Зови меня Шинигами - Виктория Эл

– Два, – долетело из коридора.

– Ну и хорошо, – откликнулась хозяйка, назвала сумму.

Ши рассчитался сам. Его появление, как обычно, произвело неизгладимое впечатление. Хозяйка с любопытством уставилась на него, потом опять на Киру.

– Это…

Кира не позволила ей выдавать версии:

– Да вот, подошёл на улице, спросил, где найти гостиницу. Я и привела сюда.

– Понятно.

Кажется, хозяйка ещё о чём-то хотела спросить, но Кира торопливо поблагодарила её и выскочила в коридор.

Соседи действительно съехали, и Кирина комната выглядела необитаемой. Три двухэтажные кровати, каждое место аккуратно застелено. В середине стол и четыре стула. Пустые. Ни одной посторонней вещички. В нише у входной двери сиротливо покачивались плечики. Вся Кирина одежда в рюкзаке, а тот засунут под кровать. Поэтому нет никаких следов и Кириного присутствия.

Яна сразу уселась на ближайшую кровать, осторожно, на самый краешек, прислонилась плечом к деревянному столбику, ссутулилась, прижала к животу сложенные руки. Она выглядела усталой и опустошённой. Видимо, сил совсем не осталось, даже эмоции перегорели. Бездумно водила глазами за перемещавшейся по комнате Кирой.

– Есть хочешь?

Яна замялась смущённо, но потом всё-таки кивнула, выдавила короткое:

– Угу.

С появлением Ши она стала тихой и немногословной. Но Кира её прекрасно понимала. В подобном положении начинаешь с подозрением и недоверием относиться к любому постороннему человеку. А Ши и выглядел не располагающе, и вёл себя резко и неприветливо. Хотя в сторону Яны лишний раз даже не смотрел и заговаривать с ней не пытался. Ещё и вызвался сам:

– Тогда я схожу. Что-нибудь принесу.

Откуда вдруг такая заботливость? Желал загладить перед Кирой былую вину за то, что подло подставил её с духом?

Да прям! Вину тоже надо чувствовать.

Но появился он, конечно, вовремя. Как всегда. Чтобы благополучно вытащить Киру из очередного переплёта. А потом самому же втолкнуть её в другой. Да?

Пока перекусывали, начало темнеть. Кира глянула на Яну.

– Спать хочешь? Ты устала, наверное.

– Очень, – тихонько созналась Яна.

Ши вышел из комнаты.

Яна забралась на второй этаж Кириной кровати, развернулась лицом к стене, затихла. Кира выключила свет и тоже вышла.

Ши торчал в самом тёмном месте, в торце коридора, у окна. Неотрывно пялился вдаль сквозь стекло, но услышав, как хлопнула дверь, обернулся, кивнул едва заметно, приглашая Киру к себе, и опять уставился в окно. Она подошла неспешно, упёрлась ладонями в подоконник.

– Ну и как ты опять меня нашёл? Не случайно же наткнулся. – Увидела, как Ши открыл рот, намереваясь ответить, но успела ввернуть раньше, вспомнив про недавнее «соскучился»: – Сердце подсказало – тоже не вариант.

– Знакомый… подсказал.

Звучало неправдоподобно.

Понятно, что знакомые у Ши есть. В скрытом мире он личность известная. И среди людей – вполне возможно. Не верилось только в одно. В то, что он с кем-то поддерживает отношения.

– Знакомый? Какой?

– Не важно.

Может, и не важно, но любопытно. Кто это? Кире много людей повстречалось за два дня, но она ни одного человека не запомнила. Разве только ту женщину в кафе, смутившую улыбкой.

Да ну. Точно не она.

– А зачем? Чего тебе опять от меня надо?

Ши не задумывался над ответами, выдавал сразу, в обычной своей манере: слов – минимум, голос ровный и бесстрастный. И совсем тихий, чтобы не привлекать внимание сновавших по коридору постояльцев из других комнат. К ночи тут всегда самое оживление.

– У нас соглашение. Привык всё доводить до конца.

Кира помнила, как загадывала: «пришёл бы кто-нибудь, взял её за руку, вывел на нужный путь». Не зря говорят: осторожней надо с желаниями, им свойственно сбываться, но совсем не так, как ждёшь. Вот уж точно – её случай. Гримаса судьбы.

– Что тут произошло?

Это он про Яну? Про неё. И Кира рассказала, как встретила девочку, про Янину необыкновенную способность, про людей, которые хотели её забрать из интерната.

Ши выслушал, не проронив ни слова, по-прежнему неотрывно пялясь в окно. И только когда Кира сама замолчала, проговорил с едва уловимым осуждением:

– Зачем ввязалась?

Кира хмыкнула.

– Как будто не знаешь, что отвечу. Без понятия. Так получилось. Не могла просто отвернуться и уйти. За ней бежали. Куча здоровых мужиков за одной девчонкой.

– Дура, – заключил Ши спокойно.

Развернулся вполоборота и смотрел на Киру. Точно смотрел. Кира, может, и не видела его взгляд, но чувствовала. Какой-то особенно осязаемый, тревожащий. И сама смотрела, не могла оторваться. На чёлку, ярко-белую даже в густеющей темноте, и, кажется, замечала блеск спрятанных за волосами глаз.

Как-то странно всё. Очень странно.

О чём он думает?

Никогда не хотелось знать, а сейчас… ну просто нестерпимо. Даже сердце заколотилось сильнее.

А он, между прочим, это слышит. И…

В очередной раз хлопнула одна из дверей. Чересчур громко.

Обычно ночью старались не шуметь, все ложились в разное время. А тут кто-то не рассчитал, саданул со всего маха. Ши опять развернулся к окну.

– Что собираешься с ней делать?

– С ней? – Кира не сразу поняла, про что он говорит.

Да про Яну же, конечно. Осознала, словно проснулась, и сразу снова всё стало обычным. И чужие мысли перестали интересовать, и сердце забилось ровно.

– Отвезу к родителям, наверное. Куда же ей теперь? В интернат она точно не вернётся. И не в полицию же сдавать.

Наверное, Ши согласился с Кирой. Никак не прокомментировал, спросил совсем о другом:

– Сама-то спать собираешься? – спокойно, без эмоций.

– А ты куда-то отправишься?

– Сегодня – нет.

Кира не стала уточнять, почему. Не ответит же. Максимум опять выдаст «не важно».

– Идём?

Засыпая, она и предположить не могла, что приготовил завтрашний день. Для неё, для Ши, для Яны.

Они опять объявились, те самые люди, которые накануне преследовали девочку. Как только нашли?

С утра Ши неожиданно изъявил желание самому смотаться за билетами. Предложил рациональное объяснение.

– Вам лучше сидеть здесь и никуда не высовываться. – Развернулся к Кире и повторил чётко и твёрдо: – Не высовываться. Действительно никуда.

Где-то проболтался половину дня, а вернувшись, сообщил, что билеты были только на вечерний поезд. Выложил на стол. Два.