу его.

— Здравствуйте! Вы читали газеты?

— Конечно.

— Все еще сердитесь на меня?

— Нет. Вы вели себя в высшей степени порядочно.

— Иначе и не могло быть. А вам кажется, что вы уже вне подозрений?

— Ах, я совершенно забыла об этом! Чувствую себя совсем покинутой!

— Но я все еще настаиваю на вашей вине. Могу я пригласить свою ассистентку на первоклассный ужин?

— Вы действительно думаете, лейтенант, что я пойду с женатым мужчиной?

— А как вы пришли к мысли, что я женат?

— Вы производите такое впечатление.

В ответ на это благородный лейтенант разразился разно образными сочными выражениями.

— Не забывайте о своем положении, лейтенант!

— Теперь я понимаю, почему Кистлер не преуспел! С вами это нелегко! Я заеду в семь.

Я надела свое лучшее платье и постаралась привести в порядок волосы и лицо. Выйдя из ванной комнаты, я встретила в холле мистера Уэллера, который как раз намеревался подняться по лестнице. Но, увидев меня, остановил ся и отвернулся.

На сломленного человека всегда печально смотреть, даже если это и преступник.

— Добрый вечер, мистер Уэллер, — сказала я.

Он пробормотал что-то и медленно стал подниматься по лестнице.

Ровно в семь часов появился Штром, весьма элегантно одетый. Он повел меня ужинать в «Спорт-клуб», который, по его словам, посещают только самые достойные и состоятельные люди. После этого мы отправились в «Орхидею», знаменитую своим прекрасным танцевальным оркестром. Я не была раньше ни в том, ни в другом заведении и в полной мере наслаждалась вечером. Еще я подумала, что всю свою жизнь у меня были только бедные поклонники. Но больше всего меня забавляла борьба, которую я вела со Штромом. Мы еще раз разобрали во всех подробностях это дело и до раннего утра спорили о том, виновен ли мистер Грант. По мнению Штрома, миссис Гэр убил Грант. Я же в этом совсем не была уверена. Правда, в конце концов мне пришлось согласиться, что Штром логично пришел к такому заключению. Вперемешку с этими беседами мы танцевали. Домой он доставил меня в полицейской машине.

— Вам следует работать в качестве агента-провокатора! — сказал Штром. — Вы самая упрямая спорщица, какую я когда-либо встречал!

Войдя в холл, мы обнаружили там Ходжа Кистлера, который спал, растянувшись на кожаном диване. При нашем появлении он тот час же вскочил.

— Где, черт возьми, ты шатаешься? — в бешенстве набросился он на меня. — Если бы мисс Санд не поклялась мне, что ты ушла со Штромом, я бы выломал новый замок на твоей двери!

— Мы с лейтенантом Штромом отмечали окончание «дела Гэр».

Ходж достал свои карманные часы.

— Посмотри на время!

— Четыре тридцать!

— Разве можно в такое время возвращаться в дом, который всего два дня назад посетила смерть?

— С тобой я тоже приходила домой не намного раньше!

— Об одном, во всяком случае, вам можно больше не беспокоиться, — сказал Штром Кистлеру. — Этой молодой даме теперь уже ничто не грозит!

— Но так думаете только вы! — недовольно проворчал Кистлер.

В ту ночь я чувствовала себя совершенно уверенно и спокойно.

Но после моего вечера со Штромом Кистлер как-то изменился. Хотя он все еще заходил, чтобы пожелать мне доброго вечера, все еще подтрунивал над моей детективной деятельностью, но уже не приглашал меня, как раньше, пойти с ним куда-нибудь. Часто он казался погруженным в мысли, которые, разумеется, держал при себе, и вообще относился ко мне с той вежливостью, которая обычна между чужими людьми. Я находила все это очень глупым. Почему он должен быть против того, чтобы я выходила с лейтенантом Штромом? Если Штром пригласит меня еще раз, я приму и это приглашение.

Некоторые из событий, которых я ожидала, произошли, другие — нет. Спустя неделю после смерти мистера Гранта миссис Халлоран начала перевозить в дом свои вещи. Днем она находилась на Трент-стрит, а по вечерам возвращалась в свою старую квартиру. Никто из членов ее семьи не переехал.

— Вы разве не собираетесь переезжать сюда? — спросила я ее однажды.

Она многозначительно посмотрела на меня.

— А вы никогда не слышали, что всегда происходят три случая смерти? — мрачно сказала она. — Если бы из этого дома вынесли мертвой только мою тетю, я бы сразу переехала. Но две смерти! Наверняка последует еще одна. И я, пожалуй, подожду.

Хорошенькая идея!

Время от времени можно было увидеть и мистера Халлорана. Чаще всего он появлялся в сопровождении здоровенных неуклюжих мужчин — строителей и декораторов. Они входили в мои комнаты, простукивали стены, измеряли окна и держались очень важно. А миссис Халлоран бегала следом за ними, как хлопотливая наседка. Наконец-то у нее появились деньги! Она сказала мне, что собирается взять закладную под этот дом.

Тевменов же, напротив, мы вообще больше не видели. Из остальных постояльцев дома, вопреки моему желанию, никто не уехал. Только мисс Санд говорила мне, что намерена искать новое жилье.

— Мисс Халлоран требует, чтобы я и впредь платила за эту смехотворно крошечную каморку по пять долларов в неделю. — Она покраснела и добавила: — Очень любезно с вашей стороны, что вы не выдали мою тайну. Могу себе хорошо представить, как воспользовалась бы этим миссис Халлоран, если бы ей стало что-то известно!