В 4:50 с вокзала Паддингтон - Агата Кристи

– Тяжко должно быть вам выслушивать сплетни.

– И не говорите. Еще как тяжко! Скажешь, бывало, мужу:«Как это у них язык не отсохнет?»

В дверь позвонили.

– Вот и доктор пришел, мисс. Сами откроете или мнесходить?

– Я открою, – сказала Люси.

Но это был не доктор. На пороге стояла высокая, элегантнаяженщина в норковом манто. На полукруге гравийной аллеи урчал «Роллс-Ройс» сшофером за рулем.

– Могу я видеть Эмму Кракенторп?

Мелодичная речь с легкой картавинкой. Привлекательнаявнешность. Лет тридцать пять, темные волосы, искусный и дорогой макияж.

– Извините, – сказала Люси. – Мисс Кракенторпбольна, лежит в постели и никого не принимает.

– Я знаю, что она заболела, да, но мне очень важно сней повидаться.

– Боюсь… – начала Люси.

Незнакомка перебила ее:

– Вы, вероятно, мисс Айлзбарроу? – Она улыбнуласьясной улыбкой. – Мне сын рассказывал о вас, вот почему я знаю. Я – ледиСтоддарт-Уэст, это у нас сейчас гостит Александр.

– А, понимаю, – сказала Люси.

– И очень важно в самом деле, чтобы я повидалась с миссКракенторп, – продолжала дама. – Мне все известно, что связано с еенедугом, и уверяю вас, это не просто светский визит. Он вызван тем, что мнесказали мальчики – что сказал мне мой сын. Речь идет, как я считаю, обобстоятельстве первостепенной важности, и я желала бы довести его до сведениямисс Кракенторп. Спросите ее, пожалуйста, будьте добры.

– Войдите. – Люси впустила гостью в холл и провелав гостиную. – Пойду спрошу мисс Кракенторп.

Она поднялась наверх, постучалась и вошла к Эмме.

– Приехала леди Стоддарт-Уэст, – сказалаона. – И настоятельно просит вас ее принять.

– Леди Стоддарт-Уэст? – удивленно повторила Эмма.Она переменилась в лице. – Что-нибудь случилось с мальчиками, сАлександром?

– Нет-нет, – успокоила ее Люси. – Смальчиками определенно все в порядке. Нет, это по поводу чего-то, сказанногомальчиками – то ли ей, то ли в ее присутствии.

– Ах, вот как. Что ж… – Она помедлила внерешительности. – Пожалуй, нужно ее принять. Как я выгляжу, Люси, сносно?

– Чудесно выглядите, – сказала Люси.

Эмма полулежала в постели, мягкая розовая шаль на плечахоттеняла слабый румянец ее щек. Темные волосы были заботливо расчесаны иуложены сестрой. На туалетный столик Люси поставила накануне вазу с букетомосенних листьев. В комнате было уютно и не ощущалось даже намека на больничнуюобстановку.

– Я уже совсем поправилась, пора подниматься, –сказала Эмма. – Доктор Куимпер сказал, что завтра можно.

– К вам и вид вернулся здоровый, – сказалаЛюси. – Так я проведу к вам леди Стоддарт-Уэст?

– Да, ведите.

Люси опять спустилась вниз.

– Пойдемте, пожалуйста, я провожу вас к миссКракенторп.

Она повела гостью наверх, открыла перед нею дверь, потомзакрыла. Леди Стоддарт-Уэст с протянутой рукой приблизилась к постели.

– Мисс Кракенторп? Я должна извиниться, что такбесцеремонно вторгаюсь к вам. Мы, кажется, уже встречались на спортивномпразднике в школе.

– Да, – сказала Эмма. – Я вас прекраснопомню. Присаживайтесь, прошу вас.

Леди Стоддарт-Уэст опустилась в кресло, специально для тогопридвинутое к кровати.

