Неопалимая - Маргарет Роджерсон

Булава ударила по земле позади меня, и по камню побежали трещины. Пустой доспех замахнулся снова; полетели каменные осколки. Я бросилась прочь и не осознала своей ошибки до тех пор, пока не стало слишком поздно. В поле моего зрения появилась терпеливая улыбка статуи. В темноте сверкнул металл.

– Осторожно! – закричал Восставший, когда я увернулась от клинка – кинжала, зажатого между сложенными руками святой, заточенного до состояния бритвы.

Я поскользнулась, отскочила от стены и бросилась к лестнице, когда следующий удар цепа едва не задел мою голову. Куски того, что когда-то было статуей, градом посыпались вниз, разбрасывая по ступеням крошку и осколки камней. Я перелезла по ним, не обращая внимания на синяки от каменных осколков, головокружительно взмывая вверх по спиральной лестнице.

Там наконец-то показалась дверь. Но мы еще не были в безопасности. Мое выживание зависело от того, оставил ли Леандр ее незапертой, войдя внутрь. Он мог и не обеспокоиться этим, доверив Неустрашимому прикончить меня. Или мог специально ее не закрыть, чтобы дать мне последний шанс сбежать, как кошка, играющая с мышью.

Я врезалась в дверь, и она распахнулась, выбросив меня в кладбищенскую сырость. Времени испытать облегчение не было. Я снова навалилась на дверь всем своим весом, пытаясь ее закрыть.

По ту сторону лязгнул металл. В проеме показался шлем пустого доспеха. Неустрашимый неумолимо напирал, пока Восставший направлял в мое тело поток энергии – лучшее, что он мог предпринять, полагаю, не оповестив весь город о своем присутствии. Сочленения доспеха заскрипели, затем застонали, но дополнительной силы духа оказалось недостаточно. Я слабела. Близость освященного железа двери обжигала мое лицо, точно жар от печи.

Неожиданно рядом со мной в дверь уперлись руки, их мышцы напряглись, прижимая ее. Еще одна пара ладоней, гораздо меньше, присоединилась к ним с другой стороны от меня. Мучительный сантиметр за сантиметром, дверь стала сдвигаться и, наконец, со скрипом захлопнулась. Я подняла голову и встретилась с широко раскрытыми глазами Жана и Маргариты.

– Что это было? – проскулила Маргарита.

Я зажала ей рот рукой в перчатке.

– Неустрашимые слишком бестолковы, чтобы отличить дверь от стены, – прошипел Восставший в наступившей напряженной тишине. – Если он потеряет тебя из виду более чем на несколько секунд, то решит, что ты сбежала.

Мы замерли в ожидании, едва дыша, пока не послышались скрежет металла о камень и тяжелые удаляющиеся шаги – доспех отступал.

Я стащила Маргариту за собой вниз, поскольку ноги подкашивались и отказывались держать мое тело. Жан потянулся, чтобы поймать нас, прежде чем мы упадем на землю, но внезапно остановился. Он пугливо отступил назад, в беспомощном жесте подняв свои большие руки вверх, словно боялся, что те могут его предать.

Меня до глубины души охватило сочувствие. Я знала, каково это – ужас того, что твое собственное тело действует против твоей воли. В случае с Жаном он не просто причинял вред людям. Он убивал их. Ему потребуется много времени, чтобы вновь обрести доверие к себе, если вообще когда-нибудь с этим справится.

Маргарита смотрела на меня. Я убрала руку. Она вытерла рот рукавом, прежде чем заговорить.

– Я видела священника, когда возвращалась в лазарет, и знала, что ты попадешь в беду. – Она неуверенно взглянула на Жана, который свернулся калачиком у стены. – Я не представляла, к кому еще обратиться за помощью.

– Хорошо, что ты выбрала его. Не думаю, что кто-либо другой в Бонсанте оказался бы достаточно силен.

– Достаточно силен для чего? – потребовала она ответа. – Что это было? Чем там занимался клирик?

Рефлекторно я взглянула на кладбище, гадая, не собирается ли Леандр обрушиться на нас с небес.

– Священник ушел, – сказал Восставший. У меня сложилось впечатление, что, если бы у него имелось собственное тело, он бы рухнул рядом с нами напротив двери в состоянии отупляющего изнеможения. – В следующий раз, монашка, – не то чтобы я ожидал следующего раза – напомни мне не называть Неустрашимого древностью.

Позвоночник закололо. В окутанной плющом темноте лестничного пролета Маргарита наблюдала за мной.

– Ты снова это делаешь, – сказала она. – Ты слушаешь его.

Мой желудок перевернулся.

– Если ты кому-нибудь расскажешь…

– Даже не думала. – Она нахмурилась, избегая моего взгляда. – Ты, очевидно, не одержима.

– Откуда ты знаешь?

Я видела, что Маргарита напугана; она снова схватилась за карман, в котором хранила свой амулет. Но ответила с вызовом:

– Я жила с тобой в одной комнате почти семь лет. Ты такая же непонятная и жуткая, как и раньше. Одержимость духом Пятого Порядка, возможно, сделает тебя менее странной.

– Поразительно, – произнес Восставший, – я обнаружил, что во второй раз согласен с этим розовым человечком.

– И вообще, – пробубнила она, – ты знаешь то, что можешь знать только ты. Например, как я ненавижу пауков.

Ее реакция на это открытие оказалась гораздо лучше той, что я ожидала.

– Спасибо, – выдавила я после неловкой паузы, избегая смотреть ей в глаза.

Внезапно она поднялась на ноги и встала надо мной. Сделала глубокий вдох, затем протянула руку. Я уставилась на нее. За все годы, что знала ее, я не могла припомнить, чтобы Маргарита когда-либо добровольно предлагала мне прикоснуться к ней.

– Ты расскажешь мне, в чем дело? Я хочу знать. Обещаю, что смогу сохранить это в тайне. – Она упрямо вздернула подбородок. – И я могла бы… Могла бы помочь.

Я по-прежнему смотрела на нее, потрясенная.

– Хочешь верь, хочешь нет, но у меня действительно есть мозги, – добавила Маргарита, слегка покраснев. – А тебе нужна помощь. Что бы ты ни задумала, ты не сможешь совершить это в одиночку.

– У меня есть Восставший.

Я ощутила, как он подавил удивление – по какой-то причине дух не ожидал этого услышать.

– Этого недостаточно, – возразила Маргарита.

– Однако это завело меня достаточно далеко, – заявила я.

– Может ли дух прикрыть тебя, если ты пропадешь из лазарета? – спросила она. – Или если ты потеряешь сознание, и кто-то увидит твои руки? Знает ли он все последние новости города? Это не просто сплетни, знаешь ли, – продолжила моя собеседница с неожиданным пылом. – Порой это полезная информация. Нет ничего плохого в том, чтобы обращать внимание на то, что происходит вокруг тебя.

Во мне росло желание только одного: чтобы земля поглотила меня целиком. Я распознала признаки того, что Маргарита была чем-то взволнована, но, как обычно, не могла сказать чем.

Не услышав ответа, она разочарованно фыркнула.

– Если ты способна существовать, пугая окружающих и живя в постоянном напряжении, это не значит, что все, кто так не умеет, хуже тебя, – заявила она, явно выплескивая наружу давно копившуюся обиду.