Музеи смерти. Парижские и московские кладбища - Ольга Матич

Неподалеку от Аксенова похоронен Анатолий Ромашин (с. 2000), известный киноартист поколения шестидесятников; на его могиле – традиционный православный крест. С Ромашиным я познакомилась совершенно случайно – на съемках фильма «Агония» Элема Климова в Царском Селе (Пушкино) в 1973 году; он играл в нем Николая II[412]. А рядом с могилой Ромашина находится мемориал «Памяти царственных страстотерпцев Российской империи дома Романовых». На памятнике, установленном обществом «Память» и прихожанами соседнего храма Воскресения в 1997 году, стоит белый крест на голгофе с иконой Николая II. Разумеется, он представляет совсем другую эпоху, далекую от 1920‐х и 1930‐х годов с их разорением монастырских кладбищ. Если меня спросят, как лично я отношусь к причислению последнего императора к лику святых, то отвечу, что отрицательно. Запомнилось, что при встрече Ромашин расхваливал мне Николая, его острый ум, с чем я не соглашалась.

Ил. 22. Сергей Яковлев. Портретный бюст с театральной маской и кулисами (Наталия Юркова и Владимир Европейцев)

Один из самых интересных и необычных памятников на Ваганьковском кладбище принадлежит артисту Сергею Яковлеву (с. 1996)[413]. Под его головой в бюсте изображена театральная маска с кулисами (ил. 22), а на постаменте – крылатый Пегас, снизу еще одна маска. На обратной стороне, среди прочего, кисть и перо (он был также художником и писателем). Рядом с надгробием стоят сфинксы, причем на голове одного из них (справа) лежит рука, а под ней на лбу – лишний глаз. Среди многочисленных фильмов, в которых Яковлев играл в основном второстепенные роли, особняком стоит «Восхождение» (1976) Ларисы Шепитько[414], один из лучших фильмов об ужасах войны. В нем играл замечательный актер Анатолий Солоницын, который тоже лежит на Ваганьковском кладбище[415].

Ил. 23. Зоя Федорова. Столб с плакальщицей (Э. В. Хандюков)

Ил. 24. Леонид Филатов в полный рост (М. Малашенко)

У киноактрисы более старшего поколения, Зои Федоровой, тоже необычный памятник (ил. 23). За ее реалистическим горельефным портретом на столбе расположена фигура, изображающую как бы осовремененнную плакальщицу с покрытой и поникшей головой (см. с. 129), которая облокачивается на портрет; ее плечи и сложенные руки напоминают горизонтальную перекладину креста. Федорова была убита в 1981 году, но убийство остается нераскрытым. Вторая половина ее жизни была полна сложностей: сначала Берия; потом, во время войны, роман с заместителем американского морского атташе Джексоном Тейтом, от которого родилась дочь Виктория, тоже ставшая киноактрисой; а в конце 1946 года Федорову арестовали, затем тюрьма с реабилитацией только в 1955‐м.

Из монументальных реалистических памятников на могилах современных артистов выделяется надгробие популярного театрального и киноактера Леонида Филатова (с. 2003) (ил. 24): он изображен в роли Горацио, которого играл в Театре на Таганке (Гамлета играл Высоцкий). Бронзовая фигура в полный рост стоит на театральной сцене с дорическим портиком. Одну из колонн обвивает театральный занавес, который Никита Иванов назвал бы «ниспадающей „плакучей“ драпировкой»[416]; я бы добавила – необарочной (см. с. 125–126). Филатов стоит в расслабленной позе; большой палец левой руки – за поясом джинсов. На лицевой стороне постамента выгравированы слова «Чтобы помнили»[417], а на фронтоне сверху эпитафия: «Моя жизнь – дуновение». Памятник работы молодого скульптора Максима Малашенко был установлен в 2006 году.

Ил. 25. Гридины и Гавриков. Рисованные деревья и лес

Ил. 26. Марина Красильникова. Эклектика (по проекту Сергея Красильникова)

Ил. 27. Дьяконовы и Зубова. Новый вид плакальщицы

* * *

Ваганьковское отличается надгробиями в новых жанрах, установленными на могилах неизвестных личностей; возможно, пропорционально их здесь больше, чем на других московских кладбищах. Интерес представляет нестандартность как таковая: ведь это тоже создает стиль эпохи, в основном вкусы богатых дельцов. Вот три совсем разных примера.

Памятник в жанре «картины» стоит у Гридиных (с. 1949, 1985) и Л. Н. Гаврикова (с. 2005), принадлежащих к разным поколениям (ил. 25). Поскольку ранее таких памятников не существовало, надгробие, скорее всего, установили дети Гаврикова или кто-то из молодых. На переднем плане изображены высокие сосны и два деревца снизу; на дальнем плане лес, а над ним голубое небо. Рисованные деревья перекликаются с настоящими, которые мы видим за вертикальной плитой. Имена погребенных и даты их жизни указаны на черном фоне, но о них, как и в других случаях, мне ничего не известно. Картина представляет новый тип кладбищенского памятника, пусть в художественном плане она и неинтересна.