Дело наемной брюнетки - Эрл Стенли Гарднер

– У мистера Ридли есть алиби на то время, когда былосовершено убийство, если вы это имеете в виду, – рявкнул Гуллинг.

– На то время, когда по вашему мнению было совершено убийство,– возразил Мейсон. – На самом деле Хайнса застрелили на полчаса позднее. ОрвильРидли, находясь в офисе агентства, получил рапорт о том, что Адела Винтерспокинула вместе со спутницей квартиру, поехала прямо в отель Лоренцо, подошла кмусорному баку и подняла крышку. Он заинтересовался – что такое она моглабросить в бак? Покинув агентство, он направился в отель – вошел туда со стороныхозяйственных помещений, благодаря чему его никто не заметил, и обнаружил, чтоАдела Винтерс бросила в бак револьвер. Его удивило, почему Адела Винтерспокинула квартиру и предприняла столько усилий, чтобы немедленно избавиться оторужия. Он взял револьвер и решил все проверить, пользуясь тем, что обе женщиныбыли вне квартиры. Очевидно, у него имелся ключ от квартиры жены, который ондостал специально для такого рода случаев. Представьте, как это выглядело дляОрвиля Ридли. В квартире его жены сидел Хайнс в одной рубашке, чувствуя себясовершенно свободно. Прошу не забывать, что Ридли был уверен в том, чтодетективы следят за его женой и ее опекуншей. Он был убежден, что та брюнетка –его жена, в которую он безумно влюблен. У него в кармане был револьвер. У негодолжна была появиться мысль, что если он нажмет на спуск и уберет соперника, тоему останется только вернуться в отель и запихнуть револьвер поглубже в мусор,где его потом найдет полиция и заподозрит Аделу Винтерс.

– У вас есть какие-нибудь доказательства для подтвержденияэтой безумной версии? – спросил Гуллинг.

– У вас есть доказательства, – с нажимом ответил Мейсон. –Отпечатки пальцев на нижней стороне ручки бака. Ваш эксперт снял эти отпечатки,но вы рассуждали столь прямолинейно, что не сравнили их с отпечатками пальцевсвидетелей. Эксперт присутствует в зале, а Орвиль Ридли ждет в комнате длясвидетелей. Предлагаю, чтобы в течение не больше, чем пяти минут, мы убедилисьв том, что у нас в руках настоящие доказательства.

Мейсон покинул свидетельское место и со спокойнойуверенностью поклонился членам Большого Жюри.

– Думаю, что я вам больше не нужен, – сказал адвокат.

– Лучше вы подождите, пока мы не сравним эти отпечаткипальцев, – улыбнулся председатель.

Пол Дрейк и Делла Стрит сидели в кабинете Мейсона, когдаадвокат открыл дверь.

– Господи, Перри! – воскликнул Дрейк. – Уже десять часов!Они над тобой здорово измывались?

– Выжали из меня всю правду, – улыбнулся Мейсон.

– Что ты имеешь в виду?

– Я никак не мог отловить правильную ниточку. Только врезультате пинка, каким было твое сообщение о ключе, я очнулся и понял, каквыглядит правда.

– И как она выглядит?

– Мы все были слепы, потому что дали себя убедить внеправильно определенном времени убийства. Так как убийство было совершено вквартире Хелен Ридли оружием, которое было вынесено из этой квартирыодиннадцать минут третьего, мы приняли за аксиому, что преступление былосовершено до этого времени. Адела Винтерс нам тоже не помогла. Эта женщинаврет, как дышит. Лишь только дело принимает неприятный оборот, она защищаетсябегством от фактов. Так как она была уверена в том, что убийство было совершенотогда, когда она находилась в холле, то она заявила, что видела пустую гильзу вревольвере и чувствовала запах пороха. В действительности ничего подобного небыло, но она хотела обосновать, почему она выбросила револьвер и на самом делебыла уверена, что из него стреляли раньше.

– А было не так?

– Черт возьми, вовсе нет!

– Но ведь револьвер же оказался в мусорном бачке!

– В действительности револьвер совершил еще одно путешествиев Сиглет Мэнор и обратно.

– Кто это сделал?

– Орвиль Ридли. Он поехал в отель посмотреть, зачем АделаВинтерс заглядывала в мусорный бак. Он предполагал, что она могла что-тобросить и хотел знать, что именно. Только ему было известно, что револьвер находитсяв мусорном баке, и у него оказалось достаточно сообразительности, чтобы понять,что он может этим револьвером убить соперника и свалить всю вину на другого –на опекуншу жены, как он полагал. Он поскользнулся лишь на том, что оставилотпечатки указательного и среднего пальцев на внутренней стороне ручки крышкибака. Когда у него взяли отпечатки пальцев и сравнили их с отпечатками накрышке, все стало ясно.

– А что с тем бумажником, что забрала Адела Винтерс? –спросила Делла Стрит. – Меня это беспокоит.

– Меня это тоже беспокоило, – признался Мейсон. – ИГуллинга. История бумажника Хайнса действительно очень любопытна.

– И какова она?

– После того как Орвиль Ридли застрелил Хайнса, он решилподбросить дополнительное доказательство и создать видимость того, что Хайнсбыл ограблен. Он знал, кто обнаружит тело. Когда он вынул из кармана бумажникХайнса в нем было всего четыреста пятьдесят долларов и Ридли не был уверен,сможет ли эта сумма соблазнить Аделу Винтерс присвоить бумажник. Он ставил наАделу Винтерс, он был убежден, что она вернется вместе со спутницей в квартиру.Он же не знал, почему женщины покинули дом. Он считал, что спутница АделыВинтерс – его жена и хотел, чтобы в его ловушку попалась именно подруга жены.Поэтому он подбросил приманку. Он раскрыл собственный бумажник, вынул из неготри тысячи сто долларов, вложил их в бумажник Хайнса и бросил его на пол. АделаВинтерс повела себя в точности, как он предвидел.

– Это значит, что Ридли во всем сознался, – догадался Дрейк.

– Точно, – ответил Мейсон. – Когда ему сказали об отпечаткахпальцев, когда оказалось, что имеется, собственно, уже готовый обвинительныйакт против него, он совершил поворот на сто восемьдесят градусов и рассказалвсе. Интересная деталь: Гуллинг, как я и предполагал, держал в рукаве козырнуюкарту против меня – он пытался доказать что раз Адела Винтерс забрала бумажникХайнса, то согласно юридическим правилам относительно потерянной собственности,которую находят, она виновата в краже. И тогда я показал Гуллингу свой козырнойтуз.

– Эту историю, когда Гуллинг нашел в туалете твой бумажник сденьгами и закодированным письмом?

– Не совсем, – сказал Мейсон. – Я намекнул ему на это, ноловушка была слишком очевидной. Я полагал, что он использует бумажник какдраматический прием в зале суда. Закон гласит, что найденная собственностьдолжна быть отдана в соответствующее время и я хотел узнать как Гуллингтрактует это понятие. Я догадывался, что он потеряет массу времени и энергии,пытаясь расшифровать «код» в письме, написанном по моей просьбе Деллой. Этоединственный в своем роде код – его невозможно расшифровать.