Тайная страсть леди Эстер - Энни Берроуз

Он встал, на руках отнес ее в спальню и усадил в кресло. Нарочно повернувшись к ней спиной, достал из ее сумки ночную рубашку.

– Одевайся, – сурово велел он.

Гадая, что она сделала не так, Эстер оделась, а Джаспер отдернул одеяло.

– Залезай! – приказал он, и она повиновалась, скользнув под одеяло. Удивительно, до чего хорошо чувствовало себя ее свежевымытое и заново пробудившееся тело.

И все благодаря ему. Это он разрушил оковы, которыми много лет назад сковал ее Лайонел!

С сердцем, полным любви, она смотрела, как он готовится лечь в постель. Прекраснее его она ничего в жизни не видела. Раньше она приходила в ужас при одной мысли о близости с мужчиной. Но теперь… о, теперь она хотела только одного: прижимать его к себе, чтобы он обрел то же удовольствие, какое только что подарил ей.

– Эстер, не хочу, чтобы ты еще когда-нибудь стыдилась или чувствовала себя грязной. – Его голос показался ей на удивление грубым.

– Я знаю, – сказала она. И сердце у нее бешено забилось в предвкушении.

Джаспер лег в постель поверх одеяла, которым укрылась она, и отвернулся от нее.

Эстер лежала ошеломленная. Они стали мужем и женой… Почему же он не торопится взять ее? Что она сделала не так?

Жар бросился ей в лицо при воспоминании о том, какой необузданной она была только что в ванне. Она прижималась к нему и извивалась, вода текла с нее на пол, и она… стонала и даже кричала.

Может быть, видя ее исступленную реакцию, Джаспер задумался, правду ли она рассказала о том, что делал с ней Лайонел? Может, подумал, что она в самом деле могла поощрять Лайонела, а затем повернула все так, чтобы казаться невинной жертвой?

А что, если во всем виновата она сама? Может быть, в ее натуре все же есть нечто темное, и требовалась лишь искра, чтобы разжечь в ней пламя настоящей порочности? Лайонел разглядел в ней это. А теперь и Джаспер все понял.

Он не может себя заставить снова прикоснуться к ней. Он попытался символически отмыть ее, каким-то образом сообразив, какой грязной она себя ощущает в глубине души. Сомнения и страхи одолевали ее со всех сторон, и во сне чувство вины вырвалось на свободу на волне спутанных воспоминаний, более мощных и устрашающих, чем все было на самом деле. Она снова слышала, как дождь барабанит по крыше. Чувствовала едкий дым во рту, ощущала тяжесть Лайонела, пригвоздившего ее к грубым половицам.

Пытаясь освободиться от него, она почувствовала, как чья-то рука гладит ее по голове, услышала голос, который заставил ее прислушаться.

– Тише, Эстер. Тебе снова приснился страшный сон. Не бойся, теперь тебя никто не обидит. Я с тобой.

И во сне она повернулась к мужчине, который ее утешал, доверяя надежному теплу его тела.

Было еще темно, когда Джаспер разбудил ее.

– Одевайся, – велел он, повернувшись к ней спиной.

Унижение ударило ее, словно кулаком, и она натянула простыню до подбородка. С волосами, разметавшимися по подушке, она понимала, что выглядит как необузданная вакханка. Ничего удивительного, что он не в силах на нее смотреть.

– В твоем саквояже есть что-нибудь ценное? – Джаспер нагнулся и подобрал с пола бриджи.

– Н-нет.

– Тогда оставь его здесь.

Она изумленно смотрела, как он натягивает бриджи на свои мощные бедра.

– Когда мы встретимся в парке с мисс Дин и Стивеном, нам нужно выглядеть так, словно мы только что вернулись с обычной утренней верховой прогулки. Саквояж возбудит ненужное любопытство.

Эстер сняла ночную сорочку и под одеялом надела нижнюю рубашку.

– Что же мы скажем твоей матушке? Она с таким нетерпением ждала нашей свадьбы, но осталась без нее.

– Эстер, мы никому не скажем, что мы женаты.

– Что?! – Она остановилась посреди комнаты, раскрыв рот.

– Подумай сама. – Он бесстрастно смотрел на нее, обуваясь. – Какую разумную причину мы можем назвать для того, что мы сбежали меньше чем за две недели до свадьбы? Если эти сведения просочатся наружу, те самые сплетни, которые я ради тебя пытаюсь подавить, распространятся со скоростью лесного пожара. – Нагнувшись, он хладнокровно передал Эстер платье. Она быстро надела его и принялась суетливо застегиваться. – Мы должны устроить пышную свадьбу, как будто ничего не случилось.

– Н-но… Лайонел может…

– Эстер, Лайонела предоставь мне. Теперь, когда мне известно все, я точно знаю, как с ним поступить.

Ему хотелось раздавить Снелгроува за попытку уничтожить его милую, храбрую жену. Он лишил ее детства, но погубить ее взрослую – ему не удастся! И уж разумеется, он не позволит негодяю приближаться к Эстер. Возможно, придется прибегнуть к посторонней помощи, чтобы выкурить его из норы, в которой он спрятался, но у него есть друзья, на чью тактичность он может положиться. Фаррар уже разыскивает Снелгроува по всему Лондону. И капитан Фоли охотно сделает все необходимое, чтобы защитить единственную женщину в Лондоне, которая обращалась с ним как с нормальным мужчиной, а не с калекой.

Когда они прибыли на место встречи, Стивен помог ей спешиться, а Джаспер наблюдал за ними в мрачном молчании; именно Стивен подсадил ее на Земляничку после того, как Эм помогла ей надеть шляпку для верховой езды.

Когда они наконец спешились у подножия крыльца, ведущего к парадной двери особняка леди Огасты, мужество почти совершенно оставило Эстер.

– Не знаю, как буду смотреть ей в глаза, – призналась она, крепко держа Эм за руку.

– Тогда не смотри. – Она круто развернулась, услышав первые слова Джаспера с тех пор, как они уехали со злополучного постоялого двора. – Ступай к себе в комнату. – Он смерил ее мрачным взглядом. – Позавтракай, переоденься… – Он неопределенно махнул рукой. – Словом, делай все как обычно. Я сам поговорю с ней за тебя.

Когда он скрылся в недрах дома, Эстер побежала наверх, перепрыгивая через две ступеньки. Войдя в свою спальню, она захлопнула за собой дверь.

Там она провела два дня. На третий день перед завтраком она зашла к леди Огасте.

– Завтра в Лондон приедут мои дядя и тетя, – начала она, не сводя взгляда со снежно-белых рук свекрови, лежащих на атласном одеяле. – Как по-вашему, будет благоразумно, если я на какое-то время перееду в Восби-Хаус?

– Благоразумно? – Леди Огаста прикусила губу. Джаспер велел ей не докучать Эстер, не расспрашивать о том, какие шаги он предпринял с тем, чтобы она больше не убежала. Но она не дура. Он так влюблен в эту тощую маленькую веснушчатую девицу, что бросился в глушь, переодевшись разбойником, и поспешил уложить ее в постель, ведь после этого она уже не сбежит. С тех пор Эстер прячется в своей комнате, не в силах посмотреть никому в глаза. Она не принимает даже Джаспера и больше не ездит с ним кататься верхом. И после каждого отказа ее сын все глубже скатывается в отчаяние, породить которое способна лишь сильная страсть.