Время нашей беды - Александр Афанасьев

Машина повернула вправо, начала разгоняться – дорога шла под уклон…

Они вылетели на трассу – и тут лопнуло поврежденное еще там, во дворе, колесо. Водитель заорал что‑то нецензурное, машину начало разворачивать – и тут их догнал идущий на большой скорости «Ман»…

– Цел?

Моя рука легла на грудь Анвара, я ждал ощутить влагу и теплоту крови – но натолкнулся только на что‑то плотное. Бронежилет! У него был бронежилет!

– Лежи!

Я побежал к подъезду, на ходу перекидывая магазин в автомате с наполовину опустошенного на полный. На «Витязе» это удобно – там в комплекте к автомату идут стяжки, по два магазина разом – очень удобно и не надо сматывать магазины, как раньше, изолентой, да еще и «валетом», как некоторые несознательные люди делают. Перекинул – и у тебя опять свежий магазин…

Никого не было, я целился по подъезду, но из него не стреляли – значит, ушли все. На асфальте – черные мазки… кровь. А вон… валяется здоровенный чехол, интересно, что это там такое…

И тут с трассы донесся знакомый грохот… приглушенный, но его ни с чем не спутаешь. Глухой и тупой звук – удар металла о металл, визг тормозов, скрежет…

Это и решило все – схватив тяжеленный чехол, я побежал туда, куда скрылась битая «Газель». Пробежал мимо искореженного «Форда» – один из сотрудников лежал рядом… бросались в глаза его ноги. Даже смотреть страшно…

Мы не можем вернуть тех, кого потеряли. Но мы можем за них отомстить…

Не помню, чьи это слова…

Но это – правда…

– Дмитро?! Цел?!

Один из бандеровцев, пострадавший при столкновении и опрокидывании меньше всего, сумел выбить ногами заднюю дверь «Газели». К машине уже бежали люди…

– Что…

Из черного чрева машины застрочил автомат, один из водителей, которые хотели помочь, упал, за ним – второй. Остальные бросились в стороны, кто‑то – убегать…

– Дмитро мертвый!

Да, действительно, один из террористов был убит – при опрокидывании он свернул себе шею. Еще двое, включая водителя, ранены. Способными действовать оставались только двое…

Один из боевиков, тот, который стрелял, выбрался из «Газели» и первое, что он увидел, – стоящий неподалеку «Форд Эксплорер» с открытой дверью. Его водитель лежал рядом – он остановился, чтобы помочь, и получил за это пулю.

Вдалеке уже слышался вой сирен…

– Мыкола?! – Им приказали в первую очередь спасать снайпера, даже первее, чем гуртового. – Тащи Банана!

Привычно вжикнула молния – и я увидел прикрепленную к кейсу ремнями винтовку. С первого взгляда было видно – не «АК», не «Сайга» – какой‑то из вариантов «AR10». Простой, прямой приклад, длинное цевье, явно заводской глушитель, оптический прицел – тоже дорогой, как минимум десятикратного увеличения, а скорее – даже больше. Скупые линии ствольной коробки, привычные для спортивного стрелка органы управления… о, досылателя нет! В оружии серий «AR15/AR10» обычно на ствольной коробке есть кнопка принудительного дозакрывания затвора – это сделано потому, что механизм этих винтовок намного чувствительнее к загрязнению, чем «калашников», и потому что в этих винтовках нет жесткой связи между рукояткой перезарядки и самим затвором – это не «калаш», где бывает, что закрывают затвор, ударяя по его рукояти ногой. Но на некоторых винтовках, особенно тех, что изначально строились как снайперские, такой кнопки нет – я слышал объяснение, что если патрон в патронник не зашел, то силой его лучше не досылать. Снайперу задержка в стрельбе более позволительна, чем пехотинцу…

Тут же в отдельных кармашках лежали снаряженные магазины, магпулы. Я выдернул один, посмотрел… патроны явно не армейские, но высокого качества, не наши с крашеными гильзами, которые только «калаш» и выдерживает. Безупречные, ровные формы, золотистый блеск, острый носик…

Выстрелы – где‑то там, на трассе.

