Нерушимая клятва - Андреа Кремер

Шей улыбнулся, посмотрев на Брин, и положил в рот пару чипсов.

— Калла мне много о вас рассказывала, — сказал он, жуя.

— О, правда? — спросила Брин, бросив на меня встревоженный взгляд. Я в ответ покачала головой, дав понять, что Шей не знает о ее связи с Анселем, и она расслабилась.

— Да, мы такие необычные, — сказал Ансель, поднимая вверх большие пальцы обеих рук.

— Да, это точно, братишка, — пробормотала я себе под нос. — Даже слишком.

Он вспыхнул; Брин поцеловала его в щеку.

— Не обращай на нее внимания, мы действительно необычные. А ты откуда, Шей?

— Вообще говоря, рассказывать особо нечего, — сказал он, подмигивая мне. Я зло посмотрела на него. Если еще раз подмигнет, подумала я, придется вырвать ему ресницы. — Я учусь в последнем классе, — продолжал Шей. — Живу в поместье Роуэн вместе с дядей.

Все находившиеся за столом изумленно вздохнули. У меня перед глазами возникла анфилада пустых залов, кое-где затянутых паутиной. Я чуть не упала с колена Рена, но он поймал меня и, усмехнувшись, вновь усадил прямо. Я закусила губу и посмотрела на Шея. Раньше мне не приходила в голову мысль о том, где он остановился, а теперь я не могла поверить своим ушам.

Здесь какая-то ошибка. Я всегда считала, что это государственное учреждение, а не жилой дом.

— В поместье Роуэл? — переспросил Ансель. — Я всегда думал, что там какой-то музей или что-то в этом роде. Ты там живешь?

— Да. Это дом моего дяди; просто он редко там бывает. У него такая работа — он часто мотается по свету. В основном домом распоряжаться приходится мне, — добавил Шей. — Мне кажется, он когда-то решил открыть его для посещения туристов, понимая, что будет в отъезде долгое время. Если хотите взглянуть на дом, я бы вас с удовольствием пригласил в гости.

Шей улыбнулся Анселю сверкающей улыбкой. Брат слегка побледнел.

— Это очень мило с твоей стороны, Шей, — сказала я. — Но мне кажется, что твой дядя предпочел бы, чтобы толпы таких горячих ребят, как мы, находились как можно дальше от коллекции музейных редкостей, собранных в доме.

Я бы никогда не позволила брату войти в эти двери. Да и никому не советовала бы.

— Ну, как скажешь, — ответил Шей и решил уделить внимание завтраку, который, как я могла заметить, состоял из четырех шоколадных батончиков со злаками и бутылки спрайта.

— Ну, и каково это, жить там? — спросила Брин, кладя подбородок на плечо Анселя. Я улыбнулась, глядя на то, как глаза брата загорелись от близости Брин.

Шей открыл бутылку со спрайтом.

— Не могу сказать, чтобы мне там было тесно. Это гигантское здание, даже, я бы сказал, слишком большое. Но есть в нем что-то страшное, честно вам скажу. Боско, мой дядя, большую часть времени проводит вне дома, постоянно уезжает в деловые командировки, так что я почти всегда предоставлен самому себе. Персонал появляется два раза в неделю, чтобы произвести уборку. Там же сотни комнат.

Я слегка поерзала на колене у Рена. Мысль о том, что Шей большую часть времени находится совершенно один, в гигантском замке, пугала меня.

Шей заговорил тихо, словно рассказывая историю о привидениях.

— Мрачное место, кажется, будто тебя повсюду преследуют тени.

— Тени? — переспросил Ансель, но я поняла, что он подумал о том же, о чем и я.

Призраки. При мысли о страшных существах меня всю затрясло.

Рен повернулся ко мне.

— Что с тобой?

Я посмотрела ему в глаза, и у меня захватило дух. Наши лица были на расстоянии всего нескольких сантиметров друг от друга. Я видела каждую крошечную серебряную искорку в его глазах. В темной глубине каждого зрачка вращалась целая галактика.

— Калла, ты вся дрожишь. Что с тобой?

Его встревоженный голос вырвал меня из транса, в который я погрузилась.

— Я только что вспомнила, что не прочла материалы к сегодняшней лекции по философии, — сказала я, соскальзывая с его колена. — Мне нужно бежать.

Даже не оглянувшись на товарищей, я помчалась к своему шкафчику, а потом нырнула в первый попавшийся женский туалет. Я не могла понять, отчего мое сердце так учащенно билось и по какой причине мне было так трудно дышать. Зато мне было предельно ясно, что я не смогу устоять больше ни минуты на том туго натянутом канате, который протянулся между Реном и Шеем, пока мы сидели за завтраком.

Я проверила кабинки, чтобы удостовериться, что, кроме меня, в туалете никого нет. Везде было пусто. Я вернулась туда, где стояли раковины, открыла кран в одной из них, нагнулась и плеснула себе в лицо холодной водой.

— Калла! — услышала я голос за спиной, и чья-то крепкая рука схватила меня за плечо. Ее обладатель развернул меня к себе. Это был Рен.

— Убирайся отсюда! — закричала я, отталкивая его. — Это женский туалет.

Он только ухмыльнулся.

— Если кто-нибудь появится, скажем, что я по ошибке вошел не в ту дверь.

Я сердито посмотрела на него, стараясь вытереть лицо тыльной стороной ладони.

— Ты так бледна, — сказал Рен. — Что случилось?

Вода продолжала стекать с подбородка на шею.

— Ничего. Просто есть кое-какая работа, которую я не доделала вчера вечером. Я же сказала тебе, — объяснила я, подходя к ящику с бумажными полотенцами.

Из груди Рена донесся отрывистый грозный рык.

— Отлично придумано. Вот только ты никогда не забываешь сделать домашнее задание.

Да уж, попытка солгать провалилась.

— Почему ты преследуешь меня? — спросила я, поворачиваясь к зеркалу и делая вид, что мне необходимо немедленно поправить блузку. — Я же сказала, все в порядке.

На лице его заиграла веселая улыбка.

— Ты же сама сказала, что не хочешь, чтобы я оставлял тебя.

Я бросила скомканное бумажное полотенце в корзину.

— Да, кстати говоря, ты доволен своим поведением сегодня?

Рен отрывисто засмеялся, смех отразился от стен гулким эхом.

— Ты имеешь в виду приятные ощущения от того, что ты сидела у меня на колене, или вид расстроенного лица Шея?

— Он и так знает о нас, Рен, — сказала я, прислоняясь к раковине. — Зачем ты поступаешь с ним так жестоко?

— Позволь мне самому судить о том, какова степень его уважения к нашим отношениям. Тебе известно, какими глазами он на тебя смотрит?

— Не говори глупостей, — резко ответила я, но щеки мои вновь загорелись.

— Я абсолютно серьезен, — сказал Рен тихо. — Он не боится нас в отличие от других людей. Я отношусь к нему терпеливо, так как этого требуют Хранители, но он испытывает мое терпение, когда речь идет о тебе.