Драконовы сны - Дмитрий Скирюк

— Эти, как их… Укусили.

— И всё-таки, надень его обратно, если не хочешь, чтоб тебя укусили ещё раз, — посоветовал травник. Телли пожал плечами, но подчинился. Ему вдруг сделалось не по себе. Жуга тем временем отбросил шкуру с очага и раздул огонь. Затеплил выдолбленный из тыквы светильник, пядь за пядью осмотрел весь пол, перетряхнул шкуры и только после этого успокоился. Помедлил, потянул к себе висящий на верёвке мех с водой и засучил рукава:

— Давай, показывай свою ногу. Посмотрим, что там у тебя.

— А это… — Тил сглотнул. — Что ты там искал?

— Скорпионов. Они любят воду, пот. Любую влагу.

Через час, отмытый, с перевязанной ногой, прихлёбывая терпкий, чуть солоноватый травяной отвар, Телли уже рассказывал Жуге обо всём, что произошло после его исчезновения. Травник слушал молча, то кивая, то хмурясь, и лишь один раз вскинул голову, когда речь зашла о бродячих артистах:

— Нора? — переспросил он. — Ты сказал — Нора?

— Да.

— И она мечет дротики?

— Да…

— Интересно, — пробормотал он. Взъерошил волосы рукой. — Очень интересно… Продолжай.

Тил продолжил свой рассказ, украдкой разглядывая травника. Жуга изменился за время, прожитое здесь. Он сильно загорел, скулы его заострились, волосы отросли, на лице пробилась рыжая курчавая бородка, и лишь глаза были прежние — ярко-голубые, со знакомым хитроватым пристальным прищуром. Тил поймал себя на мысли, что при свете он узнал бы травника не сразу. Ночь оказалась в этом смысле правдивее дня.

Дрова горели в очаге почти без дыма, ровным сильным жаром, хижина быстро согрелась. Снаружи поднимался ветер, Телли слышал, как над головой, по туго натянутым бычьим шкурам шелестит песок. Мальчишку постепенно потянуло ко сну. Жуга вскоре это заметил и сделал ему знак остановиться.

— Но я ещё не всё рассказал… — запротестовал тот.

— Завтра дорасскажешь.

Одеяло из какой-то мягкой рыжеватой шерсти было тонким, но грело отменно, а набросанные друг на дружку шкуры оказались гораздо удобнее колючего соломенного тюфяка. Тил послушно попытался уснуть, но любопытство оказалось сильнее усталости.

— Жуга, — позвал он, развернувшись лицом к очагу, — а, Жуга…

— Что?

— Что это за место, где мы оказались?

Травник помолчал. Подбросил дров в огонь, посмотрел на стену. Там, где снаружи привалился Рик, натянутые шкуры вдавились внутрь на добрый локоть и теперь мерно вздымались и опадали в такт дыханию дракончика.

Жуга перевёл взгляд на мальчика.

— Сначала я хотел бы знать, как ты здесь очутился, — сказал он, — но думаю, об этом ты расскажешь завтра.

— Меня Рик привёз. На спине.

— На спине? — Жуга поднял бровь. — Постой, постой… Это как?

— Ну, я залез и мы нырнули в озеро, а после… Вот.

— В какое озеро?

— Ну в этот… в ключ. В Драконов ключ за городом. Я не дорассказал — мы в башне ход нашли, он нас туда вывел. А Рик… Ой, слушай! — Телли сел, не на шутку встревоженный. — Ведь если так, то можно и обратно! Там же Нора и Арнольд, они нас ждать не будут, надо спешить!

Он вскочил и принялся натягивать рубашку.

Жуга, не вставая, положил ладонь ему на плечо и мягко толкнул назад на шкуры. Тил повалился на спину и непонимающе воззрился на него, моргая из-под скомканной рубахи.

— Ты чего?

Травник не ответил. Потёр ладонью шрам на виске, встал и подошёл к одной из угловых распорок.

