Вспоминать, чтобы помнить - Генри Миллер

Завтра, когда все будет должным образом организовано, чтобы катиться как по маслу, мир станет прекрасным. Это может наступить и через сто лет, ну и что из того (человек, когда он действительно живет, живет в вечности). За это время может случиться еще одна война или даже несколько, но это не должно нас беспокоить. Мы ведь пережили эту, разве не так? Вам понятна логика?.. Она плавно выдавливается, как паста из старомодного тюбика. Между прочим, вам не придется беспокоиться о пасте, когда придет Новый День, — нам всем будут обеспечены прекрасные и легкие платиновые зубы от доктора Кауэна. В будущем только коровы станут жевать собственными зубами. Все будет тогда под контролем, ясно? Если все же объявится новый враг (хотя откуда он возьмется, когда Утопия маячит на горизонте), мы будем знать, что с ним сделать. Ничто не должно помешать (и не помешает) осуществлению наших планов относительно всемирного улучшения человечества. Тут надо уточнить: в понятие человечества мы отнюдь не включаем зулусов и готтентотов, к примеру. Нет уж, сэр, не станем мы совершать эту большую ошибку. Только люди, разгуливающие в брюках, с Библией в руках, платиновыми зубами во рту и желательно общающиеся между собой на английском языке, будут считаться принадлежащими к человеческому роду.

Утопия, следовательно, будет миром, в котором у представителей белой расы (наполовину славян, наполовину англосаксов) не будет врагов, а их соседями станут такие безобидные народы, как яванцы, индусы, малайцы и, возможно, арабы — если будут хорошо себя вести. На самом краю наших огромных колониальных владений станут проживать не вполне полноценные, но не представляющие более никакой угрозы особи... другими словами, примитивные народы. Постепенно цивилизация будет вбирать их в себя через образование. Они станут «нашими смуглыми меньшими братьями» и будут работать на нас (конечно, добровольно), как пчелки или муравьи. Иначе как еще сумеют они приобщиться к плодам цивилизации и насладиться ими?

Начать с того, что на земле будут только два языка: русский и английский. Через какое-то время русские добровольно откажутся от родного языка и перейдут на английский. На каком языке станут объясняться китайцы и индусы, нас вряд ли заинтересует: хоть числом они и поболе и, возможно, нравственно и духовно выше, но в управлении миром Утопии роли играть не будут. Что же касается примитивных народов, то они прожили последние пятьдесят — сто тысяч лет, не зная английского, проживут и дальше.

Денег, конечно, не будет. Даже прибавок к фрахту. Как написано на серебряном долларе: еpluribus unum*. Исчезнет профессия бухгалтера, а также и юриста: ведь большинство процессов велись из-за денег. Отсутствие денег также решит проблему долгов, которая всякий раз возникает после окончания войны. Нет денег — нет долгов! Все за одного, и один за всех — как раньше писали на серебряном долларе. Новым Курсом пойдет весь многонациональный мир. Конечно, потребуется новый флаг — флаг Утопии. Он представляется мне полностью белым: «мир, чистота и прошение грехов». Не нужно никаких эмблем — даже серпа с молотом... не нужно даже пластикового серпа и молота. Только белое полотно — самого высшего качества. Под этим знаменем, впервые за всю историю человечества, каждый получит свой шанс, даже зулус и готтентот. Война останется в прошлом, все наши враги будут мертвы или лишены боеспособности. А если появятся новые — добро пожаловать, «Флит»! Неплохо, а? Никаких тебе армий! Только множество «Флитов» — и большой водяной пистолет. Для верности, возможно, потребуется сначала немного поубивать — так сказать, прибраться в собственном доме, чтобы врагами в нем и не пахло. Чтобы добить всех японцев, немцев, болгар, румын, венгров, финнов и прочие человеческие отбросы, может понадобиться десять или двадцать лет, но мы это доведем до конца и уничтожим их, как последних гадов. Проблема может возникнуть с полукровками. Тут не помешала бы помощь самого Соломона. Однако с помощью образовательных и воспитательных методик, которые прежде применялись для подготовки адмиралов, генералов, фельдмаршалов, мы сумеем возделать почву для появления Соломонов. А потребуется, выпишем нескольких из Индии или Китая.

