Гимназистка. Под тенью белой лисы - Бронислава Вонсович

Это его «вынужден» подчеркнуло ещё раз отношение к своему пребыванию в клане. Возможно, будь у него выбор, Рысьины не досчитались бы одного целителя?

— Боюсь, может возникнуть ещё одна проблема. Если Фаина Алексеевна узнает, что вам нужны записи деда, она потребует их себе, потому что решит, что указание на артефакт — там. Ценности клана Фаина Алексеевна из рук не выпустит, а вы ей, Елизавета Дмитриевна, как кость поперёк горла стоите, облегчать вам жизнь она не будет.

— Тогда, Владимир Викентьевич не посоветуете ли чего-нибудь против плохих снов с участием Тёмного бога? Он требует вернуть артефакт и говорит, что у нас с ним договор, что я была отправлена сюда для того, чтобы вернуть ему его собственность. Этого будет достаточно для Фаины Алексеевны, чтобы она вас не допрашивала далее?

Я говорила с лёгкой улыбкой и даже не упомянула о попытке захватить теперь уже моё тело, пусть на время, достаточное для возвращения артефакта, но всё же попытке. Но Звягинцев на удивление даже не улыбнулся, хотя уточнил:

— Это шутка?

— Нет, это действительно так, — вздохнула я. — Хотя у меня есть идеи, как закрыть этот клятый договор, не отдавая артефакта. Вернуть Львовым, — пояснила на вопросительный взгляд. — Формально они тоже владельцы. По праву победителя.

А ещё у меня был договор с Ли Си Цыном, который грозил серьёзными проблемами при появлении артефакта в руках. Ещё одно использование телепорта я могу и не пережить. Чует моё сердце, придётся всё же Борису Павловичу выбираться в Царсколевск, несмотря на все его проблемы с передвижениями. Только как бы это до него донести? Разве что через Песцова, который мог бы уже завершить своё заточение и прогуляться где-нибудь в университете: здесь такие замечательные аллеи, присыпанные белейшим снегом…

— Может сработать, — согласился Звягинцев. Он закрыл глаза, потом прикрыл их руками и некоторое время стоял так, покачиваясь и о чём-то размышляя. — Проблема в том, Елизавета Дмитриевна, что я очень ограничен в действиях. Сложно действовать так, чтобы вам не навредить. Слишком много власти у Фаины Алексеевна надо мной и вами, понимаете?

— Понимаю. Но принять не могу. Почему вы не уйдёте от Рыьиных?

— Голубушка, я же связан клятвой.

— Любую клятву можно обойти. Или почти любую. Вашу же наверняка тоже можно обойти?

— Можно. Я могу выйти, вступив в другой клан. Но не будет ли это хуже, Елизавета Дмитриевна?

Я аж дышать перестала, сразу сообразив, что может получиться.

— А если это будет мой клан, Владимир Викентьевич? — осторожно спросила я. — Я вас ограничивать не буду, но при этом мы освободимся от власти Рысьиной.

Звягинцев рассмеялся.

— Елизавета Дмитриевна, голубушка, я бы с радостью, но всё не так просто. Вы, наверное, не знаете, что создать свой клан вы можете только при уровне силы больше 500 единиц.

Пришлось раскрыть карты хотя бы частично.

— Почему же, знаю. И кроме того, знаю, что нужны ещё двое либо с магией, либо со способностью к обороту. И вот этого третьего нам пока не хватает. Но у меня есть идеи, кого можно заинтересовать.

Целитель молча открывал и закрывал рот, пытаясь осмыслить то, что я ему только что сказала. Наконец решил принять мои возможности как данность, не уточняя детали, и перешёл к обсуждению насущных вопросов.

— Хомяковы не пойдут, — убеждённо сказал он. — Они имеют слишком хорошие позиции для того, чтобы идти под кого-то. Да и что вы им можете предложить? В качестве невестки вы бы их устроили, но как глава клана — никогда. Пётр Аркадьевич довольно амбициозен и ни под кого не прогнётся.

Прогибать Петра Аркадьевича я не собиралась, впрочем, как и кого-нибудь другого. А вот сделать так, чтобы сотрудничество оказалось взаимовыгодным, — это было в моих силах.

— Я говорю не про Хомяковых.

Я загадочно улыбнулась, хотя уверенности у меня не было ни на грош. Но если истерия в газетах продолжится и Соболева потеряет место невесты, тогда появляется один весьма интересный вариант. И этот вариант — не Львов.

План был почти продуман, оставались мелкие детали, требующие доработки и уточнения. Конечно, существенной его частью была библиотека моего деда, но Владимир Викентьевич обещал её доставить как можно скорее и помочь разобраться. Оставалось надеяться, что Фаина Алексеевна не выудит из него больше, чем мы планировали открыть. Но здесь я уж никак не могла повлиять, да и Владимир Викентьевич был куда опытней в общении с главой клана, чем я. Поманеврирует, поманеврирует да и вывернет, куда нужно. Я в него верю. За столько лет должен был научиться. Я проводила Звягинцева до проходной университета и поцеловала на прощание, а он ещё раз пообещал не задерживаться и ушёл бодрой походкой человека, у которого появилась серьёзная цель.

На улице было замечательно. Лёгкий морозец бодрил, а не заставлял кутаться в меха, при одном взгляде на которые меня начинал мучить вопрос: нужно ли будет возвращать их Рысьиным? Впрочем, всё это было не столь важно, да и гулять ради удовольствия мне пока рано.

Вернувшись в лабораторию, я наткнулась на странный взгляд Тимофеева, но ни я не успела его спросить, ни он не успел мне ничего сказать, поскольку практически сразу в лабораторию ввалилась Полина Аркадьевна. Интересно, её соболиная шубка — это намёк на то, как она относится к клану, в который входит Тимофеев? Но поздоровалась она вежливо и вовсе не пыталась выразительно игнорировать заведующего лабораторией, так что, наверное, в данном случае одежда ничего не значила. Да и не может же приличная девушка носить шубки из морских свинок? Подозреваю, что они не очень тёплые…

— Лиза, ты должна помочь, — обрушилась она на меня, как горная лавина на ничего не подозревающего лыжника. — Мы же подруги, значит, обязаны помогать друг другу.

— Сделаю всё, что в моих силах, — осторожно ответила я.

А силы мои не так велики. Даже Поленька должна понимать, что не смогу вручить ей Волкова, аккуратно упакованного в подарочную коробочку и перевязанного синей ленточкой, пусть даже это не противоречит моим собственным желаниям.

— Папа́, то есть Аркадий Владимирович Свиньин-Морской, хочет заказать вам артефакты, — как само собой разумеющееся заявила Поленька. — То есть не для себя, конечно, для армии.

— Нам — это кому? Рысьиным? — опешила я.

— Разумеется, нет, — удивлённо ответила моя новоявленная подруга. — Когда это Рысьины стали сильны в артефактах? Что ты, Лиза, разве я бы могла с такой ерундой тебя побеспокоить?

Предположение, что Полина Аркадьевна откуда-то прознала про методику Седых, не выдерживало никакой критики, тем более что вживляться могли и чужие артефакты, то есть необходимости заказывать их именно у меня точно не было. К тому же я отнюдь не мастер-артефактор, а если вдруг стану, то это случится не скоро.

— Тогда я определённо тебя не понимаю, — твёрдо ответила я. — Кому нам ты хочешь заказать артефакты?