Обратный отсчет: Проект "Геката" - Токацин

об уничтожении тринадцати группировок агрессивной фауны над загрязнёнными территориями. Компаниям, занимающимся перевозкой пассажиров и грузов, пока не рекомендовано отказываться от вооружённого сопровождения.»

К статье прилагалась фотография, сделанная с дрона, — лилово-серая масса на земле, отряд экзоскелетчиков вокруг. Рядом с останками мутанта они выглядели карликами — длина животного составляла тридцать метров. Гедимин долго его рассматривал, пытаясь понять если не видовую принадлежность, то хотя бы тип. Кажется, у него был какой-то внутренний каркас, но не позвоночник, — что-то вроде длинных дуг, сходящихся в противоположных концах туловища. Выглядело оно как лопнувший лиловый пузырь — обстрел разрушил структуру существа, и найти у него конечности, щупальца, усики или ещё что-нибудь определимое Гедимину не удалось. «В Саскатуне вроде учат биологов,» — вспомнил сармат. «Пускай сделают анализ ДНК. Оно вообще с этой планеты?»

Фотографий живого «пузыря» не было. Гедимину вспомнился давний разговор с сарматом из гарнизона Ураниум-Сити — о существах, пожирающих звездолёты — и он невольно поёжился. «Этот, видимо, был мелкий. Тридцать метров на звездолёт не натянешь,» — заключил сармат, закрывая страницу. О том, как «пузырь» умудрялся летать, будучи явно тяжелее воздуха, и как он настигал низколетящие звездолёты, Гедимин думать не стал. На Земле творилось что-то странное, и сармат был уверен, что без ирренция не обошлось — и ему было не по себе.

Когда он выходил из информатория, на жилой палубе ещё было тихо — в праздничный день редкие сарматы вставали в три ночи, и даже Кенен ещё не начал готовиться к выезду в городской совет. Капитанская рубка была закрыта наглухо, под дверью лежал отключённый робот-уборщик. Гедимин бесшумно прошёл мимо.

Реактор встретил его клубящимися невидимыми волокнами, на долю секунды облепившими лицо, как будто «существо» кинулось сармату навстречу. Гедимин постоял на пороге, неловко ухмыляясь, — из-за волокон глаза щипало, и мониторы виделись размытыми. «Существо» подобрало щупальца, распределив их по бровным дугам и вдоль висков, и сармат сел к пульту управления, привычно проверяя показатели.

Борная кислота, омывающая сборки, каким-то образом повлияла на стабильность реакции, — за ночь установка не заглохла, продолжала работать, хотя около полуночи была небольшая омикрон-вспышка. Гедимин спустился в активную зону, частично выдвинул сборку и проверил, не начал ли бор поглощать омикрон-частицы, — с ирренцием можно было ждать и такого фокуса. Но нет — свойства бора не изменились, излучение проходило сквозь кожух свободно. «Ну ладно, работает — и хорошо,» — Гедимин досадливо сощурился, вспомнив давнюю переписку с Конаром — сейчас совет толкового физика не помешал бы. «Теперь проверить на пульсации…»

Полноценный пульсационный режим он вводить не стал — только подвигал стержни, в произвольном порядке поднимая и опуская твэлы и сбрасывая вдоль них защитное поле. Начал он с одного перемещения в пять минут, после каждого всплеска на мониторе оставляя реактор в покое и позволяя вспышке угаснуть. Установка держалась — сигма-излучение приподнималось волной и плавно опадало, «утягивая» за собой интенсивность омикрон-потока. Гедимин увеличил скорость до одного перемещения в минуту — волны на мониторе стали выше, но опадали так же плавно.

Сармат выбрал наиболее стабильную сборку для итогового эксперимента и отработал на ней стандартную пульсацию Прожига. Тут же интенсивность излучения взлетела до небес и так же резко рухнула, и Гедимин едва успел сбросить управляющие стержни. Их оказалось недостаточно — только весь запас ипрона прервал реакцию. Секунду спустя сармат был в активной зоне и с недоумением рассматривал сборку. Она заметно нагрелась, но из белой уже стала зелёной, — пульсация прервалась, лишние нейтроны поглотила борная кислота, до взрывной омикрон-реакции так и не дошло.

«Всё-таки не тянет,» — Гедимин тронул пальцем кожух и досадливо сощурился. «Где-то оно сцепляется, и бор не успевает… Сделать широкие твэлы, чтобы жидкости между стержнями было больше? Возможно, сработает…»

Он едва успел добраться до мониторов, когда входной шлюз замигал красным светодиодом. Сармат покосился на часы — он уже провёл в туннеле половину суток. «Хватились,» — он нехотя опустил рычаг, открывая реакторный отсек, и прикрыл спуск в активную зону защитным полем. «Опять что-то сломалось?»

— Атомщик, ты здесь надолго? — Иджес, не переступая порог, с опаской выглянул из шлюза. Вид белесого, нетронутого излучением защитного поля немного его успокоил, и он вошёл в отсек.

— Опыты, — сармат кивнул на мониторы. — Всё-таки для пульсаций реактор не предназначен… Что у вас там?

— Кенен просил зайти в рубку, — ответил Иджес. — Вернулся из города. Раздаёт какую-то мартышечью дрянь.

Гедимин хмыкнул.

— Чего сам не пришёл? Вместе с остатками дряни…

«Я не ем человечью еду,» — он недобро сузил глаза. «Так трудно запомнить⁈»

Иджес пожал плечами.

— Зайди. Пусть эта штука от тебя отдохнёт.

Гедимин задумчиво посмотрел на монитор. Отдых реактору действительно был нужен — сармат собирался оставить его в покое на пару часов. Проводив взглядом зигзаг на графике интенсивности излучения, медленно уходящий за край монитора, сармат поднялся на ноги.

— Ладно, идём.

Капитанская рубка была открыта, изнутри доносилась негромкая мелодия, — несколько сарматов вместе с Кененом смотрели на обзорном мониторе какой-то фильм. Увидев Гедимина, Маккензи достал из-под стола белый пакет с яркими надписями.

— Тебе сегодня особый подарок, Джед, — сказал он, глядя мимо сармата; его глаза неприятно сузились. — Бери.

Гедимин заглянул в пакет. Внутри было несколько предметов, обёрнутых в прозрачный скирлин, — три плоских и три круглых.

— Что это? — спросил он.

— Фрукты и сладости, — отозвался Кенен. — Из «Сю» просили передать. Иди, Джед, сегодняшний фильм не в твоём вкусе.

Гедимин растерянно мигнул, но спорить не стал. В коридоре он ещё раз заглянул в пакет и хмыкнул.

— Иджес, ты это ешь?

Механик пожал плечами.

— Да небось не хуже Би-плазмы. Чего там тебе прислали?

У свёртков был заметный запах — не отвратительный, но резкий — и Гедимин не стал вскрывать их на жилой палубе. Вместе с Иджесом он перебрался на необитаемую корму; там по коридорам ходили только роботы-уборщики — можно было сесть и спокойно рассмотреть подарок.

То, что лежало в плоских свёртках, было сделано