Замок целителей - Виктория Хенли

Приблизившись к этой двери, она увидела за ней небольшую квадратную комнату. Посреди нее на полу находились четыре высоких — по грудь лорда Морлена — широкогорлых сосуда. Какая-то жидкость капала в них из отверстий в высоком потолке.

Свет. Капли света. Падая, капля гасла.

— Тебе повезло, Маэва, ты получила право увидеть это зрелище, — проговорил Морлен почтительным тоном. — Перед тобой эликсир Иб.

— Эликсир Иб?

— Смотри внимательнее, Маэва. Видишь, как свет падает в эти сосуды? Свет этот отобран у мира, у всего, что есть прекрасного в нем. Ты видишь сама, здесь князь Тьмы наконец сумел обратить свет в собственную противоположность, в квинтэссенцию тьмы. Перед тобой эликсир Иб. Он дарует несказанную силу тем, кому дано было право увидеть его.

Глаза Морлена сказали ей, что он отведал этого эликсира.

Но Маэва еще не все понимала. Она не забыла про короля и королеву, лежавших рядом во дворце Белландры. Почему они должны умереть?

Морлен пожал плечами:

— Потому что оказались слишком близкими к полным света магическим предметам. Обращение света от этих предметов сделало их больными.

Он улыбнулся.

— Однажды, Маэва, ты пожалуешь сюда собственной персоной. И ощутишь в себе силы, которые дает этот эликсир.

Он схватил ее за руку и повлек куда-то с немыслимой быстротой. Купол внизу исчез.

Когда зрение ее прояснилось, она увидела под собой каменный дом с окнами из цветного стекла, который расположился на краю леса под небом, явно лишившимся полного солнечного света.

— Это Дом-на-рубеже, что находится в Замке целителей, — проговорил Морлен.

Глядя на дом глазами Морлена, Маэва тем не менее понимала, что другие увидели бы внизу только ничем не примечательную груду камней. Дымное полотнище чар прятало дом от прочих глаз, однако оно не могло служить препятствием для Морлена.

— Скоро здесь ничего не будет, — посулил лорд Морлен.

Сквозь дымный покров чар пробивались серебряные лучи. И на мгновение Маэве представилась серебряная оболочка, окутывающая целый мир.

— Серебряная граница еще удерживает князя Тьмы, — сказал Морлен. — Но это ненадолго. Скоро она падет, и князь Тьмы вступит в мир.

Он повернулся к расположенным неподалеку зданиям.

Основания их потрескались.

— Правильно, — согласился он. — Но целители не видят этого.

И действительно, люди в простых одеждах и куртках степенно расхаживали по дорожкам, не замечая Маэву и Морлена.

— Посмотрите же по сторонам! — закричала Маэва, однако они, конечно, не услышали ее голоса, не увидели они и черную птицу, ночным облачком проплывшую над их головами.

— Птица Иб, — сказал лорд Морлен. — Теперь все они у князя Тьмы.

Если лорд Морлен просто пугал ее, то птица Иб повергла Маэву в ужас. Ей захотелось бежать от нее как можно дальше, вернуться в Сливию, в ту самую комнатку, где Морлен не отводил от нее своих глаз. По сравнению с ней он казался воплощением благости.

— Ищешь у меня защиты, Маэва? Как трогательно. Не спорю, мы с тобой еще поработаем вместе. Но сперва ты должна отдать птице Иб свою душу.

Если бы она только могла вернуться в собственное тело, то бежала бы, бежала бы без оглядки, бежала бы, пока не остановилось сердце. Однако все это происходило с ней в каком-то другом мире, где у нее не было тела, где лорд Морлен распоряжался ее разумом по своему усмотрению.

Она услышала негромкий стук; голос лорда Морлена, приглушенный, словно рот его был укутан платком, спросил:

— Что там за шум, Варрен?

Варрен. Маэва попыталась сообразить, что могло произойти, однако не сумела этого сделать. Она и так насквозь промерзла, и холод этот становился еще сильнее. На мгновение ей показалось, что ее пронзает сразу тысяча патриеров, а потом ощущения разом пропали.

Безразлично. Лорд Морлен прав. Лучше смириться с судьбой.

Когда рука Дорьяна прикоснулась к коре огромной сикоморы, росшей в его мирном уголке страны снов, он сразу же вспомнил свою задачу. Он должен оказаться возле Маэвы, прихватив с собой Сару и Яспера, если сумеет.

Он потянулся к внутренней сущности Сары, яркой оболочке ее духа. И отыскав ее, соединился с ней частью собственной жизненной силы. Он притянул к себе ее боевой пыл и отвагу, и Сара скоро предстала перед ним.

Сложнее было отправиться за Яспером. Какова была основа природы этого молодого человека? Дорьян попытался восстановить его образ по тем кусочкам, которые ему удалось запечатлеть: вот Яспер нападает на него и Сару, чтобы отобрать у них камень дримвенов, а потом возвращает его, повинуясь слову ребенка; вот Яспер отдает свою сухую одежду, чтобы согреть совершенно неизвестного ему незнакомца; вот Яспер заботится о Девине… А вот и самое главное — любовь Яспера к Маэве. Без любви здесь никак не обойтись — иначе зачем Ясперу рисковать ради нее собственной свободой и жизнью?

И Дорьян начал разыскивать то, что влекло Яспера к Маэве, и вот он рядом с Сарой.

После этого Дорьян сконцентрировал все внимание на душе своей сестры. Сущность ее терялась где-то вдалеке. Он ощущал усталость, жизненная сила еще не восстановилась в нем после совершенного вместе с Сарой прыжка в Мантеди. Тем не менее камень дримвенов помогал ему, и Дорьян понимал, что не сумел бы ничего сделать, не располагай он этим предметом.

Он повторил попытку, направив часть своей жизненной силы к Маэве, и, прикоснувшись к ней, соединился с тем местом, где она находилась. Войдя в соприкосновение с Сарой и Яспером, он прыгнул к Маэве, увлекая за собой друзей.

Его охватило уже знакомое чувство движения, подобное скольжению с песчаной горки, которое непременно должно было завершиться ударом о каменную стену.

Яспер проснулся, когда спина его стукнулась о доски пола, немедленно сообразив, что проснулся он совсем не там, где уснул. В комнате этой не было окон. На полу возле него стоял фонарь, на лице отшатнувшегося в страхе клейменого слуги было написано удивление, к которому примешивался и страх.

Яспер ощутил непонятную скованность и стряхнул ее, одним движением поднявшись на ноги. Дорьян остался лежать на полу, как выброшенная на берег рыбина, явно не имея сил подняться на ноги. Сара пригнулась к полу у дальней стены. Возле двери лежал неподвижный Орло. Над ним стоял тот лысый мужчина, который столь грубо волок за собой Маэву на причале и которого Яспер потерял из вида. В углу напротив застыла Маэва, глаза которой не отрывались от глаз присевшего перед ней на корточках рослого человека. Им мог быть только лорд Морлен.

— Что там за шум, Варрен? — невозмутимо спросил он, даже не повернув головы.

Челюсть лысого отвисла. Яспер не стал ждать, пока он придет в себя: преимущество оставалось на его стороне, лишь пока удивление не оставило этого человека. Схватив с пола фонарь, Яспер швырнул его лысому прямо в лицо. Стекло разбилось, полилось горящее масло. Вскинув руки к лицу, лысый отчаянно завопил. Ясперу не было жаль его — этот человек заслуживал худшего за то, что покусился на свободу Маэвы.