Паутина. Книга 1 - Андрей Стоев

Лахти уничтожить, и может даже, в буквальном смысле. Вот и до Матиаса дошло, что шутки кончились, и пришло время признаваться и каяться.

– Меня попросил заключить этот договор господин Остромир Грек. Он и прислал ко мне Горана Ивлич. Я был обязан господину Остромиру и не смог отказать.

– Ну наконец-то правду сказал, – сурово заметил князь. – Долго же пришлось из тебя её выдавливать. Ну а ты, Грек, что на это скажешь?

– Я просто оказал услугу Горану Ивлич, – неохотно ответил Грек.

– Ещё ты мне будешь сказки рассказывать, что ли? – нахмурился князь. – Кто такой Горан Ивлич? Это насекомое, которое невооружённым глазом не заметить – какие услуги ты мог ему оказывать? Да его к тебе и на порог бы не пустили.

Князь некоторое время сверлил взглядом Остромира, который мрачно смотрел ему в ответ.

– Ладно, двигаемся дальше, – наконец, сказал князь, отведя взгляд от Остромира. – Почему, собственно, этот договор вы называете фиктивным? Что там мешало Горану его исполнить?

С этими словами он опять вопросительно посмотрел на меня, так что мне снова пришлось отвечать:

– Договор не мог быть исполнен, княже, потому что он подразумевал получение специальной лицензии, а господин Остромир заблокировал её выдачу.

– Вот, значит, как, – картинно удивился князь. – Что на это скажешь, Грек?

– Предприятие Ивличей не отвечало требованиям этой лицензии, – ответил тот.

– Мне тут сигналят, что ты врёшь, Грек, – ласково сказал князь. – Нет, ну что вот за люди, а? Врут своему князю в глаза и вообще ничего не боятся. Придётся опять самому разбираться.

Он махнул рукой судебному маршалу, и тот объявил: «Свидетель Филип Роговски, начальник департамента специального лицензирования Работного приказа». Мой старый знакомый Филип выглядел очень бледно и заметно трясся. Да уж, ему не позавидуешь – попал он между князем и Греком, как между молотом и наковальней, и ещё неизвестно кто из них страшнее. Впрочем, неизвестным это оставалось недолго – князь тут же этот вопрос полностью прояснил:

– Вот что, свидетель, как тебя там. Имей в виду: если выяснится, что ты пытаешься мне врать или недоговаривать, то отсюда поедешь сразу в тюрьму. Я тебя там сгною, понятно?

– Понятно, княже, – дрожащим голосом подтвердил Роговски.

– Ты почему не выдавал лицензию Ивличам?

– Виноват, княже, так распорядился господин Остромир Грек.

– Ну-ка, ну-ка, подробнее об этом.

– Господин Остромир вызвал меня и предупредил, что вскоре мастерская Ивлич обратится в мой отдел за лицензией, – начал рассказывать Филип, старательно избегая смотреть в сторону Грека. – Он распорядился, что нужно тянуть время под разными предлогами. И ещё он издал внутреннее распоряжение, что выдача лицензий четвёртой группы должна визироваться им лично.

– Не доверял тебе, значит? – хмыкнул князь. – Боялся, что ты можешь и выдать втихую?

– Не могу знать, княже.

– Ладно, продолжай, – поощрительно кивнул князь.

– Вскоре после этого мастерская Ивлич действительно обратилась за лицензией.

– И что ты сделал?

– Как было приказано, княже, задержал выдачу лицензии.

– А то, что это против правил – тебя никак не смутило?

– Виноват, княже, – взмолился Филип. – Не мог я пойти против прямого приказа начальства.

– Против приказа пойти не мог, а сообщить в мою канцелярию о таком приказе был обязан.

– Виноват, княже, – в полном отчаянии повторил Филип.

– Виноват, – утвердительно кивнул князь. – Насчёт тебя потом решим, а пока иди. Свободен!

Роговски покинул зал в полном раздрае, и выходя в дверь, умудрился с размаху налететь на косяк. Бедняга.

– Что скажешь, Грек? – в упор посмотрел на Остромира князь.

– Ничего, – коротко ответил тот.

– Вижу, – кивнул князь. – Ну что ж, давайте решим, доказано ли обвинение. Что скажут общины?

– Доказано полностью, – отозвалась Алина Тирина.

– Доказано в полной мере, – заявил фон Кеммен.

– Круг Силы возражает, – подала голос Максакова.

– Что конкретно тебя не убедило, Анна? – устало спросил князь.

– Я считаю единственным виновником сиятельную Драгану Ивлич.

– Она сама у себя украла, что ли? – изумился князь. Присутствующие заулыбались.

– Она затеяла эту интригу, чтобы подставить господина Остромира, – настаивала та.

– Ты, Максакова, эти штучки брось, – сурово сказал князь. – Вы там в своём змеином кубле душите друг друга как хотите, а в княжеский суд свою вражду приносить не смей, понятно тебе?

– Круг Силы возражает, – упрямо повторила та.

Князь с досадой махнул рукой.

– Вот буду я ещё на ваши бабские склоки время тратить. С этим делом всё понятно, но мне кое-что другое неясно. Скажи-ка мне, Грек – что творится с четвёртым механическим, и как ты это допустил? Производство встало и неизвестно когда двинется, военный заказ не выполняется, а ты в это время занимаешься тем, что организуешь мелкие кражи? Ты вообще зачем в Работном приказе сидишь? Ну что застеснялся? Отвечай, мы все тебя внимательно слушаем.

– Что отвечать, княже? – мрачно взглянул на князя Остромир.

– Отвечай, что происходит с четвёртым механическим, и как ты со своим другом Лахти его до этого довёл.

Так, похоже, что начинается этап оформления козлищ – приклеивание рогов, бород, и что там ещё козлам положено иметь перед забоем и закладкой в котёл.

– Это стихийное бедствие, княже, – ответил Остромир, уже понимая, что происходит. – Никто здесь не виноват.

– А вот Арди считает, что всегда кто-то виноват. Так, Арди?

Князь сегодня активно противопоставляет меня Греку с Лахти – неужели он считает, что я в принципе мог бы в будущем к ним примкнуть? Если так, то напрасно – не думаю, что это возможно, во всяком случае, с Греком. Я уже слишком тесно связан с Драганой, а Грек в противоположной команде, и мира между нами быть не может.

– Так, княже, – откликнулся я.

– Даже если это стихийное бедствие? – настаивал князь.

– У каждого бедствия есть имя, фамилия и должность[14], княже, – ответил я.

– Вот так! – князь в избытке чувств от души хлопнул ладонью по подлокотнику трона. – Вот так ты мне должен был ответить, Грек, а не мямлить про стихийное бедствие. Слушай, Арди – а может, тебя поставить главой Работного приказа? Твои предки неплохо им руководили – возьмёшься?

– Руководили мои предки Хомские, княже, но я не Хомский. Прости, княже, но не возьмусь.

– Ты это брось! – строго сказал князь. – Служба княжеству – это долг каждого дворянина.

– Прости, княже, – повторил я. – У нас слишком маленькая семья, мне просто некому передать дела.

– Вечно одно и то же, – картинно развёл руками князь. – Кто может, тот не хочет браться, а кто берётся, тот чем угодно занимается вместо работы.

Князь вздохнул, печально глядя на Грека и Лахти, отчего Матиас беспокойно заёрзал, а Остромир помрачнел ещё больше.

– Решение княжества по иску Драганы Ивлич против Матиаса Лахти