— Послушай, Тил, — глухо сказал он, откашлялся, и после паузы продолжил: — Ты ранен и устал. Кто знает, чем может кончится вся эта езда на драконе? Тебе надо отдохнуть, а мне… — Жуга поколебался и закончил: — Мне надо всё обдумать.

— Но время же идёт!

— Время, — пальцы травника погладили длинный ряд зарубок на столбе. — Да… Там, в городе всё ещё осень?

— Да уж зима почти… А почему ты спрашиваешь?

Жуга всё медлил с ответом, затем вдруг стукнул по подпорке кулаком, заставив всё сооруженье вздрогнуть, и обернулся.

— Ты говоришь, что ждал целый месяц, — медленно, словно прислушиваясь к собственным словам, проговорил Жуга. — Так вот, Тил… Я ждал полгода, даже больше. Это слишком долго — ждать полгода. Полторы сотни закатов и восходов, и каждый день такой же длинный, как и там. Не знаю, почему. Я ждал, надеясь, что когда-нибудь вернусь, и теперь не хочу сломя голову кидаться в эту лужу, что бы ты ни говорил. Ничего хорошего из этого не выйдет.

Телли в замешательстве таращился на травника. Всё сказанное не укладывалось в голове.

— Но Рик знает путь! Он же привёз меня сюда…

— Рик — такой же мальчишка, как и ты. Он больше забавляется, играет, чем на деле что-то знает; он ещё только учится быть настоящим драконом. Нам нужно всё обдумать и вспомнить, иначе мы можем вынырнуть где угодно, а можем и вовсе не вынырнуть. Время здесь как будто спит, а там мчится вскачь. Нам некуда спешить.

— Я всё равно не усну, — Тил помотал головой и приподнялся на локте, — я и так продрых весь день… Лучше расскажи, что было с тобой.

— Завтра. И так полночи прошагали.

— Я не устал.

— А я устал, — усмехнулся Жуга. — Так что — спи.

* * *

Змея ползла, свивая кольца в три петли одна внутри другой, чешуи громко тёрлись друг о друга. По песку за ней тянулся след, как будто здесь прокатилось толстое большое колесо. Наткнулась на палку. Остановилась. Подняла голову и посмотрела на мальчишку.

— На твоём месте я не стал бы это делать.

Телли вздрогнул и обернулся. Позади стоял Жуга.

— Она… ядовитая?

— Не то слово, — травник поправил на плече мех с водой. — Если укусит, я ничем не смогу помочь. Местные жители её боятся как огня и называют «Молчаливая смерть».

— Молчаливая? — тупо переспросил Телли, потихоньку отступая назад и пряча палку за спину.

— Ну, да. У неё и голоса-то нет, одни чешуйки шелестят… Пойдём отсюда. Скоро жарко станет, да и Рик заждался.

И оба направились прочь. Змея несколько мгновений смотрела им вслед, затем поползла своей дорогой.

— Почему ты живешь так далеко от воды? — спросил Телли, нагоняя травника.

— Здесь опасно, — неохотно пояснил Жуга. — Ночью на водопой приходят звери. Гиены, львы…

— А в пустыне их нет?

— Нет.

И Жуга прибавил шагу. Некоторое время Тил старался идти вровень с ним, потом — просто не отставать, и ему стало не до разговоров. Цепочка островков зелёной растительности растянулась по пустыне с севера на юг. Всего их было пять или шесть — травник не знал, сколько именно. В одном из них было то самое солёное озерцо, в другом нашёл себе приют Жуга, а в третьем он брал пресную воду — оттуда вытекал ручей, который после терялся в песках. Телли отполоскал рубашку и штаны от соли, но купаться в нём поостерёгся, хотя ему очень хотелось; он ещё слишком хорошо помнил, как выбравшись из озера, отдирал от ног пиявок. Ранки потом долго кровоточили.