Выживут только волшебники - Людмила Клемят

Откуда она знает?! Кир похолодел. Загипнотизировала Раду и та всё ей рассказала?

– Враги у тебя хорошие. А друзья еще хуже врагов. Только ведь ты различать их не хочешь.

Чушь какая! Хорошо, он выслушает эту полубезумную старуху и сразу уйдет.

– Будущее знать ты боишься, прошлое знать не умеешь, а в настоящем словно слепой идешь. С тобой говорить – только время терять. Задавай свой вопрос и уходи.

Вопрос? Ну это несложно, лишь бы она после этого отвязалась:

– Кто хотел меня убить?

Старуха беззвучно засмеялась.

– Это очень плохой вопрос, потому что на него много ответов. Кто только не хотел тебя убить, по ту и по эту сторону. И разве это важно? Важно ведь, не кто хотел, а у кого это в конце концов получится.

Киру стало жутковато. То ли его наконец проняло – обстановочка тут, прямо скажем, мрачноватая. То ли заявление старухи достигло цели. Значит, у кого-то все-таки получится его убить? Он раскрыл было рот, чтобы спросить еще, но Ярга остановила его жестом.

– Твои вопросы кончились. Бездарно потратил, что и говорить. Но ты у нас гость, так что скажу, о чем не спрашивал.

Кир жадно ждал слов старухи, и в то же время смеялся про себя: ну неужели он верит во всю эту чушь!

– Тот, кого ты ищешь, сам тебя найдет, если не перестанешь искать…

А кого он ищет? Он и сам этого не знает. Но пророчество Ярги прозвучало как угроза.

Старуха молчала. Кир понял, что прием окончен.

– Я… что-то должен? – несмело спросил он.

Та усмехнулась.

– Слава пламени, мне – ничего. А тех, кому ты должен, можно пожалеть…

Говорят ли за такое «Спасибо!»? Наверное, нет.

Кир встал из-за стола и вышел вон.

* * *

– Ты уже? – Рада явно не ждала его так скоро. Она сидела в том же коридорчике, что и Кир до этого, но устроилась с куда большим комфортом: на ее коленях лежал большой пушистый черный кот и громко мурлыкал, подставляя для поглаживания то одно ухо, то другое.

Спрашивать, что Киру сказали, она не стала. И это было хорошо, потому что повторять нелепое «говорить не следует, слушать ни к чему» совсем не хотелось.

– Мы можем идти?

– Конечно! – Рада начала подниматься, давая понять коту, что сеанс расслабляющего массажа окончен. Тот нехотя сполз с коленей девушки, успев зыркнуть на Кира недобрым зеленым глазом.

Дом Ярги хотелось покинуть как можно быстрее. Провожать их хозяйка не вышла. Судя по тому, что Рада не стала ее дожидаться, правила хорошего тона на гадалок тут не распространялись, и как раз это обстоятельство ничуть не огорчало Кира.

На улице дышалось легко и свободно, словно что-то темное и тягучее осталось там, в этой пританцовывающей избушке.

Какое-то время они шли молча, каждый окунулся в свои мысли.

Кир искоса взглянул на девушку: интересно, что так долго говорила ей старуха, о чем она теперь размышляет так сосредоточенно? Сам он особенно думать о словах гадалки не собирался. Только одна мысль, проскользнувшая в этом странном разговоре ни о чем, показалась ему достойной внимания:

– Кажется, мы здесь уже сделали и узнали всё, что могли. Может, полетим в Нааполь, к Махагрону? У меня к нему внезапно появилось одно очень важное дело. Да и он, наверное, соскучился. Каково ему там одному…

Рада тихо засмеялась:

– Не там, и не одному. Плохо же ты знаешь своего наставника. Ты всерьез решил, что он будет сидеть дома и ничего не делать?

Если честно, Кир где-то так всё это и представлял. Одинокий старик, лишенный любимой работы и вообще какого-нибудь общества, застрявший в доме на отшибе. Кажется, он опять ошибся.

– Дед рыскает по всем библиотекам, ищет упоминания о Лео Нарте. Раньше у него на это не было столько времени, а сейчас…

Облететь за два дня все библиотеки Альтары – задача, пожалуй, невыполнимая. Даже с учетом телепортов в каждом приличном городе.

– И что, мы его никак не найдем?

– Найдем, если очень нужно. Он собирался начать с Библиотеки восемнадцати, это самое большое книгохранилище Альтары. Сомневаюсь, что перебрать все их книги можно за какие-нибудь пару недель. И что же это за внезапное дело?..

Она вопросительно посмотрела на Кира. А вот на дорогу смотреть перестала и тут же споткнулась.

На этот раз удержаться на ногах ей не удалось. Она взмахнула руками и уцепилась за Кира. Он подхватил ее раньше, чем понял, что делает. Получилось совсем неуклюже, пожалуй, даже медведь, попади он в магазин посуды и сувениров, действовал бы куда изящней.

Кир уткнулся носом в золотистую макушку. Волосы Рады пахли скошенной травой, медом и яблоками.

Его обдало жаром – куда только делась зябкая сентябрьская ночь, стало душно, дыхание сбилось, а воздуха не хватало. Сердце заколотилось как бешеное. Казалось, еще секунда – и оно разорвется от желания прижать девушку к себе как можно крепче и ни за что не отпускать и от страха неосторожно причинить ей боль – вон какая маленькая и хрупкая, едва достает ему до плеча.

Рада подняла голову, и ее глаза – ярко-синие – оказались совсем рядом. Ее взгляд был такой… Нет, Кир не нашел бы подходящих слов, чтобы описать, какой. Он лишь хотел бы, чтобы она всегда смотрела на него только так.

Это продолжалось несколько невероятно долгих, упоительных мгновений.

– Я уже не падаю, спасибо, что поймал, – тихо сказала Рада и отстранилась.

Кир отпустил руки. С трудом справляясь с дыханием, он проворчал, изо всех сил стараясь, чтобы голос звучал ровно и бесстрастно, словно сердце не бьется отчаянно и не пытается вырваться из грудной клетки.

– Может, ты все-таки держись за меня. Так и ноги переломать можно.

– Ничего, у нас начинающий целитель под боком. Быстро всё залечит.

Ему показалось – или ей тоже с трудом удалось справиться с волнением? Нет, наверное, показалось.

Когда они вернулись, в доме уже все спали. Даже Вектор сопел, развалившись у крыльца, и едва поднял голову, когда хозяин проходил рядом.

Рада быстро проговорила: «Светлых снов!» и торопливо скрылась за дверью комнаты. Стало совсем тихо.

Только Кир еще долго ворочался в кровати, вспоминая бесконечную синеву взгляда и тонкий медовый запах…

Он уже почти засыпал, когда эту – лучшую в мире картину – сменила совсем другая.

Он увидел Антира – гостеприимного хозяина и заботливого отца. Тот сидел за столом, на котором бережно были разложены конвертики, исписанные аккуратным почерком, несколько недорогих украшений, портрет симпатичной женщины с волевым взглядом – приемной матери Ирис. А в руках у него лежал камешек – на вид самый обычный, он не мог бы считаться драгоценным ни в одном из миров: таких полно на дорогах, в полях, да везде!