Игры на выживание - Николай Собинин

— А если втихую сработать?

— У нас один глушак на трех с половиной инвалидов. Как ты себе это представляешь, терминатор долбаный?

— Слушай, а как их дроны муров от стронгов отличают?

— Там и на их технике, и у каждого мура с собой есть радиомаяк, они их регулярно обновляют, чтобы рейдеры и стронги их системой «свой-чужой» не пользовались.

— Лунь, что скажешь? Это больше по твоей части, я тут жалкий дилетант.

— Поглядеть надо, что там к чему, так сложно скумекать.

— Да вы, в натуре, полные психи, вы в курсе? Нас тут из-за вас положат всех до одного.

Дикарю уже надоело слушать его причитания.

— Буран, слушай. Когда ты сказал, чтобы я отвернулся от тех детей у школы, я тебя послушал. А теперь послушай меня ты! Эти уроды в грузовик явно грузят свежих иммунных, вряд ли им нужны будущие пустыши. У нас сейчас есть шанс прихлопнуть двух зайцев одним махом — и себе помочь, и новичков выручить. Так скажи мне, какого хрена, ты кобенишься, как целка на выпускном?

Буран тяжело вздохнул, подавляя эмоции, устало потер переносицу.

— Ладно, слушай. Извини, что сорвался — ты прав, все равно делать что-то надо. Ваш вариант хоть и гнилой насквозь, но это хоть какой-то вариант. Пошли, проведу вас поближе, глянем, что там к чему. От меня далеко не отходите и резких движений не делайте. Шут, ждите нас тут, если не вернемся через пятнадцать минут, действуй дальше по ситуации.

У Бурана оказалось умение маскировки. Причем он мог им накрыть еще пару человек, если они находились в непосредственной близости от него — в радиусе метра или чуть меньше. Пришлось им прильнуть к проводнику как к самому дорогому и любимому человеку на свете, чтобы пулеметчик муров, активно крутивший головой по сторонам не срисовал их еще на этапе разведки.

Пока вышагивали, Буран прошептал ему практически в ухо:

— Ты извини, что вспылил. Просто на мне ответственность за Шута, я его снова потерять не хочу, вот и завожусь на пустом месте, берега теряю временами. Давай без обид, лады?

Дикарю оставалось лишь кивнуть ему в ответ.

Тентованый «Урал» стоял посередине просторного двора, который с трех сторон окружали типовые коробки многоэтажек. Чуть в стороне стоял сильно доработанный «пикап» с мощными противоударными дугами на силовом бампере, сеткой с торчащими повсюду шипами арматурин на корпусе и с крупнокалиберным пулеметом на крыше. Мечта Безумного Макса, одним словом. У грузовика Дикарь насчитал четверых боевиков, прикинутых круче всякого спецназа из его прошлой жизни, а оружие муров выглядело так, словно оно попали им в руки со съемок какого-то футуристического кино про будущее. Двое из них контролировали подступы к автомобилю и охраняли небольшую стайку гражданских, которых довольно грубо паковала в пластиковые наручники и грузила в кузов вторая двойка муров. Пятый боец выглядывал из кузова — он затаскивал ничего не понимающих людей в «Урал», словно какие-то мешки с удобрениями. Еще двое маячили в пикапе — водитель и пулеметчик, судя по активным телодвижениям которого посадили туда не для показухи. Все, как и говорил Буран.

— Ну что, убедился? — рейдер приблизился вплотную и буквально дышал в ухо, словно опасался, что противник их услышит. — Ближе к ним не подобраться, а издалека никак не снять одновременно, кто-то все равно поднимет тревогу или нашумит. И тогда сюда со всего города явятся их дружки при поддержке боевых дронов. Думаю, уточнять, что после этого случится с нами, необязательно, верно?!

Дикарь посмотрел направо.

— Пойдем вон туда чуток пройдемся.

— Что ты там найти планируешь? Я же сказал, туда соваться нельзя — там передвижной пост и прятаться там особо негде.

— А мы далеко и не пойдем. Там чуть дальше кто-то есть. Пошли, посмотрим.

Они двинулись между забором из металлической сетки-рабицы и стеной жилого дома, по густо разросшимся кустам, насажденным тут по декоративным соображениям. Подойдя ближе, Дикарь понял, что тонкий слух его не подвел — из кустов за углом дома доносилось мучительное мычание и диалог двух не слишком обремененных интеллектом и рамками морали мужчин.

— Нет, ты только зацени эти дойки! А на жопу глянь! Давненько нам такая сочная бикса не попадалась, да еще и иммунная. Вот свезло, так свезло. Давай в темпе, у меня уже яйца огнем горят, как не терпится. Пар спустим, потом еще на базе ее погоняем, пока свежая.

Голос говорившего буквально сочился нездоровым возбуждением, то и дело срываясь на фальцет.

— Свист, не шелести, отвлекаешь.

— Так ты, в натуре, давай в темпе, а то сейчас бугор в рацию маякнет, а мы тут со спущенными штанами. Мне не улыбается снова облом ловить, как в прошлый раз, ну реально.

— Если тебе так невтерпеж, пристроился бы с другой стороны и кайфовал. А то сам как целка ломаешься, ей богу.

— Ага, чтобы эта шалава мне хозяйство оттяпала? Не, спасибо.

— Не, ну а че, прихватишь с собой на хазу и яйцами своими у Соленого свой прошлый косяк заровняешь. А то он тебе уже вторую неделю грозит очко отполировать за то, что ты на скачке спеком балуешься. Глядишь, к следующему выезду новые отрастут, ха-ха-ха. Эти в холодильник только сунуть не забудь, а то протухнут по дороге. Хотя твои, наверно, от рождения тухлые, гы-гы-гы.

Говоривший заржал смехом потомственного имбецила в третьем поколении.

— Зеленый ты еще, Свист, учить тебя еще и учить. Если так за свой болт переживаешь, зубатку ей выбей и пользуй без забот и хлопот. Бывалые бойцы говорят, что так даже кайфу больше словишь, ну.

Дикарь осторожно выглянул из кустов и стал свидетелем неприятной картины. Двое уродов в такой же форме, как и те, которых они видели у «пикапа» и «Урала», приковали к сетке забора пластиковым хомутом девушку в разорванном платье и натуральным образом ее насиловали. Обладатель дебильного смеха удерживал ее руками за талию и совершал характерные возвратно-поступательные движения, мелькая бледными, волосатыми ягодицами в прорехах листвы. Девушка, лицо которой Дикарь прекрасно видел прямо перед собой, заливаясь слезами и размазывая тушь, страдальчески мычала сквозь туго забитый в рот кляп и из последних сил пыталась вырваться из рук насильников. Безуспешно: ее запястья были накрепко зафиксированы белыми, пластиковыми стяжками.

Второй ублюдок расстегнул ширинку, схватил дергающуюся голову девушки за волосы и издевательски обратился к несчастной жертве:

— Что, красотуля, сделаешь дяде Свисту приятно своим сладким ротиком, или мне придется послушать дядю Фазана и тебе немного зубки поправить? Уж извини, я не дантист, будет немного бо-бо.

Дикарь ощутил, как вспотевшая ладонь непроизвольно сжала рукоятку ножа, как от злости сжались челюсти, скрипнула зубная эмаль. На глаза упала багровая пелена и он, на короткий миг, потерял над собой контроль. Все дальнейшее случилось за жалкие доли секунды, как он потом ни старался, так и не смог вспомнить все свои действия последовательно. Вот он стоит за углом, а в следующее мгновение его рука вонзила клинок финки в шею стоявшего к нему спиной мура по самую рукоять.