Смерть в катакомбах - Ирина Лобусова

Складывалось несколько версий происходящего. По первой — в результате допроса Козубенко румыны получили фамилии всех членов группы, которые часто посещали Садового. Среди них всплыла фамилия Бойко. Первый же визит к нему закончился тем, что командир Федорович, морально уже готовый к предательству, начал добровольно выдавать румынам всю информацию о своем отряде.

По второй версии, в результате слежки за выходами из Нерубайских катакомб румынами было установлено наблюдение за двумя женщинами — Межигурской и Шестаковой, которые выходили из катакомб и направлялись в город.

Проследив за ними несколько раз, агенты сигуранцы установили слежку за квартирой Федоровича. За его домом было установлено наружное наблюдение.

По словам агента сигуранцы Иоана Курэрару, арестованного уже после войны, они дождались, когда в квартиру зашел неизвестный человек, и только после этого заявились в первый раз в дом к Бойко.

При обыске на его квартире были обнаружены Бадаев и одна из женщин, которая вышла из катакомб. Они были арестованы вместе с Бойко. После ареста Бойко сообщил, кто такой Бадаев и арестованная у него на квартире женщина, рассказал все, что ему было известно об отряде Бадаева и о своей группе. Он же помогал оккупантам при аресте этой группы и обнаружении склада вооружения, а также всех боеприпасов отряда Бадаева. После этого Бойко был завербован в качестве тайного агента.

Судя по документам, получается, что при первом же контакте румынской контрразведки с Бойко тот заговорил сам. И сам же сдал румынам сначала свою часть отряда, а потом, уже под их руководством, будучи тайным агентом, выманил под каким-то предлогом Молодцова наверх, в уже проваленную явочную квартиру.

В результате предательства Козубенко и Федоровича сигуранца получила возможность провести аресты большинства наземных подпольщиков.

Как уже упоминалось, с арестом Молодцова тоже все было достаточно туманно и неясно.

19 июля 1941 года лейтенант госбезопасности Молодцов, что приравнивалось тогда к званию армейского капитана, во главе разведывательно-диверсионной группы из 10 человек прибыл в Одессу в рамках спецоперации по организации партизанского подполья «Форт». У него были новые документы на имя Павла Владимировича Бадаева. Перед группой стояла задача создать подпольную резидентуру и партизанскую базу в подземельях одесских катакомб. А в случае эвакуации советских войск из Одессы остаться в городе и начать диверсионные операции.

В июле 1940 года Молодцов был назначен заместителем начальника отделения, а с 1 марта 1941 года — начальником 2-го отделения 7-го отдела 1-го разведывательного управления НКГБ СССР. При этом никто из членов его группы, в том числе и Яша Гордиенко, не знал, что Молодцов — это чекист, сотрудник НКГБ.

В начале июля он был переведен в Одессу в распоряжение Особой группы при НКВД в качестве резидента. Центр настаивал на том, чтобы Молодцов остался в оккупированном городе и информировал о своей деятельности в Москву.

В Одессе к группе присоединились 13 сотрудников областного УНКВД под командованием лейтенанта госбезопасности В. А. Кузнецова.

5 августа линия фронта вплотную приблизилась к Одессе. Пока 4-я румынская армия при поддержке немецких частей атаковала город, в катакомбах шло формирование партизанских баз. Отряд Молодцова разместился на глубине 25–30 метров под пригородными селами Куяльницкого лимана. Здесь были оборудованы помещения для штаба, склады продовольствия, рассчитанного на то, чтобы продержаться 5–6 месяцев, и арсеналы оружия: 7 пулеметов, 60 винтовок, 200 гранат, около тонны тола и радиосредства для связи с Москвой.

Вечером 5 октября 1941 года отряд Молодцова и группа лейтенанта госбезопасности Кузнецова провели партийно-комсомольское собрание перед спуском в катакомбы для создания базы. Если же говорить честно: на самом деле это был шумный ужин с большим количеством выпивки, который закончился дракой между московским и одесским отрядами. Свидетельство об этом хранится в многотомном деле, находящемся в архивах одесского КГБ.

На следующий день чекисты, настроенные весьма враждебно друг к другу, спустились в обширные одесские катакомбы.

При резидентуре Молодцова было создано три партизанских отряда.

Первый, под командованием одесского горного инженера Афанасия Клименко, в составе 33-х бойцов — добровольцев из местного населения — должен был постоянно находиться в пригородных подземных катакомбах и периодически совершать боевые вылазки на поверхность.

Второй отряд, возглавляемый партийным активистом, бывшим председателем сельсовета и работником торговли Антоном Федоровичем — псевдоним Бойко, состоял из нескольких боевых и агентурных групп. Ему предстояло действовать в самой Одессе. Бойцы обоих отрядов были снабжены личным оружием. В городе на конспиративных квартирах были созданы тайные склады с вооружением и взрывчаткой.

Третий отряд, состоящий из 19 чекистов, был центром разведывательной сети и являл собой самостоятельную боевую группу, которая разместилась на отдельной базе, взяв полугодовой запас продуктов, а также снаряжения в расчете на 20 человек. Никто не предполагал, что оккупация затянется надолго.

Одесские пригородные катакомбы, располагавшиеся в окрестностях сел Нерубайское, Куяльник и Усатово, представляли собой один большой общий лабиринт с огромным количеством внутренних проходов и сотнями выходов наружу. Расстояние между проходами по ходам сообщения достигало порой 15 километров.

Место для дислокации партизанского отряда и резидентуры было выбрано удачно, так как наличие большого числа выходов давало возможность скрытно от наружного наблюдения противника устанавливать регулярную связь с партизанской группой, действовавшей в самом городе, и с оставленной там агентурой. А также совершать диверсионные акты на железнодорожной магистрали и на промышленных предприятиях. Кроме того, катакомбы являлись хорошим прикрытием при вооруженном столкновении партизан с карательными отрядами противника.

В возглавляемую Бадаевым нелегальную резидентуру в Одессе вошли и местные работники органов госбезопасности. В группу связных при командире отряда были включены оперуполномоченная 4-го отдела одесского управления НКВД Тамара Межигурская и оперуполномоченный транспортного отделения НКВД станции Гайворонская Петр Болонин, а также чекисты Николай Шевченко и Павел Шевченко — для выполнения особых заданий и связи с остальными подпольными группами. Всего же в резидентуре и отрядах Молодцова было до 80 человек.

В это время в городе существовали и другие партизанские отряды, но они действовали разобщенно.

О том, что в оккупированной Одессе остался мощный очаг сопротивления, сигуранце — румынской контрразведке — было известно с самого начала. В одном из ее документов о борьбе с партизанским движением говорилось: «Советское правительство организовало и хорошо снабдило действия партизан на потерянных территориях. Партизаны составляют невидимую армию коммунистов на этих территориях и действуют со всем упорством, прибегая к самым изощренным методам выполнения заданий, ради которых они оставлены. Вообще все население, одни сознательно, другие несознательно, помогают действиям партизан».