Заложники солнца - Мила Бачурова

– Ну, что… Тебя от нас выдернуть. Сам прикинь – Корявый про тебя узнать никак не мог, кабы не предупредили. – Рэд выругался. – Совсем, видать, Толян с резьбы слетел! Решил, что мы за молодильными яблоками намылились, не иначе. Своих, небось, вперед послал – конных, чтобы нас опередить. Чтобы на нас, типа, меченые напали, а к нему самому – не подкопаться. Про то, что с Корявым снюхался, давно уже слухи ползут. Говорят, боеприпасом Дикого подкармливает, а тот ему сплетни по всей Цепи собирает.

– Бред какой-то, – подумав, решил Кирилл. – Я ведь сам по себе, без реактивов никакой ценности не представляю! Для чего я ему?

Рэдрик хмыкнул.

– Поди, спроси.

– Да ну тебя. – Кирилл вздохнул. Потянулся к фляге.

– Погоди, – остановил Рэд. – На, примерь.

И Кирилл увидел у него в руке – стволом вниз, рукоятью вперед – пистолет. Весьма похожий на тот, который час назад вытащил из-под убитого Джек.

От неожиданности отпрянул. Глупо выпалил:

– Что это?

Рэд прищурился.

– А вот это у тебя надо спросить, – он очень похоже передразнил Любовь Леонидовну. – А ну, быстро – марка, калибр, скорострельность? Зря, что ли, Олеська с тобой мучается?

– И ничего не зря. – С теоретической частью занятий дела у Кирилла обстояли на порядок лучше, чем с практической. – Это – автоматический пистолет Стечкина. Калибр девять миллиметров, двадцатизарядный магазин, боевая скорость – от сорока выстрелов в минуту. У Джека такой.

Он успел прослушать не одну лекцию об оружии, с наглядной демонстрацией всего имеющегося в распоряжении отряда арсенала.

– А чего ж спрашиваешь?

– Я… – Кирилл смешался. – Я просто не понял… Почему ты мне его даешь?

– Потому что ваш с Ларкой трофей. Добыли в бою. Ей-то – без надобности. И свой браунинг хороший, и неизвестно, сколько еще проваляется… Так что забирай.

Рэд вынул из рюкзака кобуру – очевидно, тоже снятую с убитого – и надел на Кирилла. Не спеша подогнал по фигуре. Сунул в кобуру пистолет и, чуть отступив, полюбовался результатом.

А потом протянул Кириллу руку.

– Молодец, бункерный. Все ты правильно сделал. Сам уцелел, Ларку спас. А Диких валить надо, и не о чем тут париться. Если не ты, то тебя. – И крепко стиснул пальцы Кирилла – в первый раз с тех пор как они познакомились.

Вот этого Кирилл совсем не ожидал.

Он смотрел на широкую и твердую, как доска, ладонь Рэда, впервые пожавшую его собственную руку. И понимал, что сейчас, кажется, опять заревет.

Они вернулись на палубу, к команде.

Вокруг праздновали победу – разливали пиво и сдвигали кружки. Дымились сигареты, шумели голоса, перекрикивая пароходный двигатель.

Появление преображенного «бункерного» на палубе приветствовали радостными возгласами. Адаптов вовсе не ужасал тот факт, что час назад Рэд убил двоих пленных. Что на Кирилла надели кобуру, снятую с мертвеца – с непросохшими, кое-как смытыми следами крови. И самого его этот факт почему-то тоже уже не пугал.

«Если не ты, то тебя».

Если бы Рэд не убил того парня, второй ничего бы не сказал. Они по-прежнему не понимали бы, что происходит. А если бы у меня было оружие, – думал Кирилл, – и я умел с ним обращаться, Лара не лежала бы сейчас в каюте. Не стонала бы от боли.

Я научусь стрелять. И ножи метать тоже. И драться. А Лара поправится. Все будет хорошо.

* * *

Ни о чем другом в походе Кирилл не мечтал так, как о возможности выспаться. Каждый подъем становился пыткой. Если бы не Рэд, с удовольствием проспал бы год, а то и больше. А сегодня вдруг проснулся сам.

Первой идиотской мыслью было – командир ушел, забыв о нем! Кирилл в панике подскочил на кровати и уставился на соседнюю.

Рэд безмятежно спал. За окном было еще светло. А подскок отозвался тяжелой болью в затылке.

Никто и никогда не рассказывал бункерному «малышу» о том, что такое похмелье. Головную боль и ужасную сухость во рту Кирилл принял за симптомы начинающейся простуды.

Нужно было выпить аспирин, чтобы снять симптомы. Аспирин, среди прочих лекарств, находился у Лары в аптечке. Аптечка – в рюкзаке, где-то здесь, в комнате… Но искать лекарство означало разбудить Рэда – Кирилл по опыту знал, что тот просыпается от любого шороха. Так и мучился, не решаясь встать, до тех пор, пока не раздался осторожный стук в дверь.

Рэд немедленно вскочил – будто и не спал. В руке сжимал нож. К тому, что спросонья командир хватается не за штаны, а за оружие, Кирилл успел привыкнуть.

– Кто?

Дверь приоткрылась, и в комнату заглянул парень из экипажа со шрамом на лице. Звали его, кажется, Тохой.

– Сталкер, девка ваша очухалась! Капитан велел тебе сказать.

– Правильно велел. – Рэд потянулся за брюками. – Заходи, чего в дверях мнешься… А ты чего вскочил? – Последнее относилось к Кириллу.

– Я с тобой пойду, все равно уже не сплю. Сейчас, только аспирин поищу. Я, по-моему, простудился.

Рэд усмехнулся.

– Башка трещит, что ли?

Кирилл кивнул, поморщившись от резкого движения. Рэдрик фыркнул.

– Ты сколько выжрал-то вчера?

Кирилл попытался припомнить… Кажется, «выжрал» он много.

Последним воспоминанием было, как втолковывает кому-то из экипажа – вроде бы, вот этому самому Тохе, со шрамом, – кем были средневековые рыцари и что у них было принято изображать на гербах. И что он, Кирилл, на своем гербе изобразил бы деревянный стол с красивыми гнутыми ножками и странно высокими бортами. А рядом сидела Олеся и ворчала, что, когда пьешь, надо закусывать.

Кирилл неопределенно развел руками.

– Во-во, – кивнул Рэд. – Пива лучше накати, чем колесами травиться.

При воспоминании о пиве замутило.

– Спасибо, я – аспирин.

Рэд не спорил.

– О’кей, дело хозяйское. Шевелись только, ждать не буду.

В Набережных Челнах проживало много народу, без малого двести человек. И здесь работала настоящая больница – с операционной, палатами и даже рентгеновским аппаратом. Распоряжалась всем невысокая полная женщина по имени Асия.

– Как Ларка? – спросил у нее Рэд.

– Ничего, – заулыбалась женщина. – Вытащили мы вашу красавицу! Молодая, сильная – выздоровеет. Через недельку плясать будет.

– Зайти-то к ней можно?

– Заходите, чего ж нет. Отоспаться еще успеет.

«Да когда же успеет?» – чуть не удивился Кирилл. Ведь они сегодня уходят, нужно спешить! Лара казалась неотделимой от отряда. Но глядя в мрачно-решительное лицо Рэда, вдруг понял, что «балласт» в виде раненых командир оставит здесь. Уговаривать бесполезно.