Волжский рубеж - Дмитрий Агалаков

Первая переправа русских войск состоялась у городов Галаца и Бриэла, и вскоре они заняли Северную Добруджу. Турки забеспокоились и стали стягивать к берегам Дуная крупные силы. Ночная переправа войск генерала Драгомирова 27 июня в районе Зимницы обернулась избиением русских солдат – под жестоким турецким обстрелом погибло и было ранено тысяча сто человек. Но уже 3 июля русские устроили мостовую переправу через Дунай, и спустя несколько дней главные силы Южной армии оказались на оккупированной турками болгарской земле.

– Первый шаг с Царьграду мы сделали, господа, – уже на болгарском берегу, сидя на белом арабском жеребце, сказал своим генералам Николай Николаевич Романов. – Теперь шаг второй – Тырново. Столица Болгарии!

Он смотрел на синие вершины гор далеко впереди – эта была достойная преграда! Начинался Балканский хребет, который еще только предстояло перевалить русской армии. Но сколько тысяч его солдат лягут костьми в этих горах, прежде чем они добьются своего?

Это знал только один Господь!..

Петр Владимирович вернулся из Болгарии в Самару в тот самый день, когда вышел сигнальный экземпляр его книги «Двадцатипятилетие Самары как губернского города». Это стало счастливым совпадением! И как приятно было держать этот объемный двухтомный труд в своих руках! Сколько лет он потратил на него, изучая каждую страницу истории Самары. Никто прежде не создавал в этом городе ничего подобного! А вот он решился – и сумел-таки!

Уже скоро книги оказались на прилавках книжных магазинов города, имя гласного думы Петра Алабина не сходило с уст просвещенных людей. Его называли «новым Татищевым», но сам Петр Владимирович знал, что не стоит его приписывать к именам выдающихся деятелей прошлых столетий. Он и сам с усам! Никого не хуже! И уже с ним будут сравнить других, идущих по следу, обязательно будут!..

Водоворот событий незначительных тотчас по приезду закрутил Петра Владимировича. Но намечавшаяся встреча выступившего из Казани 159-го Гурийского полка, направлявшегося на Кавказ, где также начинались военные действия против турок, вновь заставили вспомнить Алабина о войне. Дума приняла решение организовать в Самаре достойные проводы Гурийского пехотного полка, как это умели делать именно самарцы с их купеческим размахом и завидной щедростью.

Полк входил в Самару под музыку, под боевой марш, огненной медью дышали трубы, барабаны выбивали свинцовую дробь!

Петр Алабин знал, что на Кавказе, в так называемой Азиатский Турции, грядут великие битвы, туда стягивалось более ста тысяч русских солдат и большое количество артиллерии! И мог догадываться о том, о чем писал дальновидный Николай Обручев своему покровителю – военному министру Милютину: «Кавказский театр военных действий необходим России для ограждения нашей собственной безопасности и отвлечения сил противника». Взоры европейских стран будут прикованы к территории Европейской Турции, потому что русские устремятся на Константинополь, к Босфору – величайшему проливу, соединяющему две половинки мира! – от которого Россию так долго и так яростно пытались отвадить Англия и Франция, ее нынешние едва ли не союзники! Но именно Кавказ не будет давать спать заносчивым туркам, и во сне они станут вздрагивать и будут просыпаться в холодном поту от одной только мысли, что великий князь Михаил Николаевич со своими полководцами, взяв османские крепости, пересек горные хребты и вышел к ним в тыл. Это тоже была стратегия гениального генерала российского генштаба Николая Обручева, который уже теперь рисовал планы по захвату той или иной османской твердыни на Кавказе. Он лучше других знал, что Порта будет направлять сюда новые и новые силы, отрывая их от основного ядра, только чтобы не дать противнику выйти на азиатские равнины.

Гурийский полк 40-й дивизии был встречен достойно. Проводили его на битвы и смерть тоже хорошо – под музыку и шампанское, сытым и веселым. Будет что вспомнить по дороге на Кавказ, где ничего, кроме бед, русскому не жди!

А Петр Владимирович вновь думал о том, что сейчас он должен быть в другом месте – не в тихой и спокойной Самаре, в которой все идет своим провинциальным чередом.

Ему хотелось обратно – в Болгарию…

Перед Балканами русская армия замедлила ход. Вот где бы понадобился тактический ум сверходаренного генерала Обручева! Но он был на Кавказе. Дело в том, что перейти хребет всем русским войскам одновременно не было никакой возможности. Русская армия в триста тысяч человек растянулась тучными многотысячными отрядами от румынской границы до Балкан. И тут штаб Николая Николаевича Романова стал гадать: как быть дальше? Как не рассыпаться на этих изрезанных горами извека коварных землях? Не перестать быть единой армией? Как поддерживать между собой коммуникации? Это тебе не Россия с ее просторами – заходи с любой стороны и бейся в чистом поле! Великий князь, и не без оснований, уже видел этот возможный кошмар, когда несколько армий, не умея договориться, движутся в известных только им направлениях. Было решено оглядеться и найти самого быстрого, смекалистого и готового к маневрам на любой местности командира, дать ему лучших из лучших солдат и отправить штурмовать Балканский хребет.

В ставку был командирован сорокадевятилетний генерал-лейтенант Осип Владимирович Гурко. Все, за что ни брался этот генерал, выходило честь по чести. Нужно было «подтянуть» ту или иную военную часть, и Гурко доводил ее до совершенства. Он командовал гренадерами, гусарами, гвардейцами-кавалеристами – и все выходило отлично. Даже оппозиционный «Колокол» Герцена не смог обрушиться на него с критикой, а напротив, похвалил: «Аксельбанты флигель-адъютанта Гурко – символ доблести и чести!» В 1860 году молодым командиром он так поразил царский двор джигитовкой своего эскадрона на карьере, что сам Александр Второй немедленно пожаловал его флигель-адъютантом в свиту своего императорского величества. Находясь при дворе, хорошо понимая смысл и задачи реформ, генерал также часто исполнял функции инспектора в различных губерниях, в первую очередь в Самарской, Вятской и Калужской. И одновременно занимался разработками новых принципов войны. Потомственный военный и орденоносец, он ни единожды и нигде не оступился! Все выполнял на отлично! Поэтому ему доверяли, на него надеялись. И вот теперь именно Гурко «Высочайшим повелением» экстренно послали в ставку к Николаю Романову.

– Вы лично, Осип Владимирович, подберете себе военные части и столько людей, сколько вам понадобится, – сказал великий князь, – перейдете Балканы и постараетесь овладеть балканскими проходами, и в первую очередь – Шипкинским перевалом. Это ваша задача.

Гурко отобрал двенадцать тысяч бойцов, лучших из лучших, взял самых толковых офицеров и 22 июня 1877 года выступил в поход. Уже 25 июня он овладел столицей Болгарии, Тырновом. Но далее перед ним стояла куда более сложная задача – перейти Балканы и закрепиться на перевалах.

Переход через Балканы было делом сложным, эти горы сами по себе могли стать твоими врагами, а уж если возьмутся подстерегать на перевалах турки, то и губительным. Но разве есть что-то невозможное для умелого полководца? Все дело в том, что через Шипкинский перевал проходила самая короткая горная дорога, связывающая Болгарию и Турцию. Остальные переходы скорее походили на козьи тропы, по которым перебрасывать артиллерию просто не представлялось возможным.