Драконы Пропавшей Звезды - Трейси Хикмэн

А дракон между тем старался подыскать какую-нибудь пещеру, где можно было бы укрыться и отдохнуть. На территории Ская, огромного злодея, питавшегося себе подобными, следовало соблюдать осторожность.

Герард тоже беспокоился о безопасности дракона. Могучие и ловкие в воздухе, на земле эти создания становились очень неловкими и даже опасными в этой неловкости. Их тяжелая поступь распугивала все живое, удары мощного хвоста крушили деревья и сотрясали землю.

Сейчас Рейзор уже завалил оленя и, таща в зубах его тушу, высматривал, где бы насладиться отдыхом и трапезой. На вопросы Герарда о Скае он отвечал рыканьем и кивками. В последнее время об этом жестоком властелине Палантаса и окрестностей распространялись непонятные слухи. Утверждалось, что страшный дракон исчез и теперь лишь исподволь проявляет свою власть. До Рейзора эти слухи доходили, но он не считал их достоверными.

Дракон приметил в скале над речкой небольшую, но уютную пещерку, разжал челюсти и положил тушу на землю.

— Я считаю, что Скай пал жертвой какого-то тайного заговора, — заговорил он, обращаясь к Герарду. — Если это так, то поделом ему — нечего было нападать на собственную братию. — Тут дракон призадумался и добавил: — Если мы, конечно, и в самом деле братия.

— Но он ведь принадлежит роду синих драконов, не так ли? — спросил Герард, не отводя тоскующего взгляда от светлых вод реки.

— Да, — продолжал Рейзор. — Но странно, что Скай достиг такой непомерной величины. Таких на Кринне еще никогда не бывало. Он ведь крупнее даже красных, за исключением Малистрикс, конечно. Между собой мы часто обсуждали это странное обстоятельство.

— Но он ведь участвовал в Войне Копья, — заметил Герард. — Тогда за ним не замечали никаких отклонений?

— Нет, никаких. Он был преданным слугой нашей Королевы. Тем удивительнее то, что произошло впоследствии.

Найденная пещера была недостаточно велика для Рейзора, но дракон решил прекратить поиски и объявил, что намерен расширить ее. Герард принялся с безопасного расстояния наблюдать за тем, как дракон выплевывает из пасти языки пламени, насквозь прожигавшие твердую скалу, как огромные валуны взлетают в воздух и со страшным плеском падают в воду. Земля вздрагивала, и Герард начал тревожиться о том, как бы этот грохот не привел сюда из Соланта соламнийский патруль.

— Если в городе меня и услышат, — успокоил его дракон, — то примут этот шум за раскаты грома, и только.

Расширив пещеру до нужной величины и подождав, пока осядет пыль, Рейзор предался долгожданному отдыху и завтраку. Герард поспешил снять с него седло и упряжь, забросив их в самый темный угол пещеры, подальше от случайного взгляда, и затем оставил своего спутника наедине с его заботами.

Он прошел по течению реки довольно далеко, пока отыскал подходящее для купания место. Торопливо скинув кожаный мундир и белье, Герард бросился в воду.

Вода была холодной, и у Герарда перехватило дыхание. Он не был хорошим пловцом и старался держаться подальше от быстрины. Он принялся с удовольствием плескаться, чувствуя себя, пусть на короткое время, совершенно свободным — и от своих страхов, и от тревоги за других, и от выполнения чьих-либо приказаний. На несколько минут он снова стал мальчишкой.

Герард попытался голыми руками поймать рыбу, а когда это не удалось, принялся плавать по-собачьи под прибрежными ивами. Потом перевернулся на спину и, закинув руки за голову, замер, наслаждаясь покоем и теплым светом солнечных лучей. Полежав так некоторое время, он начал изо всех сил соскребать с себя грязь и оттирать ее пучками травы, с тоской вспоминая о дорогом туалетном мыле, которого было в избытке в ванной комнате его матери.

Шрамы его слегка воспалились. В Квалинести он смазывал их бальзамом, который дала ему королева-мать. Увидев в воде свое отражение, Герард стал гримасничать и строить рожи, потом, проведя рукой по подбородку и почувствовав щетину, решил побриться. Его борода была не такой желтой, как волосы, а гораздо темнее, но она тоже не украшала его физиономии — клочковатая, пегая, напоминавшая кустики какого-то гадкого растения.

Герард повернул к берегу и побрел по воде к месту, где оставил мундир и дорожный мешок, в котором лежал нож. Но тут внезапная вспышка света, вызванная отражением солнца от начищенной металлической поверхности, едва не ослепила его. Подняв глаза, Герард увидел стоящего на берегу Соламнийского Рыцаря.

На соламнийце был кожаный плотный защитный жилет и короткий, до колен, колет с поясом на талии. Полушлем без забрала ослепительно блестел на солнце. Красная лента плюмажем трепетала на шлеме, а жилет украшало изображение алой розы. Длинный лук, перекинутый через плечо, говорил о том, что рыцарь возвращается с охоты. Через седло стоявшего рядом мула была перекинута оленья туша. Конь рыцаря тоже находился неподалеку и, опустив голову, мирно пощипывал траву.

Герард мысленно проклинал себя за то, что утратил бдительность. Меж тем незнакомец придавил сапогом его амуницию. Рукой в перчатке рыцарь сжимал меч, а другой держал моток веревки. Лица его не было видно, но оно, несомненно, имело суровое и торжествующее выражение.

Герард замешкался на середине реки. Нагишом он чувствовал себя рыбой, вытащенной из воды.

— Вы мой пленник, — произнес соламниец на Общем. — Поднимите руки и медленно выходите на берег.

Смущению Герарда не было предела. Голос, который он услышал, без сомнения, принадлежал женщине. Когда она чуть обернулась, Герард увидел у нее на спине две толстые длинные косы. Черные и блестящие.

От ужаса Герарда бросило в такой жар, что, казалось, вода в реке сейчас закипит.

— Леди рыцарь, — он с трудом обрел способность говорить, — я готов признать себя вашим пленником и повиноваться вашему приказу, но, видите ли, я... как бы вам сказать... я не одет. Необычные обстоятельства...

— Об одном из ваших обстоятельств я уже догадалась, — усмехнулась леди. — Выходите из воды.

У Герарда мелькнула мысль броситься вплавь к другому берегу, но он сразу понял, что не справится с глубиной и быстрым течением. Воображение услужливо подсказало ему чудную картинку, как он, захлебываясь, зовет на помощь, теряя остатки достоинства в глазах этой женщины.

— Смею надеяться, что вы отвернетесь и позволите мне одеться не под вашим присмотром? — сердито спросил он.

— Чтобы вы напали на меня сзади? — рассмеялась леди. — Слушайте, нераканец, вы, бесстыдный убийца и мучитель невинных, грабитель, поджигатель и насильник... Не прикидывайтесь этакой невинной лилией. — Довольная собственной шуткой, она коснулась носком сапога кожаного мундира Герарда, на котором были изображены лилия и череп — эмблема Неракских Рыцарей. — И чтобы закрыть эту тему, — продолжала леди, — сообщу вам, что я уже двенадцать лет состою в рядах Соламнийского Рыцарства и не раз бывала и на ристалищах, и на полях сражений. И мне приходилось видеть мужчин не только раздетых, но и выпотрошенных. Каким сейчас окажетесь и вы, если не подчинитесь моему приказу. — Она угрожающе подняла меч. — Или вы выходите на берег, или я войду в воду и зарублю вас.