Покорение Америки - Геннадий Марченко

– А столы с рулеткой? Они-то никуда не исчезнут.

Вместо ответа, Джордан подошёл к одному из столов, сунул руку под столешницу, на ощупь там пошуровал пару секунд, нажал на крышку стола, и та… перевернулась. Теперь это был обычный стол с полированной поверхностью.

– Видите, всё очень легко, единственное – всё, что на столе остаётся незакреплённым, падает на пол. Но у наших крупье будут наготове специальные веники и лотки, чтобы всё быстро смести и убрать. А в будущем, может, придумаем какой-нибудь способ, чтобы решить и эту проблему. Кстати, надо бару придумать название до того, как мой человек пойдёт его оформлять.

После недолгого совещания решили назвать злачное место «Чёрная орхидея». Вроде как отсылка к Гарлему, населённому чёрными. Не «Русью» же назваться, в самом деле. У нас это название припасено для другого дела.

Мы поднялись наверх, где предстояло расположиться борделю. Понятно, его никто регистрировать не собирался. Здесь работ по благоустройству предстояло больше. Пока только вычистили квартиры от ненужного хлама. Джордан поинтересовался, есть ли у нас кандидатуры на роль «мамки», и мы дружно отрицательно покачали головой.

– Тогда предложу свою. Есть у меня на примете одна красотка с деловой хваткой, думаю, за процент от работы девочек она согласится взвалить на себя эту ношу.

Расстались мы довольные друг другом. Ещё раз заехали в наш ресторан, перекусили и решили расползаться по домам. Атаман уехал с сыном. Вержбовский предлагал меня подвезти, но я, поблагодарив, отказался, сказал, что в такую чудную погоду хочется полюбоваться закатом над Ист-Ривер, и отправился пешком на набережную, прихватив полкаравая хлеба, чтобы покормить чаек. Да уж, пробило что-то на сентиментальность. Старею, наверное.

Уже в сумерках я поплёлся домой. Погружённый в свои мысли, медленно брёл по Гумбольдт-стрит мимо церкви Святого Станислава Костки, фоном воспринимая польскую речь, и в первый момент даже не обратил внимания, когда рядом затормозил тёмный «плимут». Очнулся, только когда мне в бок упёрся ствол и хрипловатый голос вместе со смесью каких-то специй и табака выдохнул мне в ухо:

– Давайте без глупостей, мистер Бёрд. Не советую дёргаться, если хотите вернуться в свой Гринпойнт. Просто молча и тихо садитесь в машину. Вот так… Надеюсь, вам удобно? Хорошо. Энрике, трогай!

Поездка в автомобиле напомнила мне события годовалой давности, когда из сельского райотдела НКВД меня везли в Москву. Так же на заднем сиденье, так же зажатый с боков двумя крепкими ребятами, только теперь мне ещё вдобавок в бок достаточно больно упирается ствол револьвера. Интересно, успею я поработать локтями, прежде чем этот слева нажмёт на спусковой крючок? Ставить такой эксперимент мне совершенно не улыбалось, тем более ещё неясно, куда и зачем меня везут. Да и вернуть в Гринпойнт обещали, правда не уточнив, в каком состоянии. Хорошо, если не в виде расчленённого тела.

Ехали часа полтора, и ни на мгновение нажим ствола в мой бок не ослабевал. В итоге я мягко попросил перестать сверлить моё левое подреберье этой железякой, на что получил ответ, что уже приехали. А приехали мы на какой-то пустырь, посреди которого стоял то ли ангар, то ли сарай довольно приличных размеров.

– Выходите, мистер Бёрд, – подтолкнули меня стволом в многострадальный бок, отчего я невольно поморщился.

Одна из массивных дверных створок была снабжена встроенной дверью чуть выше человеческого роста, через которую мы и попали внутрь. Щёлкнул выключатель сбоку, и загорелось несколько лампочек, дававших тусклый свет. Прямо посередине сарая стояло деревянное кресло, и когда меня к нему подвели, я увидел, что к подлокотникам приторочены ремни. Та-а-ак, это уже серьёзно. Обездвиженный, я вряд ли смогу постоять за свою честь.

– Садитесь, – сказал тот, что по-прежнему целился в меня из револьвера.

– Может, обойдёмся без этого? Я и так у вас на мушке… Короткий удар в солнечное сплетение не дал мне договорить фразу. Бил второй, молчаливый. М-да-а, расслабился я в последнее время, теряю сноровку. Пока я хватал ртом воздух, меня кинули в кресло и споро притянули ремнями запястья к подлокотникам. Всё, теперь я хрен куда денусь, даже несмотря на свободные ноги – с таким грузом особо не попрыгаешь. Остаётся ждать дальнейшего развития событий.

Мои похитители принялись переговариваться на итальянском, будучи уверенными, что я не знаю их языка. Правильно, не знаю… Жаль, не немцы меня выкрали, их речь я разобрал бы. Хотя что мне это дало бы? Но всё равно немного знать, что планируют твои оппоненты, лучше, чем находиться в полном неведении.

С другой стороны, мне сразу стало понятно, что мной заинтересовалась итальянская мафия. Ещё там, в машине, когда я пригляделся к физиономиям моих похитителей, скумекал, что со смертью Бонанно проблема как по волшебству не испарилась. Единственное – на чьей они стороне? Одержимы местью за подельника или, наоборот, как-то причастны к его гибели? И если второй вариант, то, возможно, смертный приговор мне ещё не подписан.

Водитель, судя по удалявшемуся звуку двигателя, явно куда-то отправился на машине, а двое остались со мной. Они молчали, сидя на табуретах напротив меня, я тоже не хотел задавать вопросы. Рано или поздно всё само прояснится.

Ждать пришлось около часа. Теперь уже подъехали, если меня не обманывал слух, два автомобиля.

Ага, новые персонажи… Шишка тут, похоже, вон тот, с выдающимся мясистым носом и хитрым прищуром. Подошёл, сел на услужливо освобождённый для него табурет, снял с головы шляпу, которую тут же не менее услужливо принял другой подручный. Он же щёлкнул зажигалкой, когда его босс сунул в рот сигарету. Наши взгляды встретились, и в его глазах я прочитал для себя возможный приговор.

– Не жмёт? – выпустив струю дыма в моё лицо, поинтересовался он на английском, кивнув на подлокотники.

– Нет, что вы, я чувствую себя очень комфортно. Ваши люди – сама обходительность.

Мой сарказм не возымел на него никакого действия.

– Мистер Бёрд, думаю, вы знаете, кто я, если же нет, то позвольте представиться – Фрэнк Костелло.

Я молча кивнул, ожидая, что мой собеседники предпримет дальше.

– Что ж, можно сказать, познакомились, – продолжил он, щелчком отбрасывая в сторону недокуренную сигарету, рассыпавшуюся снопом искр. – А теперь мне, собственно говоря, хотелось бы узнать, кто вы такой на самом деле и что это за Большой Иван, наводящий ужас на нью-йоркских гангстеров?

– Мне это напоминает наш разговор с Джозефом Бо-нанно, я ему рассказывал примерно то же самое.

– Тогда можете не пересказывать, содержание вашего разговора я знаю от Мейера Лански. А мне вы можете сказать правду. Потому что в сказочки о каком-то загадочном Большом Иване, взявшемся из ниоткуда, я не верю. Никакого русского гангстера под таким именем в Эль-Пасо никогда не существовало, это мои люди проверили. Итак?..

Оперативно работает, сволочь! Интересно, что он ещё успел вынюхать? Понятно, правду говорить нельзя, нужно придерживаться изначальной версии, может, с некоторыми поправками на ситуацию.