Создатели - Эдуард Катлас

Неожиданно куча из скользких тел распалась, драконы падали в воду, сливались с ней, и ускользали прочь. А когда куча разъехалась окончательно, то оказалось, что под ней ничего больше нет. Ни чужака, ни его останков. Ничего.

Драконы справились со своей задачей. Уровень воды, кстати, тоже пришел в норму.

Вот только это было еще даже не начало сражения. Судя по всему, Душитель не собирался упрощать жизнь ни Лексу, ни его армии.

* * *

Лекс не знал, куда ему прыгать и куда переносить армию. Душитель, похоже, оперировал возможностью создавать последовательные веера миров ничуть не хуже, чем мальчик. У врага они были проще, чернее, каждый мир словно забирал одну-две черты от хозяина, но они были.

Придя сюда лишь призраком, Душитель оставил след, и теперь Лекс знал, куда может двигаться. Проблема была в том, что след остался не один, а несколько. И каждый из цепочки плавно изменяющихся миров мог оказаться как путем в логово врага, так и тупиком, ведущим лишь к финальному кошмару, не более. Лекс верил, что Душитель мог устроить и не такое. Теперь верил. И никак не мог выбрать, каким путем из трех пойти.

И не мог разделить армию, потому что верил, что если он оставит хоть один сон без своего присмотра, то Душитель сделает так, что человек, который его видит, никогда больше не проснется.

Ему, и его армии, придется пройти все миры, все цепочки, исследовать все закоулки созданных Душителем кошмаров, чтобы обнаружить врага.

– Будет тяжело, – громко предупредил Лекс свою армию и перенес их в первый мир первой цепочки. Первой из трех.

Дима

Арбалет ему очень нравился. Тяжелый такой, массивный, он сразу придавал Диме уверенность в себе. В том, что он окажется в этой армии мало-мальски полезным. Успеет, как в последний раз выпустить увесистые болты вовремя и спасти ситуацию.

Это казалось особенно важным, когда рядом находилась Лютик. Как-то не хотелось ему ударить в грязь лицом прямо перед ней.

Когда Лютик ушла в качестве наживки для Душителя, он волновался больше остальных, много больше. И не только потому, что он единственный, на своей шкуре успел попробовать, что такое попасть в созданные врагом вязкие кошмары.

Проблема была в том, что это невозможно было описать словами, передать свои чувства, ощущения, подготовить.

Он понимал, что Лютик так и ушла неподготовленной в ту ловушку, и все время, пока они ждали результата, немалое время, продолжал надеяться лишь на то, что она сумеет вернуться. Вернуться неизменной. В реальности у людей от таких кошмаров должны седеть волосы, здесь – воздействие ужаса может поменять сам сон, его душу, его основы. Не только то, что находится вокруг, но и те мысли и чувства, которые связывают сон в одушевленное целое, идущее по незнакомым мирам.

Но Лютик вернулась, готовая к новым сражениям, и на его душе отлегло. Ему оставалось лишь занять место позади нее в строю, готовясь к тому, чтобы уничтожать врага, не забывая следить за магом, который был слишком слаб в рукопашной. Нельзя было подпускать к нему врагов вплотную. Оставалось только найти этих самых врагов.

* * *

Они попали в мир мертвого болота.

Черная вода – связующая нить с миром огромных планет в небе, тоже была здесь везде. Но разницу Дима почувствовал сразу, стоило ему лишь переступить с ноги на ногу. Вода противно хлюпнула, и нога вышла из нее с некоторым трудом. Хотя здесь было и неглубоко.

Весь мир состоял из этого мелкого черного болота, заросшего мертвыми остовами деревьев. Они выглядели как карикатуры, мертвые стволы с торчащими во все стороны мертвыми ветками без единого листа, без единой иголки. В них не было только жизни, в этих деревьях. Дима не мог поверить, что этот кошмарный, мертвый болотный лес вообще хоть когда-то знал жизнь.

Он так и был создан здесь, прямо на этом болоте. Только для того, чтобы пугать, навевать ужас, истончать защиту из смелости и отваги.

Почва по их ногами начала ощутимо уходить вниз, затягивая воинов в болото вместе с собой.

Их отряду помог Иван. Его посох шлепнул по воде, и прямо над водой, избирательно нападая только на мертвые деревья, пронеслось невидимое лезвие, срезая мертвые стволы. Площадка вокруг их отряда тут же осталась безлесой, но они смогли забраться на поваленное дерево, подняться чуть повыше, переждать нападение болота.

Казалось, это даже укрепило их часть дна, потому что соседний отряд, выброшенный в этот мир всего лишь в полусотне метров от них, целиком ушел под воду, и не появился обратно.

Мальчик, его спаситель, которого Дима сейчас даже не видел, не стал ждать продолжения в этом мире, того, что еще им здесь мог приготовить их враг. Он перенес их дальше.

Второй мир пощадил, как поначалу показалось, деревья. Здесь они тоже росли прямо из болота, но росли значительно гуще, настолько густо, что их армия сразу распалась на отдельные группы, неспособные ни увидеть, ни пробиться друг к другу.

Этот лес тоже был черным, но скользким и давящимся распирающим его черной жизнью. Ядовитой жизнью, которую язык человека даже не сможет назвать жизнью как таковой. И которая, тем не менее, ей являлась.

Стволы деревьев повыше обвивали постоянно движущиеся лианы, которые не просто опутывали своих носителей – впивались в них острыми шипами, и такими же шипами защищались от любых угроз. А угроз здесь было предостаточно. Хищные цветы раскрывались и закрывались, отличаясь от всего остального здесь только оттенком черного. Они лишь сильнее блестели в рассеянном свете, идущем откуда-то с высоты. Мелководье бурлило паразитами, готовыми подгрызать не только деревья, но и любого, кто окажется у них на пути.

На посохе у мага загорелся легкий огонь, поначалу немного отпугнувший местную черную живность, заставивший ее разойтись в сторону. Лишь поначалу.

Кто-то из воинов взмахнул мечом, отрубая жирную черную лиану, толстую, как змея, излишне близко подбирающуюся к ногам мечника.

Скоро им всем пришлось присоединиться к этому занятию. Лес зарастал на глазах. Поначалу он потеснился, давая место высадившимся здесь снам, но сейчас смыкался обратно, явно собираясь поглотить их всех.

Дима не думал, что если это произойдет, то здесь хоть когда-нибудь смогут обнаружить хоть одну кость. Эти черные джунгли переварят все, без остатка, и мясо, и кости, возможно, даже мысли и чувства, – все пойдет в круговорот черной жизни.

Один из черных цветков раскрылся, и выплюнул свои тычинки-иглы, использовав ближайшего воина как подушечку. Воин еще даже не умер, как ростки чуждого растения уже проросли прямо сквозь его тело, одновременно врастая в воду, в землю под ней, а другими концами устремляясь вверх, цепляясь за ближайшие стволы, чтобы закрепиться в этом мире.

Но воин не просто умер, он исчез, его хозяин увидел, наверное, самый ужасный кошмар в своей жизни. Зародыш растения, оставшийся без подпитки, быстро захирел, опал, куски его падая в воду, вызывали бурление пожирающих все паразитов.