Алмаз - Елена Макарова

— Не поверите, но вы первый, кто задает мне этот вопрос, — смеется, — сегодня.

— Не зря я пригласил вас в гости с утра пораньше! Ну так как, пора ли всем девушкам нашей необъятной страны доставать платочки и вытирать горькие слезки разочарования?

— Увы, разочарования не избежать.

На этих словах наши с Костей взгляды встретились. Он чуть улыбнулся, лишь уголками губ. Я так близко стояла к «окну», что от резкого выдоха стекло запотело. Подавшись невинному детскому порыву, я подняла руку и указательным пальцем вывела силуэт сердечка. Костя улыбнулся еще шире. Эта сцена не ускользнуло от ведущего, который тут же посмотрел на меня.

— Так это она? — оживился мужчина, разглядывая меня как экспонат в музее.

Остальные работники радио тоже то и дело бросали на меня взгляды и перешептывались. Из-за неловкости я закрыла лицо руками и через небольшую брешь между пальцев подглядывала за миром, который странным образом теперь сосредоточился на одном единственном человеке.

Костя не выглядел смущенным или скованным, наоборот, казался открытым и счастливым. Беззвучно, шевеля одними губами, он что-то произнес. Я не разобрала слов, но мне было достаточно того, что он поддерживает меня, когда я чувствую себя тем глупым голым королем из сказки, на которого все пялятся и смеются. У всех нас есть комплексы и с ними непросто бороться, но все выглядит не таким страшным, когда хотя бы один человек верит в тебя и повторяет, что ты королева.

— Дорогие радиослушатели, — ни на секунду не замолкал ведущий, — та самая девушка, что украла сердце несравненного Кита из мегапопулярной группы «Адамас», прямо сейчас находится здесь. Если бы только вы могли видеть, какая романтика царит в студии. Но не буду раскрывать всех секретов, пусть это сделает сам Константин. Расскажите, наконец, где, когда, как вы познакомились? Мы хотим знать все!

Я тут же вскинула руки и скрестила их перед собой в запрещающем жесте, чтобы Костя не смел и тут болтать о наших отношениях.

— Вот подавай вам все и сразу, — не стушевался музыкант, — но я скольжу только одно. — Я замерла, боясь представить, что прямо сейчас на всю многомиллионную аудиторию он расскажет нечто личное о нас, обо мне. Лучше бы вот для таких ситуаций Андрей подготавливал контракты! — Все слышали фразу: мы приходим в этот мир одни и так же одни и покидаем его. Не буду спорить с этим утверждением, лишь хочу заметить, что между двумя этими точками (начало и конец) есть целая жизнь, и она наполнена людьми и событиями. Возможно, иногда, в какие-то моменты, мы нуждаемся в одиночестве, но по большей части только и делаем, что избегаем его. И теперь я не одинок — все, что могу сказать. — Я была благодарна ему за немногословность, понимала, что он сделал это ради меня.

Оставшееся время Костя отвечал на вопросы поклонников, звонивших прямо в студию или присылающих сообщения через интернет. Скоро мне надоело слушать восторги еще совсем юных девочек, просто боготворящих парня, и я надеялась, что в конце этой пытки получу вознаграждение — целый день с Костей, как он и обещал.

В кармане коротко трынькнул телефон, оповестив о сообщении. На экране туда-сюда плавало имя друга: «Олег».

«Мои поздравления!»

Ну вот, наверняка, Аня ему уже доложила об утреннем инциденте во всех подробностях, а возможно кое-что и приукрасила.

«Принимаю только подарки»

«Он уже тебя разбаловал»

Оглядела серые стены студии, в которой оказалась замурованной, и написала:

«Пока только пытает»

В ответ пришел вопрос, который натолкнул меня на мысль, что рядом с парнем находится Аня:

«Извращенец? Любит БДСМ и всякие штучки в постели?»

Вот эту тему я не собиралась обсуждать ни с кем.

«А не пойти бы вам с Аней куда подальше?»

Видимо, Олег отнял телефон у своей девушки, потому что далее были написаны типичные для него слова:

«Ладно, если без шуток, я рад за тебя. Ты заслужила быть счастливой после всего».

И мне хотелось бы так думать, но иногда я терзалась сомнениями и угрызениями совести: никогда не смогу себя простить, чтобы не говорили другие.

Я не успела ничего ответить — интервью закончилось, и Костя прощался, пожимая руки всем, кто принимал участие в работе. Он направился в мою сторону, но на полпути его перехватил Андрей:

— Звонил Кирилл, ему нужно твое одобрение. В четверг новая песня должна выйти в ротацию.

— Какую, нах*р, ротацию? — яростно зашипел парень. Я слегка испугалась такой перемене в нем, по пальцам можно было пересчитать случаи, когда он злился или выходил из себя. — Я же говорил, что песня еще сырая.

— А я тебе миллион раз напоминал о крайних сроках, — Андрей с каждым словом тыкал пальцем в грудь музыканта.

— А я тебе миллион раз повторял: не ограничивай меня никакими рамками, — оттолкнул в сторону руку брата. — Не диктуй свои условия.

— Это не мои условия, а контракта, — заткнул рот железным аргументом.

Костя поник, возразить ему было нечего. Мне жутко захотелось заступиться за него перед «злым дядей», но я одернула себя. Нельзя вмешиваться в разговор братьев, мне это может выйти боком. А еще мужчины не умеют принимать чужую помощь, особенно от женщин — слишком гордые.

Не сомневалась, Костина дотошность не позволит пустить все на самотек и оставить работу неотполированной до блеска. В этом был уверен и Андрей, поэтому спокойно направился в сторону выхода, ответив на звонок неумолкающего все это время мобильника. Похоже, наш с Костей приватный список дел чуть сдвинется.

— Это быстро, — виновато посмотрел на меня парень, заметив, что я невольно стала свидетельницей неприятного разговора.

— Хорошо, — это была его работа, и я не могла требовать бросить все ради меня. Если уж я пару часов потратила на ожидание здесь, то еще полчаса ничего не решат. — Но в следующий раз, — надо было разрядить обстановку и убрать эти кислую мину с Костиного лица, — мы целый день будем мотаться по моим делам.

— Договорились, — положил руки мне на талию и притянул к себе. — Скрепим соглашение поцелуем? — на губах появилась игривая улыбка.

— Поверю тебе на слово, — меня смущало присутствие такого большого количества народа. Но про нас словно все забыли: никто уже не обращал внимания на влюбленную парочку, занимаясь своими делами.

— А я больше верю поступкам, — и поцеловал.

Раньше я бы непременно уточнила «нахальным образом», но теперь, что бы он ни делал, все казалось уместным. Нам больше не надо было придумывать нелепые способы и оправдания для того, чтобы позволить себе близость. Любить и выражать свои чувства — естественно, и в этом нет ничего постыдного, даже если на вас устремлены взгляды всего мира.