Казачий спас - Ерофей Трофимов

— Хотите сказать, что обучение у вас сделает его равнодушным ко всем видам женского кокетства?

— Именно. Испробовав все, он будет относиться спокойно к любой женщине, пока не влюбится по-настоящему.

— Глупая ситуация. Обученный человек не станет заниматься тем, чему его обучили. И что прикажете мне делать с теми бабами, что сюда засылают наши знаменитые друзья? Ядом травить, словно крыс?

— Так много засылают? — удивилась Герцогиня.

— В высшем свете уже стало модным иметь на содержании любовницу иностранку. А мы даже не можем толком вывести их на чистую воду.

— Ну, тут я вам не помощница. Да и Гришенька скорее вам лицо набьет, чем станет ложиться с кем-то в постель по приказу.

— Он уже Гришенька? — не удержался капитан.

— Он с самого начала им стал, — тепло улыбнулась женщина. — И кстати, должна выразить вам свою благодарность за такой подарок. Признаться, это была незабываемая ночь.

— Незабываемая ночь с не целованным парнишкой?

— Очарование юности. Смесь силы, скромности и желания. Адская смесь. Даже меня она заставила забыть обо всех делах и отдаться наслаждению.

— Даже не стану просить объяснить это, — удивленно покачал головой капитан. — Но вернемся к делу. Как мне лучше выстраивать с ним наши отношения? На ваш взгляд.

— Только просьба. Он четко понимает, что не является вашим подчиненным, и сейчас его интересует только судьба известной вам семьи. Все остальные в этом уравнении лишние. Начнете давить на него — и потеряете навсегда. Но вот просьбу, подкрепленную подробным описанием того, зачем это нужно, он выполнит старательно, просто потому, что когда-то вы помогли ему. Это свойство характера.

— Вы так много успели узнать о нем за столь короткий срок?

— Мужчина становится разговорчивым, когда у женщины рот занят его телом, — рассмеялась Герцогиня.

Капитан только головой покачал. Зная эту женщину уже много лет, он никак не мог привыкнуть к ее манере высказывать открыто то, о чем люди предпочитают умалчивать. В крайнем случае обсуждать подобные темы только в интимном кругу.

— Значит, он с вами откровенен? — на всякий случай уточнил он.

— А ему и скрывать нечего, — небрежно взмахнула она рукой.

— Признаться, вы поставили меня в затруднительное положение.

— Каким образом?

— Я очень надеялся, что ваши таланты заставят этого парня плясать под вашу дудку. А получилось черт знает что.

— Вы забыли, что все люди разные. К тому же есть в этом парне что-то такое, чего я не могу объяснить. Но что-то очень мощное. То, что заставляет всех вокруг прислушиваться к нему. Я и сама не очень понимаю, что это такое и как действует, но в том, что оно есть, я ни секунды не сомневаюсь.

— Опять мистика, — скривился капитан.

— Это не мистика в том понимании, что вы имеете в виду. Я уже говорила вам про животный магнетизм, так вот, то, о чем я вам тут толкую, из этой же категории. Назовите это мощностью личности, силой характера, да как угодно, и любое название будет почти правильным.

— Значит, каждый раз, когда он мне понадобится, я должен буду его просить, долго и нудно объясняя, зачем делать то или иное дело? Я правильно вас понял?

— Совершенно.

— А как же тогда тайна дела?

— Так вы можете не посвящать его в подробности, а просто рассказать, для чего нужен именно он и что зависит от правильности его действий. Ну, не мне вас учить, как тень на плетень наводить.

— Черт знает что. Никогда бы не подумал, что с одним мальчишкой будет столько мороки, — возмутился капитан, положив столовые приборы и отодвигая тарелку.

— Так вы направите его ко мне на обучение? — спросила Герцогиня, не обращая внимания на его вспышку.

— Можно подумать, у меня есть выбор. Сколько вам потребуется времени?

— Думаю, за пару месяцев управлюсь. Тем более что спешить мне некуда, а после акции в Париже в свете мне лучше некоторое время не мелькать.

* * *

Князь Воронцов-Ухтомский вынужден был отправиться в поездку по уральским заводам, для заключения новых договоров на поставку металла, в связи с чем категорически заявил всем домашним, что едет один и в середине империи ему ничто угрожать не может. Так что у Гриши появилось много свободного времени, которое он поспешил посвятить собственным тренировкам.

Ко всему прочему генерал Келлер и графиня Зоя решили тоже отправиться в небольшое путешествие. Их путь лежал в Крым. Точнее, сначала они планировали посетить имение генерала, а оттуда отправиться в Ливадию. В итоге в особняке Зои Степановны за главного остался сам Григорий, что стало для него полной неожиданностью. Привыкший отвечать за себя самого, парень только растерянно глазами хлопал, когда слуги начали приходить к нему за указаниями.

Недолго думая, парень быстренько свалил все текущие дела на Марфу Ивановну, кухарку, и, отговорившись тем, что ему нужно готовиться к учебе, оседлав Грача, попросту сбежал из дома. К такому повороту в своей жизни он точно не был готов. На его счастье, полученную от генерала бумагу нужно было отрабатывать, и он взял себе за правило раз в неделю бывать на полигоне казачьей сотни. Такое рвение парня было отмечено местным казачьим кругом, и очень скоро он стал в той сотне своим.

А еще через две недели его снова нашел Елизар Михайлович и, поздоровавшись, решительно спросил:

— Ну что, казак, готов народ учить?

— Нет, но раз обещал, попробую, — честно признался парень, которому уже и самому стало интересно, как там оно будет.

— А ты не пробуй. Ты просто покажи, как сам бы делал там, где нам надо. А уж мы выберем, что нашей службе подходит, а чего не надо.

— Это запросто, — поспешил согласиться Гриша.

Устраивать очередные показательные выступления ему совсем не хотелось. Унтер-офицер пронзительно свистнул, подзывая лихача, и спустя минуту пролетка везла их в сторону Охты. Участок в двадцать десятин земли, обнесенный сплошным трехсаженным забором, заставил парня взглянуть на ситуацию серьезно. Судя по грохоту выстрелов, конскому ржанию и тяжелому топоту сапог, учились там очень даже серьезно.

— Работает народ, — кивнул Елизар, заметив его задумчивость. — Не переживай. Если хоть один твой прием нам подойдет, уже хорошо. Мы те ухватки почитай по всей стране собираем, да и за кордоном прихватываем. Было время, даже ханьцев трясли. У них такие мастера есть, что на кулаках с ними сходиться — проще самому себе глотку перерезать. И вот еще что. Там у нас мастер один есть, из уйгуров. С ним биться даже не пытайся. Сломает.

— Ну и на кой бес вам я, если такие мастера вас учат? — окончательно растерялся Гриша.

— Не скажи. Он нас руками биться учит, да и то не всех. Сам выбирает, кого учить станет. А вот с нагайкой, кинжалом или ножом мало кто так, как пластуны, умеет.