Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино - Федор Раззаков

Ночевали москвичи в тоннелях на деревянных щитах, которые укладывались на рельсы. На платформах и в вагонах разрешалось оставаться только детям и женщинам с детьми до двух лет.

Правила пользования метрополитеном требовали, чтобы те, кто прячется в нем от бомбежек, уносили свой мусор с собой, чтобы не тащили в метро ящики, узлы и чемоданы, а брали с собой лишь постельные принадлежности и узелки с едой для детей. Но люди, отправляясь в метро, не знали, вернутся ли они после бомбежки домой или застанут на его месте развалины, поэтому некоторые держали наготове чемоданы и узлы и тащились с ними в метро или бомбоубежище, чтобы не остаться потом ни с чем.

У читателя может возникнуть вопрос: а где же в метро туалеты, да еще для такого количества людей? Вопрос не праздный, если учесть, что в 1941 году в метро ежемесячно укрывалось до трехсот пятидесяти тысяч человек. Потом, правда, стало прятаться тысяч восемьдесят и даже меньше. Так вот, туалеты в метро были. Устроили их в тоннелях. Сделали и водяные фонтанчики для того, чтобы люди, не имеющие при себе никакой посуды, могли пить воду…».

Поразительное хладнокровие показывали советские руководители во главе со Сталиным. А ведь в концу июля немецкие оккупанты уже далеко продвинулись вглубь страны. Они взяли Вильнюс (Вильно), Даугавпилс, Лиепаю, Ригу, Львов, Минск, вышли к Днепру и осадили Киев, Смоленск. При этом

Сталин понимал, что ситуация дальше будет только ухудшаться, но победа в итоге все равно будет за СССР. Вот, например, какие впечатления остались у посланника Ф. Рузвельта Гарри Гопкинса, который приехал в те дни в Москву и 30 июля встретился со Сталиным:

«…Он (Сталин) приветствовал меня несколькими быстрыми русскими словами. Он пожал мне руку коротко, твердо, любезно. Он тепло улыбался. Не было ни одного лишнего слова, жеста или ужимки. Казалось, что говоришь с замечательно уравновешенной машиной, разумной машиной. Его вопросы были ясными, краткими и прямыми. Его ответы были быстрыми, недвусмысленными, они произносились так, как будто они были обдуманы им много лет назад. Если он всегда такой же, как я его слышал, то он никогда не говорит зря ни слова. Если он хочет смягчить краткий ответ. он делает это с помощью быстрой, сдержанной улыбки – улыбки, которая может быть холодной, но дружественной, строгой, но теплой. Он с вами не заигрывает. Кажется, что у него нет сомнений. Он создает у вас уверенность, что Россия выдержит атаки немецкой армии. Он не сомневается, что у вас тоже нет сомнений. Он довольно часто смеется, но это короткий смех, быть может несколько сардонический. Он не признает пустой болтовни. Его юмор остр и проницателен.

Сталин несколько раз повторил, что он не недооценивает немецкую армию. Он сказал, что их организация превосходна и что, по его мнению, немцы обладают крупными резервами продовольствия, людей, снаряжения и горючего. Поэтому он считает, что. немецкая армия способна вести зимнюю кампанию в России. Он думает, однако, что немцам будет трудно предпринимать значительные наступательные действия после 1 сентября, когда начинаются сильные дожди, а после 1 октября дороги будут настолько плохи, что им придется перейти к обороне. Он выразил большую уверенность в том, что в зимние месяцы фронт будет проходить под Москвой, Киевом и Ленинградом, вероятно, на расстоянии не более чем 100 км от той линии, где он проходит теперь. Он считает. что немцы „устали“ и не имеют боевого наступательного духа. Германия все еще может перебросить сюда около 40 дивизий, в этом случае на русском фронте будет всего 275 дивизий. Однако вряд ли удастся подвезти эти дивизии до наступления холодов.

Сталин сказал, что, по его мнению, мы [США] в конце концов неизбежно столкнемся с Гитлером на каком-нибудь поле боя. Мощь Германии столь велика, что, хотя Россия сможет защищаться одна, Великобритании и России вместе будет очень трудно разгромить немецкую военную машину… Война будет ожесточенной и, возможно, длительной. Наконец, он просил меня сообщить президенту, что, хотя он уверен в способности русской армии противостоять германской армии, проблема снабжения к весне станет серьезной и что он нуждается в нашей помощи…»

Но вернемся к Зое Федоровой.

Вернувшись из Ленинграда в Москву, она вскоре включилась в новый кинопроект – в фильм «Боевой киносборник № 4», который снимался на «Мосфильме» и «Союздетфильме» в конце июля 1941 года. Фильм состоял из трех новелл: «Британский флот» (режиссер Григорий Александров), «Патриотка» (Василий Пронин) и «Приказ выполнен» (Ефим Арон). Федорова играла главную роль в «Патриотке» (в новелле «Британский флот» главную роль исполняла Любовь Орлова, игравшая свою героиню из «Волги-Волги» – письмоносицу Дуню Петрову (Стрелку).

Героиня Федоровой – Франя – работает в колхозе трактористкой. И вот однажды рядом с их деревней вышел из строя броневик. Стрелок экипажа отправляется в ближайший населенный пункт за горючим. По пути он встречает Франю, которая сообщает о том, что немцы сбросили воздушный десант и сгоняют все население на строительство взлетно-посадочной площадки. Поэтому девушка берется сама принести бензин. Обманув немецких солдат, буквально из-под носа врага Франя ловко выносит два ведра бензина, и, заняв место раненого водителя, уверенно ведет боевую машину на фашистов. Увидев неожиданное подкрепление, жители поселка нападают на фашистских парашютистов и быстро расправляются с врагом.

Фильм вышел на экраны страны 9 сентября 1941 года, когда немцы уже рвались к Москве. А за две недели до этого из заключения была выпущен отец Зои – Алексей Федоров, отсидевший в лагере ровно три года из десяти. Что же произошло, чтобы его выпустили?

А произошла война. В те дни из лагерей начали освобождать тысячи людей, большинство из которых должны были включиться в борьбу против фашистов. Например, по представлению НКГБ были выпущены около сотни деятелей советской разведки, арестованных в 1937–1938 годах. А по представлению наркомата обороны обрели свободу 60 крупных офицеров, которые тут же были зачислены в разные войсковые соединения на начальственные должности.

Что касается Алексея Федорова, то его освобождение было осуществлено по просьбе Зои Федоровой. Но это было несколько странное освобождение, запоздалое. Дело в том, что еще в январе 1941 года Федоров-старший, направляясь в лагерный лазарет, отморозил себе пальцы на руках (он ехал в кузове грузовика). В итоге пальцы ему пришлось ампутировать. Поэтому на свободу вышел инвалид, который от пережитого стресса умер фактически в одночасье. Это случилось ровно через месяц после выхода на свободу – 22 сентября 1941 года (на момент смерти ему было 56 лет). А чуть позже Зою и двух ее сестер – Александру и Марию – постигло новое гор: на фронте погиб их младший брат Иван.

Самым странным фактом в дальнейшей истории является то, что Берия – человек, ведомство которого погубило Алексея Федорова, – предложит его дочери стать… подпольщицей в оккупированной Москве. Впрочем, не будем забегать вперед.

К моменту смерти Федорова-старшего ситуация на московском направлении для советских войск была катастрофическая. Заглянем в Википедию:

«…30 сентября с переходом в наступление 2-й танковой группы немецкое командование приступило к осуществлению операции „Тайфун“. 2 октября на Московском направлении перешли в наступление главные силы группы армий „Центр“…