Полоса черная, полоса белая - Екатерина Островская

— Вряд ли, столько лет не ждут справедливости, если есть решимость. И потом, уж больно профессионально подготовлено и совершено это убийство. Отключить сигнализацию, установить взрывное устройство, замкнуть, чтобы оно еще сработало на поворот ключа в замке зажигания. Мне кажется, это ложный след. А если даже и так? За что наказывать несчастную женщину?

— Мы проверяем все версии. Кстати, звонил Иван из Таганрога, доложил, что место, где скрывается Калошин, установлено с точностью плюс минус сто метров. Ребята уже барражируют вокруг, чтобы визуально его обнаружить.

Вскоре в дверь позвонили, пришли за автомобильными ключами. Пришлось спускаться во двор, показывать повреждения, рассказывать, как все произошло. Конечно, пришлось врать, что сам задел припаркованную машину.

— Скорость у вас была, однако! — удивился специалист по ремонту. — За сотню наверняка.

Машину обещали сделать до вечера и подогнать к дому.

Сергей стоял во дворе и осматривал место, где в ту ночь стоял человек в куртке с капюшоном, но ничего примечательного не обнаружил. А когда поднимался в теткину квартиру, прилетел звонок от Колыванова.

— Ты как в воду глядел, — сказал он. — Мне уже позвонили и попросили установить круг знакомых Рохелю женщин.

— Почему именно женщин?

— Да потому, что взорвали не Рохеля, — неизвестно чему обрадовался Колыванов. — Эксперты сразу установили по скелету, что за рулем в момент взрыва находилась женщина. Хотя там мало что от нее осталось — ни документов, ни особых примет. Ты же сам видел, как тачка полыхнула. Там от тополей, под которыми «мерс» был припаркован, остались одни длинные головешки, а машина и подавно. Внутри салона нашли куски двух канистр из-под бензина. Предположительно, они были полными, когда бабахнуло. И бак полным был. Кто-то, очевидно, собирался в дальнюю поездку, потому что, сам подумай, полный бак, две дополнительные канистры по двадцать литров.

— А может, готовили именно такое покушение, чтобы ничего ни от машины, ни от жертвы. Заправляли, скорее всего, накануне. Проверили видеозаписи со всех заправок, чтобы установить?

— Наверное. У нас ведь тоже не дураки. Только со мной никто этой информацией делиться не будет. Сам понимаешь.

— Круг женщин уже определил?

— Когда? Сейчас этим начну заниматься. Но когда соседей опрашивал после самоубийства матери Рохеля, то они сказали, что у него была девушка. То есть у него были разные, но одна чаще других посещала. Брюнетка лет двадцати пяти. Или еще моложе. Имени ее они не знают.

— Можно по телефонным звонкам вычислить, — подсказал Сергей.

— Ну, это не ко мне, — ответил участковый, — мое дело узнать, кто приходил, уходил. А кто кому и когда названивал — пусть специалисты разбираются. Спасибо тебе еще раз за машину. Классная тачка!

Ерохин сидел и размышлял: если так, как рассказал участковый, то получается, что Олег сам инсценировал свою гибель.

Решил исчезнуть, чтобы его не искали. Или узнав как-то, что на него готовится покушение, подставил кого-то другого, но с той же целью — исчезнуть. Теперь скрывается где-то.

Иначе, узнав о взрыве своего дорогого автомобиля, уже объявился бы. А если он сам заправлял свой «мерс» и поставил туда две полные канистры?..

Хотя это еще не доказательство.

Он всегда может отговориться, сказать, что собирался отправиться к морю отдохнуть и бензином решил запастись проверенным, а не рисковать на случайной заправке, не зная, какого качества там топливо. Ведь хуже нет, когда в поездке накроется движок.

Он снова связался с Бережной и рассказал все, что узнал от участкового Колыванова. Говорил по телефону и смотрел на книжную полку теткиного шкафа. Там стояла коробочка с пластиковой прозрачной крышкой, под которой покоилась модель машины, присланная матерью в его далеком детстве, в таком далеком, когда он еще принимал от нее подарки и страстно ожидал ее возвращения.

Дома делать было нечего, и Сергей решил все-таки навестить банк.

Алексей Алексеевич положил на плечо удилища, подхватил мешок с уловом и побрел по песку в сторону трассы. Ловить стоя по колено в воде, конечно, не очень удобно, но здесь, даже если полчаса идти от берега, все равно будет по колено или до пояса. Но бычок по утренней зорьке брал хорошо.

За пару часов Калошин наловил килограммов пять.

Через четверть часа он вернется в сарайчик, который снял на целое лето у местной бабульки, и слоями начнет складывать улов в картонную коробку, пересыпая рыбины крупной солью. Потом нужно развесить просоленную рыбу на ветру…

Вообще, весенний бычок идеально подходит для вяленья — летом почему-то вкус рыбки иной.

Плохо лишь то, что здесь со сбытом могут возникнуть проблемы: во-первых, рынок перенасыщен предложениями, и, вообще, любой неленивый человек может взять удочку и наловить сколько надо.

А с другой стороны, очень много предлагается раков. Вдоль трассы, ведущей от Ростова, через каждую сотню метров стоит вкопанная в землю суковатая палка, на которой болтается привязанный за клешню рак.

Рядом на складном стульчике сидит обязательно женщина, а рядом с нею пара ведер, укрытых от солнца, в ведрах копошатся живые раки.

Накануне Калошин сходил на рынок и взял пару кило. Сварил их, сам поел, но большую часть отдал хозяйке. Она тут же поспешила за пивом — благо пивзавод в сотне метров, принесла трехлитровую стеклянную банку, что свидетельствовало о том, что пиво она взяла не в магазине.

Алексей Алексеевич выпил один стакан, а потом отказался.

— Больной, что ли? — удивилась старушка. — Хорошее же вроде пиво.

— Я здоров, — ответил Калошин, — просто к хорошему привыкать не хочется…

Вспоминая все это сейчас, Алексей Алексеевич чувствовал некоторое удовлетворение.

Тревога, которая точила изнутри последние дни, постепенно оставляла его. Теперь он был почти спокоен и с облегчением думал о том, что все правильно рассчитал: здесь его никто не найдет — у него чужой паспорт, приобретенный еще год назад в Питере у опустившегося бомжа за литр водки.

Правда, документ тому не принадлежал; а сам бомж уверял, что настоящий владелец документа давно сыграл в ящик и закопан на какой-то пригородной свалке, где проживал в картонном доме.

Верить ему или не верить, но и водка та была ненастоящая.

Но теперь Алексей Алексеевич называл себя Леонидом Маковским.

На фотографию в паспорте он был не очень похож, но паспорт был замызган и потерт, да и фотография покойного помоечника была древней.

Паспорт, конечно, можно поменять, но для надежности следует завести знакомство с какой-нибудь сотрудницей паспортного отдела. А потом еще можно фиктивно жениться, но это дело требует средств, а потому надо каким-нибудь образом быстро разбогатеть…