Подвал - Алексей Шолохов

– Вы бы могли его осчастливить, – Андрей улыбнулся во весь рот. – Ему ой как это нужно.

– А по-моему, – Вера посмотрела на него своим рентгеновским взглядом, – тебя осчастливить тоже бы не помешало.

Да. Да! В конце-то концов! Андрей ведь не жену у друга уводит. Ну, понравился он Вере больше. И что? Ровным счетом ничего. Ну, не было у Сысоева любовницы, ну и не будет. Так-то. Вот тогда все и завертелось. Номер на салфетке. Слова: «Я хочу, чтобы позвонил ты». Ты! И Андрей позвонил. Потом был браслет «Кошечке от котика». Потом была любовь-морковь. Потом он вляпался по самое не хочу. Женитьба на деревенской потаскушке в его планы не входила. В общем, что вышло, то вышло. Теперь ничего не попишешь.

В один из вечеров Вера озвучила свои угрозы и, дав ему время до утра обдумать, с кем он остается, куда-то ушла. В ту ночь он глаз не сомкнул. Думал. Потом решил пройтись. Его привлек разговор о Вере двух подвыпивших мужчин. Это потом оказалось, что болтун – местный участковый. Андрей сначала подумал, что речь идет о его ненаглядной. Но потом понял: у них в деревне была еще одна Вера. Андрей присел за кустом дикой розы, предварительно включив диктофон на телефоне. Так он узнал о тайне Семена Макаровича. Так эта тайна сыграла ему на руку. Результат – домик в деревне и сохраненная семья. А то, что Веры не стало… Что ж? В конце концов, не так важен путь, по которому ты идешь. Куда важнее конечный пункт прибытия.

Что случилось с Димой? Что его свело с ума? Андрей догадывался, что Сысоев начал сходить с ума еще два года назад, когда начал подозревать в измене Ленку. И всему виной был его пунктик о предательстве. Он мог увидеть предательство в любом действии. Но с Ленкой он не ошибся. Она действительно закрутила с охранником из «Территории». То, что Дима сделал с ними, страшно, но его в этом винить Андрей не стал бы. Сысоев просто хотел сохранить семью, а когда это не вышло, он решил наказать предателей. Андрей не знал, что бы сделал он, окажись на его месте. Одно дело, когда изменял он, другое…

Он жалел Диму. Андрей не хотел так. Это был обычный инстинкт самосохранения. Спасая собственную шкуру, Куликов убедил сумасшедшего друга в том, что это он во всем виноват. К его удивлению, это получилось очень быстро. Но, опять же, Куликов думал, что после обвинений друга (в его случае, перекладывания вины на друга) он просто подойдет и скажет:

– Ничего, дружище, я тебе помогу. Мы сделаем вид, что ничего этого не было.

Пусть Диму посадили бы, но он был бы жив. Кто ж мог подумать, что он слетит с катушек настолько, что захочет прибить свои яйца к полу.

Андрей вздохнул, снял обручальное кольцо, покрутил его в руке. Все-таки он предал друга. Куликов посмотрел на себя в зеркало заднего вида. Сзади сидели три изуродованных трупа. Три обезьяны. Не слышу зла, не вижу зла и не говорю о зле. Его передернуло так, что кольцо отлетело на пассажирское сиденье. Андрей медленно повернулся к «гостям». Но сиденье было пустым.

– Нервы ни к черту, – улыбнулся Андрей и нагнулся за кольцом.

Он нашел его не сразу. Кольцо закатилось под приборную панель. Когда Андрей выгнулся, понял, что в машине все-таки кто-то есть, кроме него. И этот кто-то сидит сзади и смотрит. Куликов боялся повернуться назад.

– Ну и как ты вел себя здесь без меня? – спросила Света.

Андрей облегченно вздохнул и посмотрел в зеркало заднего вида. Для подстраховки. На заднем сиденье действительно сидела его жена.

– Кошечка, ты откуда здесь? – как можно ласковей спросил Андрей.

– А как ты думаешь, котик? – язвительный тон Светы раздражал, но Куликов кивнул и быстро надел кольцо на палец.

– Это что такое?!

Заметила. Или нет?

– Ты о чем, кошечка?

– Ты снимал кольцо?

Отвечать вопросом на вопрос в ее духе. Все-таки заметила.

– Да просто крутил его…

Ей было плевать на его оправдания.

– Чтоб я видела это в последний раз.

– Хорошо.

– Вот и хорошо. Поехали.

Все вставало на свои места. Андрей сохранил семью и приумножил капитал благодаря стараниям друга. Димка наконец-то пришел к своему пункту назначения. Он получил, чего хотел. Не сумев сохранить свою семью, он решил ее уничтожить. И пусть его путь был немного в обход, да и прибивание себя к полу не совсем то, что нужно. Хотя…

«Это все ты. Это ты не оставил ему выбора».

Совесть снова проснулась. Андрей сделал музыку громче. Михайлов пел «Только ты». Куликов посмотрел в зеркало заднего вида. Он знал, что, пой сейчас Жанна Фриске или Леонтьев (да, в общем-то, кто угодно), она бы попросила выключить радио. А так Света улыбнулась и закрыла глаза.

Удивительно, но совесть тоже успокоилась. Андрей вспомнил роман Сысоева. Дима склонял читателей к мысли, что мозг человека – строение с кучей комнат за крепкими дверями. Их столько, что за некоторые из них забывает заглянуть даже хозяин. Особенно это касалось двери в полу. Андрей посмаковал эти мысли, хотел было отмахнуться, но вдруг пришел к ужасающему выводу.

Если бы действительно мозг человека можно было сравнить с домом, то его дверь в полу, за которой прячутся плохие воспоминания и совесть (свою бы Андрей непременно запрятал туда), была бы заколочена, закрыта на несколько замков, засыпана землей и закатана асфальтом.