* Из многих единственный (лат.).

После того как прекратятся войны и исчезнут деньги, не станет бухгалтеров и адвокатов, политику перекроят в искусство управления, а Соломоны будут решать все трудные проблемы по мере их возникновения, может ли кто-нибудь из разумных людей представить себе хотя бы возможность неудачи? Под лозунгом «Все за одного, и один за всех» Земля медленно, но верно превратится в Рай. Никакой борьбы — разве только чтобы превзойти другого в добродетели. Никакой боли — разве только при посещении дантиста. Будем любить друг друга до смерти.

Если бы люди могли вообразить, что за прекрасное будущее ждет их, разве не пали бы они сей момент на колени и не возблагодарили своих великих благодетелей — Сталина, Черчилля, Рузвельта и мадам Чан Кайши? А если хорошенько вдуматься, то стоило бы поблагодарить также Гитлера и Муссолини, а также желтопузого Хирохито, ведь если бы эти небесные монстры не развязали страшную войну, мы никогда бы не подумали возвестить начало новой эры. Правильно говорят: нет худа без добра. Все прочие войны по своему значению уступают этой. Конечно, жаль, что Ирландия, Швеция, Испания, Португалия, Швейцария, Индия и Аргентина не продемонстрировали дух крестоносцев, но, когда мы сделаем жизнь для них более удобной, они проникнутся мудростью этой героической схватки. В Утопии — порождении этой войны — нейтральные страны получат те же привилегии и преимущества, что и участники заварухи.

Может возникнуть вопрос: а что станет с извечным инстинктом убивать, прочно укоренившимся в человеке? Можно ли с ним совладать? Ответ и «да», и «нет», какой обычно и бывает на все фундаментальные вопросы. Люди по-прежнему будут убивать животных, птах небесных, а также насекомых, змей и микробов. К тому времени, когда минет сто лет, появятся новые, более неуловимые и еще более нематериальные существа (если можно их так назвать), и их тоже можно будет убивать. Не беспокойтесь, пройдут еще тысячелетия, прежде чем убийство станет полностью невозможным. Но если мы перестанем убивать себе подобных — это будет уже большой шаг вперед. И это все, что интересует нас в преддверии Утопии. Просто прекратить массовые убийства. Мы долго шли к этому. Каннибализм изжил себя — по крайней мере среди цивилизованных народов. А для этого потребовалось много времени. Инцест тоже нынче не в моде — так же, как и обычай сати, практически исчезнувший благодаря гуманным завоевателям Индии. Нет, не стоит отчаиваться. Каждые две-три тысячи лет мы действительно делаем шаг вперед. Главное — не делать один шаг вперед и три назад — как обычно поступают люди. Но с возможностями, предоставляемыми высшим образованием, снижается опасность повторения прошлых ошибок.

Если бы мы сейчас оказались в Утопии, к которой так стремимся и которую никто из ныне живущих никогда не увидит, если бы оказались там хоть на миг и бросили мимолетный взгляд в прошлое, где осталась наша кровожадная сущность, делавшая историю такой захватывающей, каким странным показалось бы нам все! Вот стоит мужчина с копьем в руке, готовый вонзить его в грудь такого же человека, как он. Вот еще один, у него в руке граната, которую он вот-вот бросит. Поразив цель, она взорвется и разорвет на куски другого человека, «врага». Почему они так поступают? Да потому, что верят, что, убивая сородичей, делают мир лучше. Но почему они так боятся и ненавидят друг друга? Потому что верят в Бога милосердного и всеблагого. Разве не чувствуют они здесь некоторого несоответствия своим поступкам? Чувствуют, но их спасает логика, с помощью которой можно привести к согласию все несоответствия. С помощью такой логики они доказывают, что начать новую жизнь, создать на земле Царствие небесное можно, лишь предварительно уничтожив всех врагов Человечества. А кто эти враги? Вы, мы, все — в зависимости от того, куда ветер дует...