Дети утренней звезды - Алексей Олейников

Булыжник мостовой заблестел на вечернем солнце, свет толкнулся в стекла домов, и все вокруг задышало, заиграло сложными сочетаниями коричневых, серых, зеленоватых тонов. Она была красива, эта деревня Сан-что-то-там, и жители в ней хорошие, нормальные люди, вот они все собрались на площади, перегородили ее цепью – старики и старухи, мужчины и женщины средних лет. Детей не было.

«Хорошо, что нет, – подумал Арвет. – Иначе было бы совсем плохо. Да и сейчас…»

Джей выругался.

Все жители деревни, все пятьдесят с лишним человек, перегородили площадь перед ратушей. Ножи, топоры, палки, камни и одно охотничье ружье – вот весь их нехитрый арсенал, но ведь у отряда СВЛ и того нет.

Их ждал булочник Жак с длинным ножом, ждал почтальон Пьер с топориком для разделки мяса, ждали две сплетницы, мадам Фуко и мадам Колет, – одна с клюшкой для крокета, другая с газовым баллончиком. Пламя их жизни горело так же ровно и спокойно, как и всегда. Их тела не боялись.

Но на Дороге Снов площадь перегородила громадная паутина – прилепилась к стенам домов, заполонила воздух нитями, узлами этой паутины были люди, а диббуки роились, мельтешили, сновали меж телами по координационными нитям, составляя единый организм, готовый к обороне.

– Поверить не могу, – прошептала Эвелина. – Это же невозможно.

– Они нас сметут и не заметят, – сказал сквозь зубы Роджер. – Чем занята Германика?!

Эвелина оглянулась. Германика Бодден взобралась на балкон второго этажа и сосредоточенно манипулировала неким хитрым устройством, похожим на трехстворчатое зеркало.

– Скриншот, для расследования. Обычная процедура СВЛ, – пожала плечами Бардесса.

У Роджера Брэдли задергался глаз.

– Какой, к чертям финикийским, скриншот? Там пятьдесят с гаком зомби, они нас в шотландскую клетку сейчас порубят!

– Скриншот? – Арвет пытался сообразить. – Какой скриншот?

– В смысле слепок места происшествия, – поправилась Эвелина. – Объемная картина сразу на двух слоях, в реальности и на Дороге Снов. Чем выше разрешающая способность люсидоографа[28], тем больше слоев Дороги он захватывает.

– Извините, что вмешиваюсь, – прорычал Роджер. – Но мы не можем топтаться здесь. Солнце сядет через полтора часа. Пока они нас не заметили…

Ударил выстрел, картечь простучала по крыше, дрессировщик пригнулся.

– И чего дергаешься, на таком расстоянии из дробовика в слона не попадешь, – снисходительно заметил Джей. – Кто-то случайно курок спустил, как бы они друг друга не переубивали.

Второй выстрел вынес стекла над их головой, Германика слетела с балкона, встала рядом.

– У вас тут стеклышко, мистер Брэдли, – опер-Ловец небрежно стряхнула с плеча дрессировщика осколок.

– Век вашей заботы не забуду, – буркнул Роджер.

– Лучше свяжитесь со зверодушцами, нужно, чтобы они ударили в тыл противнику, – распорядилась Германика. – А теперь – вперед, нам нужен дом Мари Флери. Тот, кто управляет этой паутиной, находится там.

– Пусть звери войдут в дом, – сказал Джей. – Зачем штурмовать в лоб толпу?

– Это зверодушцы, а не Властные или Барды, я не хочу ими рисковать. Мы не знаем, кто ими управляет.

– У противника численное и огневое преимущество, у нас нет шансов, – напирал сержант Клеменс.

– Забудьте свой армейский опыт, мистер Клеменс, здесь все иначе. – Германика поднесла флейту к губам и шагнула за угол. Картечь высекла искры из камней вокруг нее. Эвелина поманила Джея узкой ладонью, скрылась за стеной, Роджер потащил за плечо оторопевшего Арвета, они нагнали Германику, встали за спиной. Флейта ее пела чуть слышно.

– Не отставайте, – велела Эвелина, – иначе выпадете из Малого кольца.

Роджер указал глазами, но Арвет и сам видел – сияло солнце, блестела вода на камнях, и картечь свистела мимо, царапая булыжники. Ведомый пением флейты, их крохотный отряд шел навстречу толпе. Выстрелы гремели все чаще, седой статный мужчина спокойно, как на стрельбище, переламывал ружье, выщелкивал гильзы, вставлял патроны. Месье Перье, глава местного муниципалитета, как сказала Мари. Под ногами у главы перекатывались красные пустышки отстрелянных гильз.

Все ближе, Арвет уже различает выражения лиц, глаза – стеклянные, спокойные, ни звука, ни шепота, руки у них не дрожат… шаг!

Вся толпа разом, как на параде, шагнула вперед, дробовик выплюнул картечь прямо в лицо Германике, их разделяло уже едва ли двадцать шагов, но опер-Ловец не сбилась, не отняла флейты от губ, и свинец пролетел мимо.

Еще один шаг!

Арвет видел – паутина вздрогнула, выравнивая движения людей, и все как один шагнули в ногу, так синхронно, куда там войскам на параде. Толстая сверкающая нить уходила от паутины вдоль по улице, по ней тек непрерывный рисунок вибраций. На том конце паутины кто-то пел свою песню, противодействуя мелодии Германики.

Это было бы смешно, если бы не было страшно – старики и старухи шли на них, сталь сверкала в их руках, но лица были безмятежны, и Арвет понимал, что они так же бестрепетно, без колебаний, вонзят в него нож, если смогут.

– Пора, – сказала Эвелина, подняла белую флейту. – Переходите на ясный взор, Джей, ты ориентируйся по той картине, которую дает Дорога Снов.

От влажных камней заструился пар, площадь в один миг заволокло туманом, в котором хаотично гремели выстрелы, но паутина диббуков не сбилась, она шла вперед, Арвет видел – на Дороге Снов стена нитей поднялась над ними как волна, ринулась вниз – и отлетела прочь, отброшенная ударом Роджера и Эвелины. Они рассекли волну надвое, нити обвалились, бессильно отхлынули. Краем глаза Арвет увидел, как Джей выбил ружье из рук месье Перье, повалил его на землю. Сразу два ножа метнулись к нему – и отлетели прочь, когда в толпу сзади ударили две серые торпеды. Волки с разбега сбивали людей с ног, вырывали оружие, но диббуки все равно бросали подконтрольные им тела в бой, стремились ухватить зверей голыми руками, задавить числом. Волки вертелись в кольце жадных рук, вышибали людей как кегли, если бы они пустили в ход зубы, все было бы уже кончено, – но нельзя! И пела, пела флейта Германики в тумане, отводя удары от отряда, а потом с крыши упал рыжий метеор, разметал с ревом толпу, и Арвет ясным взором увидел прореху в рядах.

– Арвет, Роджер, вперед! – оборвала песню Германика, – Прорывайтесь!

Роджер схватил Арвета под локоть, они промчались пять шагов в странном парном танце. Из тумана вываливались люди со стеклянными глазами, ирландец отпихивал их тыльной стороной анкуса, а они тянули руки, швыряли ножи и камни, но Германика вновь подняла голосом флейты малое Кольцо Магуса, и все летело мимо.