Клан Пещерного Медведя - Джин М. Ауэл

Как бы трудно ни приходилось Эйле, все складывалось не так уж плохо. Дел было немного, поэтому спешки никакой не было. Бруд исчерпал все, что можно было ей поручить, и в результате ничего не осталось. Поскольку он не встречал с ее стороны сопротивления, постепенно его нападки стали ослабевать. Была и другая причина, которая помогла Эйле пережить зиму.

Поначалу Иза решила обучать девочку целительству, чтобы у той была веская причина не покидать пределов очага Креба. Однако Эйла обнаружила явный интерес к делу, и Иза стала проводить уроки постоянно. Осознав, насколько ее приемная дочь отличается по способностям от людей Клана, целительница стала жалеть, что не начала занятий раньше.

Будь Эйла ее собственной дочерью, Иза, обратившись к тому, что хранилось в детском разуме и называлось памятью предков, сейчас начала бы ее учить, как этим пользоваться. Однако Эйла с трудом вспоминала, что происходило со дня рождения Убы, поскольку ее сознательная память имела ограниченные возможности. Иза проходила с ней одно и то же по нескольку раз, постоянно проверяя, все ли она правильно усвоила. Сообщала девочке сведения из собственного опыта и из опыта предков, всякий раз поражаясь, каким кладезем знаний является ее собственный мозг. Раньше она об этом не задумывалась и прибегала к памяти только при необходимости. Подчас ей казалось, что невозможно передать известные ей сведения приемной дочери и сделать ее настоящей целительницей. Но интерес Эйлы не угасал, и Иза была решительно настроена, во что бы то ни стало дать ей надежное положение в Клане. Уроки проводились ежедневно.

– Что помогает от ожогов, Эйла?

– Сейчас вспомню. Равное количество цветков иссопа и золотой розги высушить и измельчить в порошок. Намочить, положить на повязку и привязать к ожогу. Когда повязка высохнет, полить ее холодной водой, – выпалив, Эйла ненадолго задумалась. – Цветки и листья мяты хорошо помогают при ожогах паром. Их нужно намочить в руке и приложить к больному месту. От ожогов хороши также примочки из отвара рогоза.

– Отлично, что еще?

Девочка порылась в памяти и добавила:

– Гигантский иссоп. Разжевать свежие листья вместе со стеблем и приложить к ожогу или же намочить сушеные листья. И еще… ну конечно, отвар цветков желтого чертополоха. Использовать в остывшем виде для примочек.

– Он хорош и для ран и ссадин, Эйла. Не забывай также о хвоще. Из его золы, смешанной с жиром, получается прекрасная мазь от ожогов.

Под руководством Изы Эйла научилась готовить и вскоре стала почти постоянно стряпать для Креба, ну и, конечно, для себя, что обязанностью не считалось. Она старательно размалывала зерна, чтобы его старые зубы могли их разжевать. Аккуратно раскалывала орехи, перед тем как подать их Мог-уру. Иза обучила ее готовить обезболивающий отвар и примочки, помогающие при боли в суставах, и Эйла узнала, как применять различные средства для исцеления этого тяжкого недуга, которым зимой страдали все старики, принужденные жить в холодных пещерах.

Прошла половина зимы. Снег завалил вход в пещеру на несколько футов в высоту. Толстый белый покров препятствовал выходу теплого воздуха наружу, однако сверху продолжал свистеть ветер. Настроение Креба, как никогда, менялось от одной крайности к другой: то он молчал, то брюзжал, то извинялся и раскаивался, то снова замыкался в себе. Эйла не понимала, что с ним происходит, но Иза догадалась. У Креба болел зуб, боль была страшная.

– Креб, дай мне взглянуть на твой зуб, – попросила его Иза.

– Ерунда. Обычная зубная боль. Немного побаливает, и все. Что, я не могу потерпеть небольшую боль? Думаешь, я не знаю, что такое боль, женщина? Подумаешь, немного болит зуб!… – отрезал Креб.

– Ладно, Креб, – склонив голову, ответила Иза.

Но он тотчас заговорил примиряюще:

– Иза, я знаю, ты только хотела помочь.

– Если ты мне дашь на него посмотреть, я буду знать, что предложить тебе. Как я могу сделать это, если ты не разрешаешь мне даже на него взглянуть?

– Чего на него смотреть? – продолжал он препираться. – Такой же гнилой зуб, как все остальные. Завари-ка лучше чай из коры белой ивы, – промычал Креб, после чего сел на постель и уставился в пустоту.

Кивнув, Иза отправилась готовить чай.

– Женщина! – не дождавшись, крикнул ей Креб. – Где твой ивовый чай? Почему так долго его несешь? Не могу размышлять. Не могу даже сосредоточиться.

Иза поспешно схватила костяную чашку, знаком велев Эйле следовать за ней.

– Я уже несу, но не уверена, что отвар ивы тебе поможет. Дай мне лучше взглянуть на зуб, Креб.

– Так и быть. Ладно. Смотри. – Он открыл рот и указал на больной зуб.

– Видишь, как глубоко уходит черная дырка, Эйла? Десна опухла, в ней накопился гной. Боюсь, зуб придется вырвать, Креб.

– Вырвать! Ты же сказала, что просто хочешь на него взглянуть, чтобы дать мне что-нибудь от боли. Разве ты говорила, что будешь его вырывать? Ладно, дай мне что-нибудь от боли, женщина!

– Хорошо, Креб, – согласилась Иза. – Вот твой ивовый чай.

Эйла с изумлением наблюдала за развитием событий.

– Кажется, ты сказала, что ивовый чай мне не слишком поможет?

– Ни он и никакой другой. Можешь попробовать пожевать сладкий тростник, он может немного ослабить боль. Хотя лично я сомневаюсь.

– Тоже мне целительница! Не может справиться с зубной болью.

– Я могла бы попробовать выжечь боль, – будто невзначай бросила Иза.

Креб вздрогнул.

– Давай рогоз, – ответил он.

На следующее утро лицо у Креба опухло и отекло, отчего его внешность приобрела еще более жуткий вид. От бессонной ночи глаз покраснел.

– Иза, – простонал он, – сделай что-нибудь с этим зубом.

– Дал бы мне вчера его удалить, сегодня боли уже не было бы. – И Иза пошла, мешать варящуюся в чаше ячменную кашу, которая слегка попыхивала.

– Женщина! Неужто у тебя нет сердца? Я не спал всю ночь!

– Знаю. И мне не давал.

– Ну сделай же что-нибудь! – взорвался он.

– Хорошо, Креб, – ответила Иза. – Но вырывать зуб нельзя, пока не спадет опухоль.

– И больше ты ничего не можешь придумать? Только вырывать?

– Можно попробовать еще одно средство, но я не уверена, что смогу сохранить зуб, – сочувственно произнесла она. – Эйла, принеси-ка мне вон тот пакет с обожженными щепками от дерева, в которое попала молния прошлым летом. Мы вскроем десну и попробуем уменьшить опухоль, а зуб потом все равно придется убрать. К тому же, может, удастся выжечь боль.

Указания, которые Иза давала Эйле, заставили Креба содрогнуться, но, тем не менее, он покорился судьбе: что может быть хуже зубной боли?