Позволь любви найти тебя - Джоанна Линдсей

— Родила бы меня? — ледяным тоном осведомился Девин.

Лоренс печально кивнул:

— Я не собираюсь приукрашивать его, Девин. Твой отец был распутником самого низкого пошиба. Он не рассказывал женщине ни того, что уже женат, ни того, что у него есть дети, пока связь с ней ему не надоедала и он не собирался перейти к следующему сексуальному завоеванию. Из-за его необыкновенной красоты в него влюблялись женщины по всей стране, и он пользовался этим напропалую. Но при этом не имел привычки губить жизнь юных девиц из хороших семей. Твоя мать оказалась редким исключением.

Лоренс говорил довольно искренне, да и выглядел тоже, однако Девин не мог поверить тому, что слышит. Всю свою жизнь он считал, что именно этот человек и есть его отец.

— Она утверждала, что вы — владелец нашего дома, но я узнал, что это ложь, когда унаследовал проклятый дом. С чего вдруг я поверю этим байкам?

— Потому что в глубине души ты знаешь, что это правда. Боже правый, неужели ты и в самом деле думаешь, что я мог бы игнорировать тебя, будь ты моим сыном? Всякий раз, видя тебя, я видел его, а его я к тому времени ненавидел. Видишь ли, ты очень на него похож. Конечно, ты этого не знаешь, но это так. У тебя его глаза, его рост. Конечно, ты не копия отца, но я хорошо вижу сходство с тем юношей.

— Сейчас вы можете запросто говорить все, что угодно, потому что единственный человек, который мог бы это подтвердить, мертв. Но я-то знаю, что вы были ее любовником!

— Ах вот в чем дело! Ну да, разумеется. Ничего удивительного, что ты считаешь меня своим отцом. Ну что ж, вижу, мне придется признаться еще кое в чем.

— Вот сейчас правда особенно приветствуется.

Вулзли произнес совершенно убитым голосом:

— Я скажу тебе правду, точнее, ту ее часть, какую могу. Я не собирался влюбляться в твою мать. Думал, что смогу навещать ее, держась при этом на расстоянии. Но она была такой изящной, такой красивой и такой одинокой, отдалившейся от своей семьи из-за случившейся с ней беды. Я начал заходить к ней чаще, чем следовало. Мы стали друзьями и…

— Любовниками.

— Не сразу. Прошел целый год, прежде чем она призналась, что полюбила меня. Я-то полюбил ее с самого начала, но ни разу не проявлял инициативы до этого признания. Он подарил ей дом, тот самый, в котором раньше жили его любовницы, и больше не дал ничего. Она с трудом сводила концы с концами весь тот год, а затем я назначил ей денежное содержание, чтобы она могла вести привычную ей жизнь, но не сказал, что эти деньги мои. Какое-то время она думала, что они от него, но потом поняла, что к чему. Возможно, именно чувство благодарности ко мне переросло в любовь, не знаю, но она полюбила меня так же сильно, как и я ее. В этом я уверен.

— Кто он?

— Вот этого я тебе сказать не могу. Я дважды поклялся, что не сделаю этого. И кулаками тут ничего не изменить! — резко воскликнул Лоренс, увидев, что Девин потирает кулак.

— Я не собираюсь больше вас бить.

С облегченным видом Лоренс продолжил:

— После смерти твоей матери я перестал присматривать за тобой. Не знаю, может быть, твой отец поручил это кому-нибудь другому, но я начал презирать его задолго до ее смерти.

— Дважды поклялся кому?

— Обоим твоим родителям.

— Одна мертва, а другого, по вашим словам, вы ненавидите, так кого же вы оберегаете, не называя мне имя?

— Никого. Просто я дал слово, а мое слово — это моя честь. Но Элейн собиралась тебе рассказать. Она пообещала, что сделает это. Даже зная, что умирает, она поклялась, что скажет.

— Откуда вам это известно?

— Я был с ней в ее последние дни, — ответил Лоренс. — Не отходил от нее.

Девина охватило неудержимое желание ударить его за это.

— Я больше не видел ее с того дня, как она отослала меня. Она ничего мне не рассказала!

— Не понимаю. Она говорила, что ты узнаешь все, когда повзрослеешь настолько, чтобы понять, почему она сделала то, что сделала. Просто не хотела, чтобы ты знал, пока ребенок.

— И как она собиралась рассказать мне правду, когда я достигну совершеннолетия? Из могилы? Если вам известно, что она хотела мне во всем признаться, так скажите! Я больше не чертово дитя!

— Мне жаль, но я не могу. Но соглашусь, к этому времени ты уже должен был все узнать, только не от меня. Не знаю, как и с кем она договаривалась. Возможно, распорядилась, чтобы ее адвокат сообщил тебе к определенному возрасту. Я просто не знаю.

— Он еще жив? Хоть это вы мне можете сказать?

— Я не слышал обратного, но я здесь и не живу. Это мой первый приезд в город за десять лет. Только Элейн удерживала меня в Лондоне. После ее смерти я вернулся в свое загородное имение и посвятил себя семье. Я не видел твоего отца и не разговаривал с ним более двадцати лет. Но если быть до конца честным, я надеюсь, что он умер, так сильно я его ненавижу за то, что он сделал с ней.

Лорд Роберт выбрал не самое удачное время для визита. Вероятно, Аманде не следовало говорить дворецкому, что она примет его и лорда Кендалла, если они появятся. Это могло подождать и до возвращения с загородного приема, где она бы все равно с ними увиделась. Кроме того, она немного обиделась на него за то, что он пропал на целых две недели. Отсутствие Кендалла было понятным, он уезжал из страны и не мог ее навестить. Но какие оправдания имеются у лорда Роберта, почему он не появлялся на светских раутах все это время?

А теперь пожалуйста, она вошла в гостиную, а он там сидит с ее отцом. В любое другое время его визит привел бы ее в восторг, но только не сегодня утром.

Аманда оделась для урока верховой езды, и предполагалось, что никто, кроме членов ее семьи и инструктора, в таком наряде ее не увидит. Поэтому она, конечно же, мгновенно сконфузилась, из-за чего отнеслась к лорду Роберту не так уж сердечно.

Зато отец приветствовал его очень тепло. Он с пристрастием расспрашивал лорда Роберта о нем самом и о его семействе. С пристрастием — вот самое подходящее описание манеры Престона Лока задавать вопросы, когда ему требовались какие-то сведения, но при этом делал он это так искусно и тонко, что никому даже в голову не приходило, что его допрашивают.

Когда Аманда вошла, Роберт мгновенно вскочил на ноги, вероятно, обрадовавшись избавлению. Его белокурые волосы были слегка взъерошены — возможно, он нервно запускал в них пальцы? Но в остальном выглядел он в своем темно-сером костюме безукоризненно и был таким же красивым, как ей помнилось.

Все еще смущаясь своего наряда, Аманда резко пересекла комнату, подошла к нему и протянула руку, сказав довольно натянуто:

— Как приятно снова видеть вас, милорд, но время вы выбрали неудачно. Мы с отцом как раз собирались уходить.

— Ну, если это необходимо, — улыбнулся лорд Роберт и наклонился, чтобы поцеловать ей руку, а не просто слегка прикоснуться к ней пальцами, как она ожидала. — Даже несколько минут в вашем обществе уже сделают мой день ярче.