Царский пират - Иван Апраксин

– Спасибо тебе, что от смерти нас спасла, – проговорил Степан и снова поклонился. – Чуть было не погибли мы совсем.

– Как же не спасти такого красавца! – засмеялась женщина и, отбросив цветок в сторону, вскочила со своего ложа и встала на нем босыми ногами. Видно было, что ступня у нее совсем маленькая и узкая, как ладошка ребенка. Налетевший через дверной проем ветерок колыхнул белое полупрозрачное одеяние, и обнаженное под ним тело как бы выступило наружу. Ингрид покраснела и опустила глаза – видно было, что она менее всех присутствующих довольна происходящим…

Маленькая женщина была очень красива. Ее стройное тело казалось выточенным из благородного камня, настолько все формы его были совершенны.

Онемевший Степан смотрел на вставшую с ложа хозяйку янтарного дворца, и внутри него рождалось твердое непоколебимое убеждение в том, что перед ним на самом деле не живая женщина, не человек из плоти и крови, а создание высших сил.

– Я – фея Эйоле, – сказала хозяйка дворца своим тонким, почти детским голосом. – Владычица Эстии и повелительница Балтийского моря. А вы отныне будете моими гостями.

Вдруг она улыбнулась совсем светло и наивно, будто ребенок, и спросила:

– Ведь правда? Вы будете моими гостями?

За своей спиной капитан услышал глухой стук и обернулся: оба баварских дворянина опустились на колени. Их сабли звякнули об пол, а головы склонились. С детства они слышали песни менестрелей о том, как славные рыцари попадают к Прекрасной Даме, нуждающейся в их служении…

За ними последовал Лаврентий, хоть и не по собственной воле: после слов феи последние силы оставили его. Глаза колдуна закатились, и он, пошатнувшись, стал оседать. Ингрид подхватила его внезапно окончательно ослабевшее тело, и таким образом оба они оказались на коленях.

Увидев все это, фея улыбнулась, но в следующее мгновение ее лицо сделалось капризным и недовольным.

– А ты почему не встаешь на колени, красавец-капитан? – обратилась она к Степану, оставшемуся на ногах, а потом перевела взгляд на Ипата. – А ты, одноглазый канонир? А? Может быть, вы – гордецы?

Фея нахмурилась и требовательно глядела на двоих стоявших.

– Прости нас, добрая хозяйка, – снова, еще ниже прежнего поклонился Степан. – Мы чтим тебя и уважаем, а уж о благодарности за наше спасение и говорить нечего – требуй от нас любой службы. Но на колени становимся только перед Богом – Отцом Небесным, и перед Пресвятой Богородицей-Девой. Уж не гневайся и не суди нас строго.

– Да? – удивилась фея. – Это поразительно! Неужели так-таки больше ни перед кем не становитесь?

Внезапно лицо ее просветлело, и она засмеялась звонко и заливисто. А затем хлопнула в ладоши и сказала:

– Впрочем, как все это скучно! Пойдемте лучше на луг, там зацвели мои любимые медовые цветы.

Легким движением фея спрыгнула со своего ложа и, подлетев к поднявшейся с колен Ингрид, схватила ее за руку.

– Пойдем, милая, – сказала она весело. – И хватит уже дуться! Никто тут тебя не обидит!

Подхватив Ингрид, фея двинулась к открытому проему сводчатой двери, за которой расстилался луг. Все остальные последовали за ней.

– Вот эти цветы, – защебетала хозяйка, подбегая к кусту с распустившимися диковинными золотистыми бутонами. – Понюхайте их, это – мои любимые.

Ингрид была первой, а за ней и другие гости склонились к кусту. Степан ощутил необычайно сладостный аромат – это был запах трав и густого меда, смешанный еще с какими-то оттенками, придававшими запаху совершенно необычный характер.

Только подошедший последним Лаврентий не стал склоняться к цветам. Вид у него по-прежнему был ошеломленный и какой-то подавленный.

– Ты знаешь, – обратился он к Степану, увидев, что друг с тревогой наблюдает за ним. – Тут творится что-то необычайное. Я чувствую, что теряю силы.

– Оттого ты чуть не упал в обморок только что? – уточнил Степан. – Слабость? Ты утомился.

– Да нет, – покачал сокрушенно головой колун. – Слабость я ощущаю именно из-за того, что моя сила уходит от меня. Точнее, уже вся вышла. С той минуты, как мы оказались на этом острове, я начал чувствовать себя обычным человеком. Духи предков оставили меня, и я больше не могу общаться с силами иного мира. Для меня это так непривычно!

– То ли еще будет! – засмеялась фея, внезапно обернувшись к Лаврентию. – Но ты не расстраивайся, колдун. Зачем тебе колдовство на этом острове? И без него обойдешься, а то лишняя трата времени. На острове Ихме колдовство ни к чему.

– А как поживает Эвелин? – вдруг, набравшись храбрости, поинтересовалась Ингрид. – Она действительно ваша племянница? Она так нам сказала…

– Да, она моя племянница, – ответила фея, сделавшись чуть серьезнее. – Моя сестра захотела жить обычной жизнью. Ну, вы понимаете: она решила стать обычной женщиной и прожить обычную жизнь. Фи, я никогда не могла этого понять.

Она тряхнула головкой, и ее легкие, как пух, золотистые волосы разлетелись в стороны.

– Говорят, что родные сестры похожи друг на дружку, – продолжила она. – Какая ерунда, ничуть не бывало! Моя сестра покинула наш остров, хоть я и отговаривала ее. Я ее предупреждала. Более того, я даже показывала ей ее будущее. И что же? Она уперлась и не желала ничего слушать.

– И что же случилось дальше? – не удержавшись, спросила Ингрид. – Ваша сестра уехала?

– А что могло случиться дальше? – раздраженно пожала плечами фея. – Только то, что и должно было случиться при столь безрассудном поведении. Сестра стала обычной женщиной, вышла замуж, родила дочь – Эвелин. А потом, как водится, умерла. Ну да, именно умерла! Эта неприятность случается со всеми обычными людьми, я ее предупреждала. Да-да, предупреждала, так что моя совесть абсолютно чиста!

Она уселась на траву, поджав ноги, и жестом пригласила всех присоединиться к ней.

– Вы хотите сказать, что бессмертны? – хрипло спросил Степан. В горле у него снова пересохло. Вот уж не думал, что будет так волноваться…

– Здесь все бессмертны, – очаровательно улыбнувшись, ответила фея. – А ты как думал, красавец? Все, кто попадает сюда, становятся бессмертными.

– И Эвелин стала бессмертной? – спросила Ингрид.

– Ну, конечно, – ответила фея, снова беря девушку за руку. – И ты станешь, если захочешь остаться. Правда, одна ты мне не нужна: девушек тут и без тебя хватает, ты сама видела. Так что уж не обижайся, милочка.

– А мы можем остаться? – задал вопрос Альберт. Его глаза горели, и вид был решительный.

– Конечно, – кивнула фея. – Нет ничего проще. Но об этом можно поговорить и потом, а я сейчас устала от разговоров. Ненавижу длинные разговоры, это так скучно!

Она снова вскочила на ноги и предложила:

– Давайте танцевать. Какую музыку вы хотите услышать? Я позову моих девушек – они умеют исполнять любую. Итак?