Паутина. Книга 1 - Андрей Стоев

и Остромира Грека, – наконец, заговорил князь. – Оба признаются виновными в соучастии в краже, иск Драганы Ивлич принимается как полностью обоснованный. В связи с действиями, порочащими честь дворянина, а также некомпетентностью, которая нанесла урон оборонным возможностям княжества, княжеский суд приговаривает следующее: четвёртый механический завод изъять в казённое управление с выплатой Матиасу Лахти текущей стоимости за вычетом двадцати процентов, которые пойдут вирой сиятельной Драгане Ивлич. Половину выкупной цены предстоит выплатить Остромиру Греку как виновному в развале работы и плачевном состоянии завода, вторая половина будет выплачена казной.

Я внимательно слушал князя, вникая в каждое слово, да и все в этом зале буквально превратились в слух. Учитывая нынешнее состояние завода, текущая стоимость явно будет невысокой, да и от той казна заплатит только половину. Кажется, князь только что недорого купил неплохой заводик.

– Остромира Грека освободить от должности начальника Работного приказа как не оправдавшего доверия и не справившегося с обязанностями, – продолжал князь. – Вопрос с заменой будет решён мною позже. Восстановление четвёртого механического и организацию его бесперебойной работы возложить на Кеннера Арди.

– Что?! – только и смог произнести я.

– Это не обсуждается, Арди, – сурово посмотрел на меня князь. – Сделай хоть что-то полезное для княжества, а то ты как хомяк, только и тащишь под себя всё, что на глаза попадёт, – он отвёл от меня глаза и продолжил: – В качестве компенсации Арди отчисляется десять процентов прибыли предприятия – до тех пор, пока княжество с него эту обязанность не снимет. Всё, общины голосуют.

– Совет родов поддерживает приговор.

– Дворянский совет согласен.

– Круг Силы против.

– Ясно с тобой всё, Анна, – махнул рукой князь. – Приговор вступил в силу, заседание окончено.

Ну кто бы сомневался – князь в очередной раз блестяще выиграл дело. Ну ещё Гана получила неплохую компенсацию, а вот насчёт себя я не так уж уверен.

Глава 18

После заседания суда мы с Драганой сразу разъезжаться не стали, а остановились в сторонке немного перевести дух. Что ни говори, а подобное мероприятие – дело очень нервное. Для меня-то уж точно нервное, и подозреваю, что и для Драганы всё было тоже достаточно напряжённо. Она, конечно, разбирается во всех внутренних течениях гораздо лучше меня, но князь у нас известен тем, что всегда решает сам, и порой очень неожиданно.

Мы посмотрели друг на друга, заговорили разом, тут же замолчали и засмеялись.

– Ты довольна? – спросил я её, когда приступ нервного смеха у нас прошёл. – По-моему, для тебя суд очень неплохо закончился.

– Ты про виру? Да, неплохо, но это не так важно. Главное, что всё прошло правильно, и решилось правильно. Яромир и сам не был уверен, что получится провести всё, как надо. А насчёт себя что скажешь? Яромир меня, признаюсь, удивил – я знала, что он к тебе хорошо относится, но чтобы настолько?

– Да? – неуверенно сказал я, пытаясь сообразить, чем же конкретно князь меня облагодетельствовал.

– Ты что, сомневаешься? – поразилась Драгана.

– Ну, не то чтобы сомневаюсь… – промямлил я.

– Просто покажи себя, – посоветовала она. – Я знаю, что ты можешь.

– Попробую, – отозвался я, стараясь, чтобы в голосе не было слышно сомнения. – Кстати, а что там сейчас творится на четвёртом механическом?

– Да ничего особенного, надзорные уже закончили работу и ушли, буквально на днях там начнут постепенно запускать производство. Много документов испорчено, но всё важное сохранилось в архиве. В общем, дела обстоят не так уж страшно, как на первый взгляд казалось.

– А это не повторится снова? Ну, та самая флюктуация Силы?

– Какая ещё флюктуация Силы, Кен? – засмеялась Драгана. – Это же полная чушь, просто объяснение для публики. На самом деле это всё дело рук человеческих. Мы знаем точно, что было сделано, и как это было сделано. Не знаем только, кто это сделал, но решили не выяснять.

– Знаете как, но не знаете кто? – переспросил я в замешательстве.

– Ну да. Пришёл к нам некий профессор из университета и подробно всё рассказал – что, как, откуда. Повезло, что он пришёл к правильным людям, и те ему объяснили, что это было – ха-ха, – стихийное бедствие, и чтобы он не смел распространять ложные измышления. В общем, заставили его подписать обязательство о неразглашении и отпустили.

– А почему решили не выяснять кто это сделал?

– Поначалу-то собирались – там был имперский след, и мы думали, что есть смысл это раскопать, чтобы предъявить империи претензии. Но потом оказалось, что след к имперцам не очень надёжный, и вообще непонятно, зачем бы им это понадобилось. Подумали-подумали и пришли к выводу, что скорее всего, это сделал всё-таки кто-то из наших. И теперь представь, что вот мы взялись расследовать, а расследование привело вместо имперцев к достойным людям – к тебе, например. Зачем нам такое нужно? Лишняя информация – это лишний риск, что она уйдёт куда-нибудь не туда. Раз уж решили, что это стихия, значит, стихия, и точка.

Я почувствовал, что окончательно перестал понимать, что произошло.

– А князю-то что за интерес свалить ответственность на Грека и Лахти? Ему что – настолько был нужен этот завод?

– Знаешь, Кен, ты, конечно, очень молодой, и до определённого предела тебе будет многое прощаться, но ты всё-таки на это не полагайся, – осуждающе сказала Драгана, и я почувствовал, что покраснел. – Лучше уж промолчать, чем сказать глупость. Неужели ты сам не понимаешь, что князю этот завод даром не нужен? Вот ты много знаешь казённых заводов?

– Нет, совсем мало, – с удивлением признался я, немного покопавшись в памяти.

– Вот именно. Яромир наоборот, старается передавать казённые заводы в хорошие руки. Он когда-то сказал, что нет твари ленивее и жаднее, чем государственный чиновник.

– Как-то очень уж резко сказано, – хмыкнул я.

– Он это в сердцах сказал, – улыбнулась Драгана. – Но повод для этого у него тогда был. Вообще это известный факт, что если чиновника посадить на финансовые потоки, то он неизбежно начнёт воровать. И хорошо, если при этом будет хотя бы как-то работать. Это закон природы, исключений нет.

– Хочешь сказать, что честных чиновников не бывает?

– Почему же, есть и честные. Только честные выше столоначальника обычно не поднимаются, а столоначальнику никто не позволит серьёзными финансами распоряжаться.

Определённо, мне не хватало информации. У меня был позыв сделать понимающий вид и больше не позориться с глупыми вопросами, но я всё же решил, что надо спрашивать. Раз уж Гана расслабилась и разговорилась – надо это использовать на полную, другая такая возможность может подвернуться нескоро.

– Знаешь, Гана, я всё же