Зови меня Шинигами - Виктория Эл

Кира мгновенно сложилась, прикрыв руками голову. Сверху на неё посыпались комья земли, рёв мотора оглушил. Звук завибрировал прямо внутри головы. А потом раздались грохот и звон.

Наверное, машина на всей скорости врезалась в ближайшую постройку, и…

Новый грохот. Такой мощный, что заполнил весь мир, вытеснил воздух, расшвырял мысли, навалился, раздавил. И даже обжёг необъяснимым жаром.

* * *

Первое, что зафиксировало сознание, когда Кира пришла в себя: странные щелчки, треск и оранжевые отсветы. Потом – удушливый запах гари. И только тогда зрение включилось.

Пистолет возле Кириных ног. Дальше, в нескольких шагах – человек, сидящий на дне ямы, привалившийся спиной к земляному склону. Голова безвольно свесилась на грудь. Волосы слиплись. От крови.

Мёртвый или ещё живой? Выяснять совсем не хотелось. Нужно побыстрее выбраться из ямы, найти Яну, Ши. И бежать отсюда.

Кира выпрямилась, заглянула через край ямы.

Теперь понятно, откуда треск и всполохи. Огонь жадно дожирал то, что осталось от постройки и врезавшейся в неё машины. А Яну и Ши искать не надо. Они тут, недалеко. Метров тридцать, наверное. В ярком оранжевом свете хорошо видны.

Ши лежит, спиной на земле, неподвижный, руки безвольно раскинуты в стороны. Голова – у Яны на коленях. Запрокинута назад. Чётко вычерчена напряжённая линия шеи, чуть изломанная выступающим кадыком.

Фигура Яны тоже чётко вычерчена, подсвечена огнём. Плавный изгиб спины. На лице и волосах – рыжие блики. Ладонь левой руки лежит у Ши на лбу. В правой…

Кинжал?

Почему? Что она собирается делать?

– Яна!

Услышала, развернулась, уставилась на Киру. Будто пригласила: «Смотри!»

– Ты? Нет.

Она же ребёнок! Неужели способна на такое? Неужели с самого начала…

Яна улыбнулась.

Нет, не зловеще, не насмешливо. Обычно. Милая чуть наивная детская улыбка. Подняла руку. Кинжал крутанулся в пальцах.

Эффектный показательный трюк. Уже не раз виденный.

Профи. Отточенное умение. Ни грамма колебаний. Равнодушие во взгляде, холодное и твёрдое, как клинок.

– Нет! Не смей!

Яна отвернулась, перестала обращать внимание на Киру.

Как её остановить? Не только ради Ши, ради неё же самой. Она ведь действительно ещё ребёнок. Почему?

Пока Кира вылезет из ямы, пока добежит, Яна успеет. Одно отработанное движение, росчерк, пересекающий горло. А можно ещё проще. Треугольная выемка с левой стороны. Там, где сонная артерия. Наставил, надавил. Не промахнёшься.

Как её остановить?

Всё-таки постараться успеть? В один мах заскочить на край. Может, чтобы взглянуть на старания Киры, Яна опять отвлечётся.

Переступила, примериваясь. Нога попала на что-то выступающее, твёрдое и едва не подвернулась. Быстрый взгляд вниз.

Пистолет!

Кира стремительно нагнулась, подхватила оружие, сжала двумя руками, вытянула их в сторону Яны.

Как её остановить?!

Выстрелить? Напугать?

– Яна! Не смей! Слышишь?

Палец нервно нажал на спуск. Выстрел грохнул. Отдался в ушах и в мышцах. Толкнул назад.

Яна вздрогнула, качнулась вбок.

Пистолет упал на землю. А Кира осела. Перед глазами поплыли круги, заструилась поблёскивающая яркими искрами темнота.

Ну нет! Нельзя! Не сейчас! Только не сейчас!

Кира очнулась опять неизвестно где.

Над головой – белый потолок, на стене – бледно-розовые обои в мелкий цветочек.

Неужели она в больнице? Но в больничных палатах не клеят обои.

Медленно повернула голову набок и упёрлась взглядом в Ши.

Он сидел на углу стола. Одна нога стояла на сиденье стула, другая упиралась в пол. Смотрел перед собой. Или на Киру? Разве разберёшь?

Грязный. Как чёрт. Размазанные тёмные пятна. Не понять, что: земля, сажа или кровь?

Мамочки!

Перед Кириными глазами замелькали оранжевые всполохи. Очертили фигурку – сидящую на коленях девочку. Неподвижную. И вдруг она вздрогнула, покачнулась.

– Я убила её? Я убила её?!

– Нет. Не ори. Только ранила.

Ранила?

– Где она?

– Не знаю. Мне – без разницы.

А Кире – нет. Непременно надо увидеть, убедиться, что он не врёт. Что сама она…

– Я правда…

Не стал слушать, перебил:

– Правда. – Добавил жёстко: – И хватит уже.

Кира села, спустила ноги на пол, вцепилась пальцами в край кровати, проговорила виновато-дрожащим голосом:

– Но я не могу. Я не понимаю. Она же ещё ребёнок.

– Не ребёнок. – Ши возразил сухо, но твёрдо: – Никогда им не была. Поверь.

Поверила. Сразу. И поняла.

– Она – такая же, как ты?

– Нет. Она – более совершенная модель. Без изъянов.

Будто о неживых, будто о машинах. О Яне. О себе.

– А ты…

Опять перебил:

– Хватит.

Но Кира не могла остановиться. И дело даже не в том, что её опять обманули, опять использовали. Ерунда. И даже твари из скрытого мира – ерунда. По сравнению с этим.

Девочка с ясными голубыми глазами и с профессиональными навыками убийцы. Холодный взгляд, под стать блеску металла. Рука с занесённым клинком. И ни тени сомнения в том, что ей придётся сделать. Даже легче, чем безропотную овцу – прирезать человека без сознания. Выждав подходящий момент. Нет. Подстроив подходящий момент. С минимальным риском для себя и со стопроцентно эффективным результатом.

Неужели подобное действительно может быть?

И Ши. Он сам, его поступки и всё остальное, что с ним связано.

– Почему тебя хотят убить?

Он убрал ногу со стула, поднялся, медленно двинулся к стоящему в углу шкафу, бесцветно выдавая на ходу:

– Потому что я – неудавшийся эксперимент. Бракованный экземпляр. Знаешь, что с такими делают? – И сразу без перехода: – Ты в душ идёшь? А то я пойду.

– В душ? – Кира только что обратила внимание на свои перемазанные землёй руки. И джинсы тоже грязные. И вся она наверняка с головы до ног. Навалялась в яме. А Ши всё равно больше ничего не скажет. Ни о себе, ни о другом. Спрашивать бессмысленно. – Да. Иду.

Долго простоять под душем не получилось. Ноги норовили сложиться в коленях, тянуло усесться на кафельный пол. А ещё лучше – лечь. От горячей воды совсем разморило. Даже вытереться как следует Кира не смогла, натянула одежду на влажное тело, слегка промокнула волосы. Выбралась из ванной, уселась на стул.