– Вам должно быть очень странно мое внезапноепоявление, – начала она спокойным, негромким голосом, – но на этоесть причина. И, по-моему, важная причина. Видите ли, мальчики многое мнерассказали. Вы понимаете, как взбудоражило их убийство, которое здесь произошло.Признаться, мне тогда это не понравилось. Я нервничала и собиралась немедленнозабрать Джеймса домой. Но муж мой только посмеялся. Сказал, что это убийствоявно никак не связано ни с вашим домом, ни с семьей, а для ребят, судя по егособственным детским воспоминаниям и письмам Джеймса, это безумно захватывающееприключение, и забирать их было бы просто жестоко. Я уступила и согласилась,чтобы они здесь оставались на весь ранее намеченный срок, покуда Джеймс неувезет с собой Александра к нам.

Эмма сказала:

– Вы считаете, нам следовало отослать вашего сына домойраньше?

– Нет-нет, речь вовсе не о том. О-ля-ля, как этотрудно! Но я должна сказать вам то, с чем пришла. Видите ли, они ведь многоесхватывают, мальчики. По их словам, эта женщина, убитая… у полиции есть мнение,что, может быть, она – та француженка, с которой ваш старший брат – тот, чтопогиб на войне, – познакомился во Франции. Это правда?

– Это один из вариантов, – сказала Эмма дрогнувшимголосом, – который мы не вправе отвергать. Возможно, что правда.

– И есть некие основания полагать, что это труп тойсамой Мартины?

– Я вам сказала – это один из вариантов.

– Но почему? Что навело их на мысль о Мартине?Какие-нибудь письма нашли при ней, документы?

– Нет. Ничего этого не было. Но видите ли, я получила отМартины письмо.

– Вы? От Мартины?

– Да. Она писала, что находится в Англии и хотела быприехать повидаться со мной. Я пригласила ее к нам, но пришла телеграмма, чтоона возвращается опять во Францию. Может быть, она действительно уехала воФранцию, мы не знаем. Но после этого здесь нашли конверт, адресованный ей. Что,по-видимому, указывает, что она сюда приезжала. Только я, право, непонимаю… – Она замялась, ища нужные слова.

Леди Стоддарт-Уэст живо воспользовалась паузой:

– Не понимаете, какое до этого дело мне? Справедливо. Ия бы не понимала на вашем месте. И тем не менее, услышав это, вернее, сбивчивыйрассказ о чем-то в этом роде, я должна была приехать и удостовериться, что онсоответствует истине, так как тогда…

– Да? – сказала Эмма.

– Так как в этом случае я обязана сказать то, о чем нехотела говорить вам никогда. Дело в том, что Мартина – это я.

Эмма уставилась на гостью, словно до нее не дошел смыслсказанного.

– Вы? Вы – Мартина?

Ее собеседница энергично закивала головой.

– Да. Уверена, что вы изумлены, но это правда. Япознакомилась с вашим братом в первые дни войны. Он, собственно, стоял у нас наквартире. Ну, остальное вам известно. Мы полюбили друг друга. Собиралисьпожениться, но случилось отступление на Дюнкерк, Эдмунда объявили пропавшим безвести. Позже пришло сообщение, что он убит. О тех днях лучше не говорить. Онибыли давно и остались в прошлом. Скажу лишь вам, что я очень любила вашегобрата… Дальше была суровая действительность военного времени. Франциюоккупировали немцы, я примкнула к движению Сопротивления. Была в числе тех,кому было поручено переправлять англичан по французской территории в Англию.Так я встретилась со своим будущим мужем. Он был офицер Военно-воздушных сил,сброшенный с парашютом во Францию для выполнения особого задания. По окончаниивойны мы поженились. Я не однажды думала, не следует ли мне написать вам илипостараться с вами встретиться, но все-таки решила, что нет. Ни к чему ворошитьвоспоминания о былом. У меня новая жизнь и незачем возвращаться к старой. –Она помолчала. – Но скажу вам, я испытала удивительно отрадное чувство,когда выяснилось, что лучший школьный товарищ Джеймса – племянник Эдмунда. Могуприбавить – хотя для вас это, как я догадываюсь, не новость, – чтоАлександр очень похож на Эдмунда. Я восприняла это как счастливое стечениеобстоятельств – то, что Джеймс с Александром так подружились.