Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

Центральный, ерунду сейчас сказали. Человек, который приедет — тоже член вашей группы. Он будет страховать вас на всем протяжении операции, оставаясь при этом снаружи, за периметром. Я хочу, чтобы сутки перед операцией вы провели под одной крышей. Познакомились, посидели за одним столом… Понятно?

Кот ответил:

— П— понятно. Извините.

Через три минуты Студент, Матрос и Сибиряк познакомились с четвертым членом своей группы — это был молодой улыбчивый татарин по имени Наиль. У Кота «страховкой» стала Виктория.

* * *

Ежедневно в двадцать три часа Барон звонил Чердыне — докладывал об оперативной обстановке. Двенадцатого октября Барон вылез на крышу «резиденции», достал телефон и набрал номер подполковника. Чердыня отозвался сразу:

— Гутен абенд, господин барон.

— Да хрен там он добрый, господин подполковник.

— А что такое?

— Да надоело уже торчать на этой помойке.

— А никто не обещал, что будет легко… ладно, можете сниматься.

— Когда? — спросил фон Дрейзе.

— Да хоть сейчас.

— Вот это дело! Приеду домой — выпью шнапсу, потом залезу в ванну и буду отмокать два часа.

Чердыня сказал:

— Хорошо тебе. Я бы тоже с удовольствием хлебнул шнапсу и залез на два часа в ванну. Но — дела.

— Ну, знаешь! Я об этой ванной больше месяца мечтаю. Оброс тут грязью, воняю. Команда вот-вот взбунтуется и вздернет меня на рее.

— Тебя вздернешь!

— Значит, сатанисты сожрут.

— Какие сатанисты? — спросил Чердыня.

— Да был тут инцидент.

— Что за инцидент?

— К нашим делам отношения не имеет, но скажу честно: жутковато. Потом расскажу и фотографии покажу.

— Нет, — сказал Чердыня. — Расскажи сейчас.

Ругнувшись про себя: вот дернул черт за язык! — Валентин фон Дрейзе начал рассказывать:

— В общем, тут есть церковь. Заброшенная. Знаешь?

— Знаю, — сказал Чердыня.

— Наш туземец рассказывал, что там, мол, сатанисты тусуются. Содомией, мол, занимаются и даже жертвоприношения делают… Там, действительно, сатанистская тусовка видно была когда-то — символика на стенах и все такое. Видно, и трахаются там — диванчик стоит и использованные гондоны валяются. Но вот насчет жертвоприношений я, конечно, всерьез не воспринял. Туземец— то наш что угодно наплести может — у него от паленого спирта уже мозги набекрень… Так вот представь себе: он говорил правду!

— Ну— ка, ну— ка, — произнес Чердыня.

Невдалеке от Барона пролетела «глазастая птичка». Барон прикурил и продолжил:

— Сегодня в этой церкви трое сатанистов проводили свой шабаш. Опоили какого-то сопляка — он до сих пор дрыхнет — и трахнули в жопу. А потом что-то между собой не поделили. В результате имеем три трупа. И, кстати, еще один распят под куполом. Но этот — старый, давно висит. Удивляюсь, как мы его раньше не заметили — ведь были же в этой церкви, смотрели.

Чердыня спросил:

— А ты уверен, что к нашим делам это не имеет отношения?

— Сто пудов! Там по следам можно восстановить, как они резали друг друга.

После довольно долгой паузы — Барон даже спросил: але! Ты где? — Чердыня ответил:

— Я здесь… Ты вот что. Ты посиди-ка там до субботы.

— Э— э, Генрих! Это не кошерно. Я уже настроился на ванну, шнапс, девку.

— Посиди, посиди. Девки и ванна никуда не денутся. А в субботу после полудня я вас сниму… Да, кстати, пришли мне прямо сейчас все фотографии из этой церкви.

— Яволь. Цу бефель?[70]

— Исполняйте, майор.

Фон Дрейзе затушил окурок и выругался: вот ведь дернул черт сказать про этих пидоров — тьфу!

Через минуту Чердыня получил фотографии, сделанные Бароном — больше тридцати штук. Фотографии были вполне приличного качества. Чердыня внимательно их просмотрел. Сначала — общий вид с нескольких точек. Потом — детали… Валентин фон Дрейзе прошел обучение по программе разведчик— диверсант. Поэтому знал, как правильно зафтксировать следы.

Чердыня подумал, что скорее всего Барон прав — это сатанисты. Слишком много достоверных подробностей, чтобы сомневаться… Вот только кто их убил? Ну, допустим, между ними возникла ссора. Допустим, один из них убил двух других. Например, этим мачете с числом «666» на рукоятке. Но кто убил его? Или же он умер от кровопотери или болевого шока после ранения?

Ладно, подумал Чердыня, это второстепенные вопросы. Теперь, когда известно, где террористы планируют нанести главный удар, промзона больше не является приоритетным направлением… Одна группа террористов — главная — известна, находится под контролем и, соответственно, безопасна. Нужно найти и обезвредить две других. Чердыня полагал, что этот вопрос будет закрыт максимум за сутки.

Студент сидел в кухне, курил — по общей договоренности курили только в кухне. Вошел Матрос, сел напротив, закурил и спросил:

— Саша, ты чего такой сурьезный?

— Я думаю: а может, зря мы не сказали Мастеру про этих? Может, мы совершаем ошибку?

— Брось! Ошибку ты совершил другую.

— Какую? — быстро спросил Студент.

— Ты, командир, этих тварей назвал пацаками, а на самом деле они пидорюги, — сказал Матрос и засмеялся. Студент тоже улыбнулся, сказал: — Ладно, прорвемся… Единственное, про что забыл, так это про масло. Надо бы блок смазать — скрипит.

— Да ерунда. У меня в машине есть немного моторного масла.

— Тогда порядок.

* * *

Мастер никак не мог заснуть. Он лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок. На потолке переливались отсветы рекламы кавказского ресторана напротив. У кавказцев все было схвачено и ресторан работал едва ли не круглосуточно. Желтые отсветы сменялись синими, синие — зелеными… До начала операции оставалось еще двадцать часов, а Мастер чувствовал страшную усталость — подготовка операции отняла слишком много сил. Да и возраст уже не тот. Мастер не жаловался на здоровье — не взирая на годы тяжелой пахоты и два ранения, он был еще энергичен… Но операция «Мегаполис», которую он готовил всего за месяц, отняла слишком много сил. Нужно было выспаться, а сон не шел.

Мастер лежал без сна и смотрел в потолок уже час, когда на улице вдруг началась стрельба. Мастер поднялся с дивана, подошел к окну. Встал сбоку, слегка приоткрыл штору. У ярко освещенного входа в ресторан на противоположной стороне улицы двое темноволосых мужчин в белых сорочках танцевали лезгинку, третий стрелял в воздух из пистолета. Пистолет отливал золотом. Возможно, это было обманом зрения. А может, не было. Может, он действительно был позолочен — восточные люди любят блестящее.

— Чечен— Аул, — сказал Мастер вслух.

Горец расстрелял магазин и сунул пистолет в кобуру подмышкой. Двое в белоснежных сорочках двигались легко, слаженно. Через двухкамерный стеклопает Мастер не мог слышать музыку и этот танец в ночной тишине выглядел странно. Похожее ощущение возкикает, если отключаешь звук