Начали…

Присоединил магазин, дослал. Прицел включать не надо, я его и трогать не буду – думаю, хозяин этой винтовки ее пристрелял. На триста… на четыреста… значит, на коротких дистанциях пойдет с превышением. Жалко, что нет таблицы, – некоторые стрелки, и я в том числе, на снайперском оружии записывают поправки при стрельбе на разные дистанции и крепят записку к прикладу – своего рода профессиональная вежливость. Но этот снайпер все держал в уме. На пятьсот и далее без пристрелки – я бы не рискнул стрелять, – но тут и двухсот нет, так что рискну. Это дистанция – даже не для снайперской винтовки, обычный автомат и то справится…

Вижу!

Перевернутая «Газель», неподалеку – квадратный «Ман», знакомые бело‑красные буквы «Магнита». какое‑то движение… ага!

У меня было преимущество – позиция выше. Решил не ложиться, стрелять с колен – с обоих, и напрасно ухмыляетесь, попробуйте – позиция устойчивая, и из нее можно как встать, так и лечь. Мотанул ремень на руку… нет, с колен проблемно – винтовка тяжелая, тяжелее «Сайги», а ремень под меня не отрегулирован. Выставил левое колено вперед, на него руку, цевье – на ладонь. Прицел оказался выставленным на минимальную кратность, пятерку – но мне больше не надо. Хороший прицел, светлый…

Кого ты тащишь?..

Я увидел через прицел лежащего на асфальте человека, потом – автомат, болтающийся на боку какого‑то ублюдка… и дожал спуск.

Банан был крепким, он выжил в уличных боях в Краматорске и, закусив губу, несмотря на обе простреленные ноги, а одна еще и была сломана пулей, – добрел до «Форда» и рухнул назад. Сидевший за рулем бандеровец обернулся и увидел, как Мыкола ринулся к «Газели»…

– Стій! Куди?

– Там Колун… – сказал Банан.

– Бігти треба. Зараз менти тут будуть!

Щелкнул предохранитель пистолета.

– Побратимів кидати не можна.

Бандеровец выругался про себя… дернул бес связаться. Эти… они же психи. И какие они украинцы – Банан и Микола с Днепропетровска, Колун вообще с Киева – он один справжний свидомый хлопец с Ивано‑Франкивска. Убьют ведь! От ментов не уйти, это тебе не улица, где можно залечь на крыше и стрелять. Бежать надо…

Он обернулся и увидел, что Мыкола уже не бежит, а лежит на дороге. Передача уже была включена, нога сама нажала на газ, двести пятьдесят лошадиных сил бросили внедорожник вперед – и в этот момент по кузову, по заднему стеклу молотком застучали пули…

Как меня не пристрелили – я не знаю…

В Анвара, как оказалось, попали четыре пули, две остановил бронежилет, одна попала в плечо и только чудом не задела ни кость, ни крупные сосуды и последняя оторвала нижнюю часть уха. Еще и в лицо попали осколки стекла. Однако Анвар, сам срочку отмотавший в Чечне в составе отряда специального назначения, сумел остановить кровотечение, привести себя в относительный порядок и даже защитить меня от своих коллег. Я показал удостоверение частного охранника, Анвар сказал, что я – его сослуживец. Меня предварительно опросили на диктофон, я выдал полуправду – приехал в Казань, чтобы повидаться с сослуживцем, спросить, не найдется ли где здесь и мне местечка. Договорились, что я выйду здесь и Анвар меня встретит. Захотел подкрепиться, пошел на рынок, на рынке заметил человека с большой сумкой, он вел себя подозрительно. Отзвонил Анвару, пошел за ним. Подозрительный человек привел меня в этот двор, я опять отзвонил Анвару и сообщил. Он взял на подмогу дежуривший рядом патрульный экипаж полиции – но не помогло. Выскочили из подъезда и тут же начали стрелять. Дальше я ничего не врал, рассказал все как было – учитывая два трупа сотрудников полиции, мой рассказ восприняли с пониманием.